Вторая радуга - Ким Сатарин

Он обвел всех взглядом и добавил:

— Плывем так: днем короткий перерыв, ноги размять и чаю попить, а ночевка полноценная, с ужином и завтраком. Рыбу на ужин ловим на ходу. Если где задержимся, придётся на следующий день вставать пораньше. Старшие на лодках, составьте заранее список дежурных, чтобы уже сегодня вечером всё происходило по графику. Понятно? По лодкам!

На этот раз дочь шамана поменяла сильных гребцов местами, и Ермолай оказался рядом с Мариэттой, сразу за спинами молчаливых братьев Алешиных. Мариэтта тоже гребла порядочно — оказалось, она разносторонняя спортсменка. Лыжи, велосипед, ручной мяч, даже парусный спорт. Мыслей и чувств соседки юноша не воспринимал, но ему сразу показалось с ней легко. Но на этот раз, как бы Харламов девушке не улыбался, Ольга оставалась совершенно равнодушной. Сидя на носу, она внимательно следила за течением реки, постоянно командуя гребцами. Больше всего нагрузки доставалось братьям, но они физических усилий как будто не замечали. Ермолай с Мариэттой тоже вскоре приспособились — и одновременный удар четырех весел рывком бросал пирогу вперед. Как ни странно, синхронный гребок отнимал намного меньше сил, только вот кроме их четверых прочие с ними в такт не успевали.

На других лодках тоже время от времени раздавались ритмичные возгласы, и весла согласованно вспенивали воду. Проплывающий мимо Стрельников молча показывал большой палец. С первого же дня караван вошел в рабочий ритм. Разговоры пошли на убыль, только Лёшка не мог остановиться, продолжал веселить публику. Впрочем, и его шутки уже не сопровождались громогласным смехом.

По Ангаре плыли уже с оглядкой: на судоходной реке весельным лодкам не место на фарватере, а хотелось, ясное дело, держаться на стремнине. Мариэтта всё страдала, что на пироге невозможно поднять парус по причине отсутствия мачты. Даже крепкого днища, чтобы мачту установить, и того не было. Стрельников время от времени разрешал каравану выйти на середину фарватера, но затем вновь приходилось освобождать место катерам и теплоходам. Теперь согласованно гребли уже все, включая даже слабосильную Ингу. Пирога оказалась самой быстрой лодкой в караване, беда заключалась в том, что на поддержание скорости им приходилось тратить больше сил.

На Стрелке, когда укрывались от дождя в больших сараях, к Харламову подошел Костя.

— У вас, я смотрю, даже взрослого на лодке нет. Аникутина за него, или вас всех считают надёжными?

— Пожалуй, и то, и другое, — ответил юноша.

— Зато вам можно говорить свободно. Что там слышно, какие испытания нас ждут на Краю?

Богомолов даже не поверил, что на пироге эту тему не обсуждали.

— Вы там что, все так в себе уверены?

Юноша только плечами пожал. А Костя со снисходительным видом поведал, что в изменчивом сиянии Края следовало разглядеть неподвижные фигуры. Кто видел, тот проходил испытания.

— Некоторые видят радугу. Кто двухцветную, кто четырехцветную. Полную, говорят, видит один из тысячи. Понял, почему так назвали — Школы Радуги? А не потому, что у них над входом радуга нарисована.

Места в сараях было мало. Ермолай устроился рядом с Ольгой, почувствовал с сожалением её мимолетное недовольство. По крыше шуршал дождь, а девушка тихо шептала:

— Я помню, что надо тебе кое-что объяснить, только сейчас народу вокруг много. Не всё, что я должна тебе сказать, другим и знать надо. Подожди до леса, там посвободнее будет.

Енисей, в сравнении с Ангарой, оказался неожиданно маленьким. Скорее, его можно было принять за приток Ангары. Караван прижался к его левому берегу и тихо сплавлялся по течению, сбившись в тесную кучку. Наконец, на берегу показался эвенк в национальной одежде, с оленем, и Стрельников первым направил свою байдарку к берегу. Выгружались поспешно, Павел Сергеевич желал быстрее увести ребят с открытого места. Неподалеку оказалась старая лесная дорога, на которой он всех и выстроил. Сопровождающие сменились — старые, кроме Стрельникова, остались в лодках, экипажу каждой лодки был придан новый взрослый. Экипажу пироги достался тот самый эвенк, что встречал их на берегу. Звали его Фёдором, и вёл он себя, скорее, как типичный русский сибиряк.

Коротко побеседовав с Ольгой, сопровождающий подозвал братьев Алешиных и вытащил из мешка два автомата Калашникова.

— Знакомы с оружием, стрелять умеете?

Парни молча кивнули.

— Пойдете замыкающими, Галя с вами. Если она укажет, стреляйте в любого постороннего человека или зверя.

Парни вновь кивнули, деловито пристраивая автоматы на плечо. Галина с довольным видом встала рядом.

— Первыми идут Ольга и Ермолай, всем слушать их команды. Я пойду сзади, отдельно, вы меня видеть не будете, — продолжал командовать Фёдор.

Харламов заметил, что в других группах сопровождающие тоже вооружены.

— Один Стрельников без оружия, — произнес он вслух.

— Он сам — оружие, — пояснила дочь шамана. — Автоматы — это от волков и медведей, с нехорошими людьми Павел Сергеевич сам разберется.

Стоящая рядом Клюзова с интересом прислушивалась. Аникутина окатила её молчаливым презрением, но Виктория ничего не почувствовала. Наивность Вики иногда поражала, зато, как заметил юноша, она, как и Мариэтта, совершенно не реагировала на перепады настроения Инги. Баканова, оценив это, сразу начала перед Викой заискивать. Та и этого не заметила.

— Здесь бывают волки?

— Тайга, — с раздражением ответила Ольга, — это место, где живут дикие звери. Лоси, медведи, росомахи, волки, рыси. Радуйся, что ядовитых змей нет.

От Енисея шли на запад лесными дорогами. С экипажем предыдущей лодки держали интервал метров пятьдесят, между собой — два метра. Временами сворачивали с дорог в лес, но и здесь, легко можно было понять, держались кем-то натоптанных троп; перегораживающих дорогу стволов, бурелома не было. Вскоре пересекли асфальтированное шоссе, а ближе к вечеру — железную дорогу. Тропа то шла верхом, по холмам, то начинала нырять вверх-вниз.

— Твой мусун набирает силы, — неожиданно сказала Ольга, — ты начинаешь чувствовать окружающих. Ты, возможно, уже и воздействовать на них способен, только не умеешь. Так что держи себя в руках, Ермолай. Помни — твои мысли могут воплотиться в реальность. Это серьёзно. Думай обо мне, думай про Стрельникова — нам ты не повредишь.

Вика сзади устало сопела, уже не интересуясь ничьими разговорами.

— Почему автоматы дали братьям? — спросил юноша. — И Галя…

— Галя чувствует направленную на нас угрозу. Лучше нас с тобой чувствует — таков её дар. А братья — просто надёжные исполнители.