Колхозное строительство 7 (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович

Ладно, министерство сельского хозяйства уже почистили слегка, в том числе и министра отправили в Темиртау. Пусть строит новый плодоовощной совхоз. Будет томатный сок консервировать.

Иван Никифорович Худенко, экономист-бухгалтер созданного на голом месте небольшого совхоза «Акчи», официально именовавшегося «Опытным хозяйством по производству витаминной травяной муки».

Пётр в той жизни молод был, и история с товарищем Худенко никак его не затронула. Ну, умер зек в тюремной больничке. Да и бог с ним.

А вот тут затронула, и произошло это месяц назад. Охрана привела под светлы очи Петра Мироновича вот этого мужичка, и сказали молодцы, что пару дней околачивается около дома.

— А чего на приём-то не запишешься, дорогой товарищ?

— Не пускают, — свесил буйну голову.

— Хорошо. Поведай.

Поведал. Капиталист хренов. Хозрасчёт? Не всех пассионариев в войну выбило, вот этот уцелел. В тылах работал. Снабженцем.

— А этот, как себя он любит называть, «друг Брежнева», министр сельского хозяйства Рогинец — заявился в наш «Акчи», увидел построенные звеном Филатова коттеджи с электроплитами и давай орать: «Во дворцах жить захотели! Не по чину берете!» Директор наш Михаил Ли и говорит, что в стране строится коммунизм, при котором все будут работать по способностям, а получать по потребностям. А он опять в крик: «Но потребности будут разные. У меня — одни, а у вас — другие». И был с ним ещё начальник управления министерства Виктор Меркулов, так тот говорит: «У вас тракторист получает 360 рэ, это больше, чем у завотделом в нашем министерстве! Где же здесь справедливость?» Боюсь, опять прикроют нас.

— Филатов? Знакомая фамилия.

— Алма-атинский архитектор Владислав Филатов. Он и строит со своим звеном комфортабельные дома для совхозников.

— Не открыл ты мне, Иван Никифорович, никаких новых новостей ни о природе человека, ни о роли денег. Давай посмотрим на твой совхоз с моей точки зрения. Дали тебе этих денег — немерено. Пригнали новую технику, закупили новейшее импортное оборудование и разрешили платить людям огромные с точки зрения рядового колхозника деньги. Ты из кучи народа выбрал работящих рвачей и поставил работу так, что хорошо и много работать им выгодно. Ничего не упустил?

— Вы, значит, тоже разгонять будете. Последняя надежда была. Другое о вас слышал.

— Ну, выше нос. Разгонять буду обязательно. Давно собирался. Рогинец ваш — просто горлопан. Всё какими-то методами двадцатипятитысячников руководит, и окружение вокруг себя такое же собрал. Разгоню. Есть у меня на примете товарищ. Бывший знатный табаковод.

— Председатель агропромышленного комитета республики Темнов Александр Михайлович? Знаю. Замечательный человек. Этот сможет. Его бы чуть усилить местным товарищем. У нас в Акчи есть бывший председатель совхоза Владимир Хван — вот советую ему в помощники.

— А чего сам-то, Иван Никифорович, в кусты?

— Не моё. Мне поближе к народу. К делу.

Так и сделал тогда. Поставил Темнова министром, а замом Хвана. А сейчас вот и до «легендарного подвижника» руки дошли.

— Товарищ Худенко, есть мнение: нужно создавать в Павлодаре на базе колхоза «Имени 30-летия Казахстана» учебный комбинат. Слышали, небось, о Геринге? Будем через него председателей и директоров прогонять. Год там работают, потом берут отстающий колхоз или совхоз и пытаются на ноги поставить. Вам и учить — только не тому, как по пять комбайнов на звено из пяти человек иметь. Это любой дурак сможет, дай только. Учите, как людей подбирать, чтоб эти веялки с молотилками дураку не достались, и не гнили через год развинченные под забором. Правильно воспитанные рвачи для народного хозяйства — огромное благо, так что надо их поиск и грамотное применение поставить на поток. Ну и широте мышления тоже надо учить, чтобы у председателя в голове не одна пшеница, в крайнем случае силос, были, а чтобы он интересовался новым, хотел и умел ставить эксперименты, считать, планировать. Заодно и у Геринга поучитесь, как с другими дураками правильно дело иметь — миллионами ведь ворочал мужик, колхозники у него только что не с золота ели, а рогинцы всякие его трогать и не думали. Тоже уметь надо. Как идея?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Павлодар… Там ведь подземные воды, сплошное орошение. Почти пустыня.

— Точно. Геодезисты говорят, что подо всем Казахстаном вода. И ещё: завтра прилетают три человека из Израиля. Агроном, дока по удобрениям, и двое специалистов по капельному поливу и орошению. Будут вам хорошим подспорьем на первых порах. И от сердца отрываю Владимира Вольфовича Жириновского, в помощники к вам. Потом поймёте, насколько это ценный подарок. Всё, Иван Никифорович, врачи идут, давайте прощаться. В Павлодаре подойдёте к председателю горисполкома Матвееву, он вас в курс дела введёт.

Интермеццо шестое

Горячие эстонские парни в зоопарке очень любят наблюдать, как на ветвях деревьев резвятся ленивцы.

Фахир Бектуров сидел на лавочке под большим деревом и пытался взять в руки книгу. Вытянет руку, почти коснётся пальцами грязно-коричневого переплёта — и, подумав пару секунд, обратно руку на колено положит. Посидит, покрутит головой — опять книга в поле зрения попадёт. Снова руку к ней протянет. Нет, не хочется читать, хоть книга, наверное, и интересная. Вчера в библиотеке у бабы Шуры выклянчил, про рыцарей. «Квентин Дорвард» называется. Писатель Вальтер Скотт. Интересно вот: почти во всех иностранных фамилиях согласные двойные. Они там зачем так изгаляются? Чем просто «Скот» хуже? Нет — Скотт. Спросил у бабы Шуры. Ветераны говорят, что она знает всё. И правда — ответила.

— Лет десять назад даже полемика была в журналах и газетах на эту тему.

— Что было?

— Ругались учёные. Решили писать, как они там пишут, с двойной согласной, за редким исключением — и исключения эти в словари записывать. Ну, вот слово «кристальный», например, — с одной «л». Хоть и «кристалл».

— Понятно. Специально это, чтоб детям в школе тяжелее было учиться, — сделал вывод Федька.

— Точно, — захихикала библиотекарша.

— А сама фамилия переводится? Это корова по-ихнему?

— Скотт-то? Нет, не корова. Это переводится как «шотландец». Мы называем — Шотландия, а они — Скотландия.

— То есть, всех шотландцев скотами зовут? Как же они там друг друга отличают?

— Ох, горе ты моё. Сама виновата. Знаешь, как украинцы русских зовут?

— Как?

— Москали. От слова «Москва». Вот и англичане шотландцев зовут скоттами, а так у них, как и у нас, фамилии есть. И у нас вон тоже ведь есть фамилии от слова Москва — Москвин, Москаленко. Или там, например, — Узбеков.

— Так то — не от Узбекистана, то от имени — Узбек-хан такой был.

— Ишь! Век живи, век учись. Иди уже, читай, хан.

Взял всё же книгу, раскрыл на пятой странице, до которой дочитал, и даже ещё пару строчек прочёл.

— Федька, твою дивизию! Ты чего прячешься?

К нему подходило насколько человек из их снайперского взвода.

— Привет! Не выписывают врачи. Товарищ майор, вы им скажите, — пожаловался Фахир майору Краско, как командиру взвода.

— А чего говорят? — обнял Федьку, прижав к своей огромной груди, капитан Андреев.

— Ну, у меня-то всё нормально — только уши опять закладывает, как через вату слышу. Я им говорю, что для снайпера слух — не самое важное, а главный, что меня лечит, подполковник Истомин, ругается. «Тебя, — говорит, — глухого там убьют, а меня в рай потом не пустят».

— Спрошу у твоего Истомина, — пообещал майор.

Кадри тоже пожала ладошку балагуру Федьке. Без него скучно во взводе стало.

— Вы всё там, на заставе? — Фахир махнул рукой на восход.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Там. Неймётся китайским товарищам. Через две недели у посёлка появилась новая отара. Пастуха задержали пограничники наши. Отбивать отару бросились солдаты с китайской стороны. Пограничники стали отстреливаться, потеряли несколько бойцов ранеными. Тут и нас в ружьё. За сорок минут китайцы понесли ощутимые потери и отошли, своих раненых оттащили. Кадри вон опять больше всех насбивала — семерых к счёту добавила. После этого инцидента больше не повторялось пока.