Охота на доминанта, или 13 отмазок Серова (СИ) - Володина Таня

— Если ты не против, я останусь на даче ненадолго, — сказал Егор Константинович, отрываясь от телефона, — подожду, пока Ванька меня заберёт. Он немного запаздывает. Оставишь мне ключи?

— Да без проблем! Можете с Ваней остаться здесь ночевать, — великодушно разрешил Антон Львович. — В «Золотой Пысе» условия гораздо хуже, чем на этой старой даче. А ключи не нужны, просто захлопните дверь, да и всё. Воровать тут нечего.

Он улыбнулся. А потом нахмурился:

— Только в мою машину мы вшестером не влезем, одному придётся остаться и подождать Ваню вместе с тобой. Кто согласен составить компанию нашему московскому гостю?

— Я! — тут же выкрикнул Андрюша.

— Я, — сказала Анжела и кокетливо повела плечами.

Егор Константинович вопросительно посмотрел на Юлю, крутя в руках телефон, скользя пальцами по его тонким граням. Юля почувствовала, что все остальные тоже на неё посмотрели. Как неловко!

— Я останусь, — сказала она сдавленно.

— Почему это ты? Давай соломинку тянуть, — предложил Андрюша.

Тот, из-за кого разгорелся спор, мог бы одним словом положить ему конец, но он молчал. Юля знала, что он ждёт, что она скажет. Каким-то образом она понимала его без слов.

— Я обещала Егору Константиновичу, что познакомлю его кое с кем, — сказала она, решив не упоминать о брате и цыгане и не вдаваться в долгие объяснения. — Поэтому мы прямо с дачи поедем на встречу. Так будет удобнее.

— Ну вот и замечательно! — с облегчением воскликнул Антон Львович.

В глазах Анжелы мелькнуло разочарование, Андрюша обиженно насупился, а Егор... вернее, уже не Егор, а Мистер Президент (в какой момент произошла перемена, Юля не заметила, но чувствовалось это весьма отчётливо) многообещающе улыбнулся. Если бы на Юле были трусики, они бы от этой улыбки намокли, но они вместе с остальными вещами сушились на верёвке за домом. На ней были только чужая безразмерная футболки и старые спортивные штаны.

27. Третья отмазка Серова

Цуканов увёз подчинённых, солнце скрылось за верхушками сосен, лебеди угомонились на своём островке. Юля осталась наедине с Мистером Президентом. Впервые наедине с мужчиной, в незнакомом доме, без возможности прервать сессию и убежать. Куда тут убежишь? Разве что в глухую чащобу на съедение комарам и диким зверям.

Если он захочет, то сможет сделать с ней всё что угодно: изнасиловать, принудить к чему-то неприятному, оскорбить, насмеяться над её чувствами. И никто ему не помешает. Он крупнее её и сильнее в два раза. Или в три. Юля поёжилась. Мистер Президент положил руки на стол, как учитель на уроке. Юля сделала то же самое. Они сидели друг напротив друга и смотрели друг другу в глаза.

— Ты хочешь, чтобы я сделал это здесь, на веранде?

— Нет, лучше в доме.

— Сколько раз я должен тебя ударить?

— Не знаю. Раз десять.

— По обнажённым ягодицам?

— Да.

— Перед этим я должен буду тебя разогреть. Иначе останутся синяки.

— Откуда вы знаете?

— В интернете прочитал, — он покачал в руке телефон.

— Хорошо, разогрейте.

— Какое у нас будет стоп-слово?

— М-м-м... «красный»?

— Ладно. Но если мне покажется, что тебе плохо, я прерву экзекуцию.

— Согласна.

— Тебя интересует только порка или ты хочешь кончить?

Кровь бросилась ей в лицо.

— Ну. Да, я хочу как в прошлый раз.

— Чтобы я пальцами довёл тебя до оргазма — ты этого хочешь?

— Да. Только. не надо их никуда всовывать. Просто.

Она прерывисто вздохнула.

— Просто стимуляция клитора пальцами. Ты это имела в виду?

— Да. Нам обязательно это обсуждать?

— В интернете написано, что обязательно. Нам же не нужны сюрпризы, верно? — он подождал, пока она качнёт головой, и продолжил: — К другим частям тела я могу прикасаться? К анусу, талии, груди, лицу, волосам?

Она задумалась:

— Только во время сессии. Я постараюсь вытерпеть, но если мне будет трудно, я скажу «жёлтый».

— Договорились. Для себя я могу что-то получить?

— Что?

— Юля, не тебя одну возбуждают подобные игры. Я тоже хочу кончить.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Нет! Я обязана сохранить девственность, это главное условие.

— Я не собираюсь лишать тебя твоей драгоценной девственности. Есть много разных способов сделать мужчине приятно — орально, мануально. Ты наверняка в курсе.

— Нет! Для меня это неприемлемо.

— То есть проблемы индейцев шерифа не волнуют? Я должен буду решить этот вопрос в одиночестве — после того, как сессия закончится?

— Да. Вы же доминант, вы должны самостоятельно решать такие вопросы.

— Я не доминант, Юля, я понятия не имею, как решать подобные вопросы. До встречи с тобой девушки меня не кидали, по крайней мере так откровенно.

— Я тоже вас не кидаю! Это часть игры. У нас же не свидание, мы не парень и девушка, которые встречаются потому, что нравятся друг другу. У нас договорные отношения — как между врачом и пациентом или репетитором и учеником.

Мистер Президент задумался. Юле показалось, что он колеблется и готов отказаться от задуманного. Надо склонить его в нужную сторону! Подтолкнуть к правильному решению. Она достала из кармана заранее приготовленные купюры:

— Вот, возьмите. Теперь у вас не будет ощущения, что я вас кидаю.

Он порывисто наклонился над столом:

— Теперь у меня ощущение, что ты меня унижаешь. Ты и правда переводишь наши отношения в плоскость договорных — но не как между врачом и пациентом, а как между клиентом и проституткой по вызову. Я понимаю, что у тебя заскоки по поводу контроля над ситуацией, что деньги дают тебе иллюзию власти, но я тоже живой человек и у меня тоже есть заскоки: я не беру денег от женщин за то, что доставляю им удовольствие. Это принципиальный вопрос. Как у тебя с девственностью.

Он достал три тысячи, полученные от неё накануне и до сих пор не возвращённые, и выложил их на стол:

— Я отказываюсь быть твоим доминантом. Ты споришь со мной, не выполняешь мои просьбы, пытаешься манипулировать, не доверяешь — мне не нужна такая саба.

Это были слова настоящего, прирождённого доминанта.

28. Вопрос доверия

Это были слова настоящего, прирождённого доминанта. Юля ощутила, как жар расползается по всему телу, — от макушки до пяток. Он покалывал её иголками возбуждения и покусывал щекоткой нетерпения. О таком мужчине она мечтала, такой он ей снился, в честь него она назвала собаку. Егор Серов — её персональный Кристиан Грей. Он всё-таки появился в её жизни!

Он взглянул на часы:

— Уже поздно. Пожалуй, стоит позвонить Ване и сказать, чтобы он приезжал.

Мысль о том, что до этого он не вызывал водителя, чтобы оставить для их занятий неограниченное количество времени, совсем её подкосила. Нет, она не могла потерять такого мужчину!

— А... — дыхание у Юли перехватило, она вспомнила о своей приманке: — а как же встреча с Гошей? Вы же хотели познакомиться с цыганом!

— Ой, да мне уже всё равно. Закрою филиал и нет проблем. Шесть человек лишатся работы, зато я лишусь головной боли, — он начал что-то набирать на экране телефона.

— Подождите! — Юля накрыла его пальцы своими и тут же отдёрнула, испугавшись телесного контакта. — Это не так просто. Это. вопрос доверия.

— Да, это вопрос доверия, — подтвердил он. — Если ты мне доверяешь — всё будет. Если нет — я не хочу играть с тобой в эти игры. Решайся.

Он не оставил ей выбора. Или она соглашается на его условия (никаких денег, он главный) и получает желанную порку, или всё пропало: её мечты о настоящем доминанте, их отношения, и даже с «Нордом» всё будет покончено.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Она смотрела на мужчину, сидевшего напротив, — на его упрямо выдвинутый подбородок, спокойные тёмные глаза, сцепленные в замок пальцы, — и млела от желания ему принадлежать. Не в смысле отдаться ему как женщина, а отдать ему контроль над своим телом и душой. Подчиняться ему, выполнять его приказы, служить ему. Довериться всецело и безоглядно, как она давно уже никому не доверялась. Передать ответственность за свою судьбу в чужие заботливые руки — пусть ненадолго, на час или два. Как это было бы сладко!