Принцесса и арбалет. Том 2 - Михаил Высоцкий

Завидую я "легендарным героям".

У них все просто и ясно — есть враг, там-то и там-то. Есть конкретная боевая задача — найди то, не знаю что. Уничтожь силы тьмы, помоги силам света. Убей злодея, спаси героя. У них не было никаких сомнений, куда идти и что делать, вперед и с песней! Враг сам тебя обязательно найдет. Назгулы на своих черных конях, демоны Лэнга, пришельцы-инсектоиды, матки, выбрасывающие полчища убийственных насекомых. Враг сам тебя найдет, и все, что тебе надо — острый меч, боевой лазер, капельку везения, пол кило авторского вымысла, три рояля в кустах, и мир уже спасен. Можешь спокойно накидывать на затылок лавровый венок, ехать на заморский эльфийский курорт и предаваться неге. Ну, или в крайнем уж случае потчевать в темной и сырой могиле, пока тебе будут, как спасителю мира, почести воздавать. Но это потом — в конце саги, легенды, сказания или романа. А в середине уж изволь ляжками шевелить! Беги куда-то, торопись, прыгай через гиперпространство с планеты на планету. У тебя всегда будет определенная цель, ничего не поделаешь, такие законы жанра. Тебя будут торопить, преследовать, пытаться убить или обратить в рабство. Ты будешь страдать и терпеть лишения, но впереди путеводной звездой будет сиять светлая, или темная, если ты за другую сторону играешь, цель. Отбрось сомнения, отдых и лавры победителя будут потом, пока же летит драгоценное время, свистят у виска секунды, идет обратный отсчет и вот-вот заложенная в небоскреб бомба издаст громкое "Бам!"

Не завидую я "легендарным героям".

Квэст — это хорошо. Когда тебе сказали, что делать — это просто прекрасно. Но когда тебя совершенно никто не торопит, когда все силы тьмы плевать на тебя хотели, до Армагеддона еще пару десятков лет, и самое опасное, что тебя ждет — легкая простуда, это же еще лучше!

Наша компания, ведьма, принцесса, два мага и два воина, неспешно бродила по свету, наслаждаясь жизнью. Нас никто не трогал, в тавернах и трактирах не подсаживались подозрительные личности в закрывающих лицо капюшонах и не соблазняли богатством и славой. По ночам не нападали огромные волки с горящими глазами, из погостов не поднимались мертвецы, лешие не сбивали с дороги. Туман если и стелился — то самый обычный, утренний, а не устрашающий загробный, в котором глохнут все звуки и ты в чистом поле можешь заблудиться. Времени у нас было ровно столько, сколько мы его сами себе выделяли, и, по молчаливому согласию, никто не спешил отказываться от внезапной передышки и не спешил заняться поиском Золотого Чародея. Не буди лихо, пока спит тихо!

Все лето и половину осени мы просто жили, гуляли, бродили, ели и пили. Бесс с Леркой еще и любили, друг друга, а я с Федей — учили, я Сташу, Федя Била. Впрочем, успехи Федора на этом поприще были не лучше, чем у меня — его стиль боя Билу не давался. Сколько ни пытался племянник научить своего младшего дядю правильно рубить топором врагов, ничего у того не получалось. Бил, молодой, ловкий и гибкий, заметно уступал Феде в мускульной силе, превосходя в скорости, и их стили боя были совершенно различны. Потому и учебные бои между ними были скорее не способом научиться чему-то новому, а просто тренировкой, дабы за время отсутствия реальных боев не разучиться владеть оружием.

Зарабатывали мы на жизнь… Разными способами. Иногда честно, то Федя дрова порубит, то Сташа скотину исцелит, то Лерка по хозяйству поможет, да и для Била с Бессом находились занятия. А иногда мне это надоедало, и я убеждал какого-то купца, что он просто обязан подарить мне кошель с золотом. Даже лучше не мне — лучше Лере. Вампиры, а мы по их стране гуляли, хоть к магии и устойчивы, но красивых, а особенно очень красивых, девушек не меньше, чем обычные люди любят. Так что мне особо даже напрягаться не приходилось. При виде такой самки любой самец начинает с ума сходить, легкое, едва заметное вмешательство в его мысли — и вот он уже добровольно, в дар, приносит нашей принцессе свое кровью и потом, чужим, заработанное богатство. И не важно, что в ответ, кроме нежной улыбки и искренней благодарности, он ничего больше не получит. Сделать так, чтоб эта улыбка запомнилась ему на всю жизнь, и чтоб он не испытывал в дальнейшем никаких сомнений по поводу причин своей столь дивной щедрости — это уже моя работа. С которой я успешно справлялся.

Так что в финансах затруднений мы не испытывали, и, смакуя каждый миг этой прекрасной жизни, неспешно двигались на юго-запад.

Описывать разные мелкие и забавные эпизоды, что с нами происходили за время этого странствия… Я бы мог это сделать, но не хочу. Для этого нужна другая обстановка — уютный камин, любимые внуки вокруг, фотоальбом в руках и произнесенные старческим голосом слова об "этих прекрасных днях моей молодости". Благо самих фото я наделал достаточно. Можно упомянуть, что Лерка и Бесс наконец-то решили обвенчаться. Можно вспомнить несколько ночей, когда стоны и крики раздавались не только из их комнаты, а и из комнаты Феди, куда, убедившись в том, что меня так просто не соблазнить, регулярно зачастила Сташа. Можно рассказать о самой жизни вампиров, попытавшись немного пофилософствовать и доказать, что "лица кровососущей национальности" отнюдь не всегда плохие. Но я ничего этого делать не буду. Я устроил себе каникулы! Я сознательно максимально абстрагировался от всех проблем и забот, я даже не вспоминал о загадочном маге, научившимся занимать чужие тела, я не спрашивал о Золотом Чародее и не искал способов выйти победителем из схватки Черноречья и Ада.

Единственное, о чем я не могу не упомянуть — это обед в одном из провинциальных вампирских городков. Его название известно всем вампирам, и ничего не скажет жителям других стран — а потому и упоминать я его не буду. А сделаю лучше официальное и ответственное заявление. Итак.

Безаппеляционность мне, честно говоря, не свойственна. Я очень редко говорю что-то, как истину в последней инстанции. Еще бы, кому, как не мне, с моим-то опытом трех миров и почти трех десятков лет, большую часть из которых я провел рука об руку с самыми разными магическими силами, знать, что в мире всякое бывает. Вот скажу сейчас "небо синее" — а где-то оно наверняка зеленое! Так что я за своими словами предпочитаю следить.

Но любые правила имеют свои исключения! И сейчас я могу с абсолютной уверенностью заявить — человек, который ни разу в жизни не пробовал сваренные в молоке крылья молодого рекхтара, зря прожил свою жизнь! Да, да, господа гурманы, именно что зря. Я много чего в жизни ел — и французские лягушачьи лапки, и саранчу по-китайски, и даже собачатину пробовал! Меня разными суши не удивишь, я и черепашье мясо ел, и настоящие индийские сладости — но ни одно из этих блюд и в подметки не годится крылышкам молодого рекхтара! Тут даже спорить не о чем. Возражения, типа некорректно сравнивать мясное блюдо со сладким, тоже не принимаются! Почему? Да потому что! Человеку, который хоть раз в жизни пробовал нежные крылышки летающей рептилии, и доказывать ничего не надо, а те, кто не пробовали, все равно ничего не поймут! Как можно описать словами слепому радугу? Да никак! Так словами и не опишешь все то блаженство, что ты получаешь от нежных, только-только сваренных крылышек рекхтара! Бесподобное чувство, в самом прямом смысле этого слова — подобий этому вкусу я не встречал! Если у кого-то сразу же возникли ассоциации со змеиным мясом, оно тоже нежное, или, не дай бог, с куриным — разочарую. Ничего общего. Крылья рекхтара столь же далеки по вкусу от куриных, как шоколад от ветчины!