Газета Завтра 24 (1073 2014) - Газета Завтра Газета

И русское звучание державное.

Звонят колокола -

и слушает весь мир

Святые перезвоны Православные!

Зря временным победам радуется ад -

Еще настанет битве час решающий!

А колокольный звон -

торжественный набат,

Нас под Хоругвь Христову созывающий

Что еще надо, чтобы услышали его в Патриарших палатах? Вот кому надо было дать посмертно Патриаршую литературную премию этого года.

При этом он не был странником не от мира сего. Мало ему финансово-экономической жизни, семейной жизни, он и в литературе был достаточно образован и широк, знал прекрасно языки, занимался переводом англоязычных мюзиклов. Руководитель новгородского театра "Водевиль" Ольга Курзина вспоминает, как она узнала, что в Одессе живет поэт, который делает неплохие переводы англоязычных песен: "Уже летом 2013 года я прислала ему оригинал песни "We Go Together" из мюзикла "Бриолин". Вадим Витальевич спустя некоторое время прислал мне свой вариант текста на русском языке под названием "Мы будем вместе". Эту песню "Водевиль" взял в репертуар, я вставила её в музыкальный спектакль "Love Market Шоу", который мы показывали в Великом Новгороде 14 февраля".

Он уже начинал всерьез жить литературной жизнью, воспринимать себя как поэта. Самое явное доказательство - то, как спокойно и терпеливо работал он над своими текстами, прислушивался к советам редакторов. Как и положено одесситу, обладал прекрасным чувством юмора, любил писать беспощадные сатирические стихи. И кто скажет, что он не любил родную Украину?

Украина! Гниют в прозябании

Твой Талант и Удача Твоя

Подались в холуи да путаны -

- ублажать ожиревшие страны -

- Твои дочери и сыновья

Украина проклятые годы

скверна в душах на совести грязь

Что, Отчизна, с Тобой происходит?!

Мы не дети Тебе, мы - отродье,

коль живём, с Твоей болью мирясь

Вадим Витальевич Негатуров, убежденный православный поэт, печатавшийся в Москве и Питере, Новгороде и Ставрополе, Челябинске и, естественно, в родной Одессе, был действительным членом Академии русской словесности, учрежденной в Петербурге, один из самых популярных авторов поэтического Интернета. Он с самого начала киевского переворота был против насильственной украинизации русской Украины - тем более Одессы. Он понимал, что не может вольная Одесса, всегда многонациональная и многоязычная, город мировой культуры, опуститься до провинциального западенского уровня, органически не любил радикальных "свидомитов", запрещающих в его родной Одессе русский язык. И потому стал не просто активистом, а певцом и проповедником Антимайдана. Но ему и в голову не приходило, что это противостояние может закончиться сжиганием людей заживо. Никто в Одессе не ожидал подобной жестокости, милиция явно бездействовала и потворствовала бандитам. И как после этого у либеральствующих журналистов хватает наглости говорить о мирном демократическом развитии фашиствующего режима? Впрочем, по 93-му году мы помним, что хватает, и с избытком. Смерть одесского поэта Вадима Негатурова и на их либеральствующей совести. Потому и молчат постыдно о гибели поэта.

Это сам поэт готов был идти "на Высший Суд, к последнему ответу", он понимал свое предназначение - собирать славянский мир воедино. Так и живет его одесский род Негатуровых: от гибели бабушки и деда на фронтах Великой Отечественной до гибели сожженного заживо внука в огне 2014 года. Успевшего описать "лютые ненужные сраженья", создать гимн Антимайдана и воспеть солдат Духовной Империи.

На фото: апрель 2014 года. Вадим Негатуров с дочерью

Апостроф

Георгий Судовцев

12 июня 2014 0

Культура Общество

Вячеслав МАНЯГИН. Святые равно-апостольные Кирилл и Мефодий. Русское слово и русская книга в истории Отечества. - М.: Книжный мир, 2014, 320 с., 3000 экз.

Давний автор газеты "Завтра" выпустил в свет свою новую книгу, посвященную "учителям словенским", "солунским братьям" Кириллу и Мефодию, сыгравшим величайшую роль в истории не только славянской, но и мировой культуры.

Созданная ими азбука, названная впоследствии "кириллицей", стала корневой системой болгарского, сербского и русского мира (если последний понимать широко, с включением не только украинской и белорусской культур, но и культур народов бывшего Советского Союза, письменность которых имеет кириллическую основу).

Но работа Вячеслава Манягина, хотя и содержит множество интересных и не слишком широко известных сведний из жизни равноапостольных Кирилла (Константина Философа) и Мефодия, меньше всего напоминает классическую биографию: хоть в изводе православных житий, хоть в изводе серии "Жизнь замечательных людей". Она проблемна и дискуссионна.

Целая глава (и немалая, целых 34 страницы) посвящена таинственным "письменам русским", с которыми, согласно летописным свидетельствам, знакомился святой Кирилл, начиная свою "хазарскую миссию" в крымском Херсонесе (Корсуни), где впоследствии принял крещение киевский князь Владимир Святославич (он же - Владимир Великий, Владимир Креститель, Владимир Красно Солнышко).

Опираясь на исследования Матея Бора и Ивана Томжича, Вячеслав Манягин склоняется к мысли о том, что "письмена русские" представляли собой не примитивную систему "черт и резов", а вариант венетской (норикской) письменности на славянской языковой основе, восходящей к этрусскому письму.

Будучи по причине собственного славянского происхождения хорошо знакомым не только с греческим языком, но также с различными славянскими наречиями того времени, а равно с другими языками (арабским, сирским, латынью и т.д.) святой Кирилл, согласно гипотезе Манягина, мог создать вариант "славянской" азбуки, именуемой ныне "кириллицей", применительно к строю и староболгарского (церковно-славянского), и моравского языков. Причем, эту работу автор относит к рубежу 855-856 гг., то есть задолго и до "моравской", и до "хазарской" и даже до "сарацинской" миссий святого Кирилла.

Именно этим обстоятельством, следствием которого стала возможность многолетних трудов над переложением книг Священного Писания на славянские языки, а вовсе не чудесным божественным вмешательством, автор объясняет гигантский объём проделанной "солунскими братьями" за годы их жизни переводческой работы.

Не менее интересной представляется и версия о том, что "хазарская миссия" Кирилла, осуществленная им в 858-860 гг., и привела к легендарному "Аскольдову крещению" Руси почти за полтора века до "Владимирова крещения", то есть до превращения православия в официальную религию Киевской Руси.

Разумеется, все эти тезисы, изложенные в новой книге Вячеслава Манягина, могут быть оспорены и наверняка будут оспорены. Но в спорах такого рода отечественная история наверняка предстанет перед нами в новом и достаточно неожиданном свете, позволяющем лучше понимать не только прошлое, но и настоящее, и будущее русской цивилизации.

Особенно сегодня, когда не только в Новороссии, но и по всей России духовные наследники князя Даниила Галицкого, пошедшего на союз с Западом в лице папы Римского, начали настоящую войну на уничтожение с духовными наследниками святого благоверного князя Александра Невского, вовсе не случайно признанного одним из величайших деятелей отечественной истории.

"Не в силе Бог, а в правде", "Кто с мечом к нам придет, от меча и погибнет", - эти слова Александра Невского исходят из самого сердца русского миропонимания, впоследствии названного Иваном Грозным "русской верой", а рядом современных авторов, в том числе и рецензируемой книги, представленных как "кирилло-мефодиевская традиция", плодотворный синтез ортодоксального православия с древними троическими верованиями славянских народов.

Неслучайно именно принцип троичности в полной мере явлен нам через "кириллическую" азбуку (в латинице он значительно редуцирован, будучи практически сведен к принципу двоичности). Неслучайно поклонение Святой Троице является отличительной особенностью именно Русской православной церкви и было установлено святым Сергием Радонежским, 700-летие со дня рождения которого будет праздноваться в текущем году. Святой Сергий по праву считается духовным отцом не только Куликовской победы, но и всей современной российской государственности, а в его житии специально делается акцент на том, что, согласно Божественному Промыслу, он долгое время не мог овладеть грамотой - той самой письменностью, азбуку для которой установили святые Кирилл и Мефодий.