Ты и я - Натали Старк

— Пойду, включу чайник, — сказала Нора и вышла на кухню. На лице ее сияла улыбка, и ей вдруг показалось, что все вокруг наполнилось ярким радужным светом, как будто после долгого холодного дождя неожиданно выглянуло солнце.

— А ты сегодня какая-то не такая, — сказал Алекс, когда Нора появилась в дверях. — Вялая, что ли. Даже не выгнала меня из своего любимого кресла, не побила, не покусала.

Нора вспомнила, как еще совсем недавно они не на жизнь, а на смерть бились за право сидеть в большом уютном кресле, вытаскивали друг друга из него за руки и за ноги, а однажды в пылу борьбы Нора даже слегка укусила Алекса за палец. Он потом всем жаловался, что придется делать сорок уколов от бешенства, но вид у него почему-то был довольный. Она гордилась тем, что почти всегда побеждала в этой схватке. Конечно, он ей поддавался. А борьба за кресло стала своеобразным шутливым ритуалом.

Было так легко и весело, а теперь… Она не представляет, как можно взять и вот так запросто, по-дружески, дотронуться до него, взять за руку и уж, тем более, чмокнуть в щеку. Она ощущала непонятную, совершенно несвойственную ей робость в присутствии этого знакомого незнакомца.

— Какой чай заварить, черный или зеленый? — спросила Нора.

— Знаешь, подруга, ты явно заболела или переутомилась, — задумчиво сказал Алекс. — По-моему, ты в первый раз спрашиваешь меня о том, какой чай я хочу. Обычно ты просто заявляла, что сегодня день зеленого чая или черного — в зависимости от твоего настроения.

— Второй, — сказала Нора.

— Точно, второй, — вспомнил Алекс. — Первый был, когда ты только переехала и еще не освоилась.

— Я поняла, — сказала Нора.

— Что?

— Сегодня день зеленого чая. — И она снова пошла на кухню.

— Вот так-то лучше, — сказал Алекс.

Чаепитие получилось почти совсем обычным, за тем исключением, что Нора смогла съесть всего одну шоколадную конфету.

— Ну и звери эти ваши начальники, — сказал Алекс, внимательно глядя на Нору.

— Почему это? — спросила она.

— Не берегут свои лучшие кадры. До чего довели человека. Человек шоколад есть не может! Это, уже ни в какие ворота не лезет.

Нора улыбнулась.

— Или дело не в работе? — тихо спросил Алекс. — Что-то ты про Мориса ничего не рассказываешь… Все в порядке?

— Как-то не хочется сейчас об этом говорить, — сказала Нора.

— Понятно, — сочувственно вздохнул Алекс. Ничего тебе не понятно! — воскликнула Нора.

Правда, только мысленно.

Как выяснилось, версия Лиз о вечере, проведенном с Алексом, несколько отличалась от версии самого Алекса.

— Он такой милый, — без умолку щебетала Лиз, когда они с Норой неторопливо поглощали ланч, расположившись за самым дальним столиком кафе.

— Милый? — переспросила Нора. Интересно, что Лиз имеет в виду?

— Он все время меня смешил. Не знаю, как у него, получается говорить самым серьезным голосом ужасно смешные вещи.

Нора хорошо понимала, о чем говорит Лиз. Она тоже так умеет, но до Алекса ей, конечно, далеко. Они иногда соревновались в произнесении нелепых диалогов с абсолютно невозмутимыми лицами. Долго это не продолжалось, обычно Нора не выдерживала первой, и они хохотали как сумасшедшие, передразнивая друг друга. А теперь он демонстрирует свои умения Лиз…

Девушкам всегда нравятся парни, которые могут их рассмешить. А Алекс… он такой обаятельный, непосредственный и всегда может создать непринужденную, свободную атмосферу. С ним никогда не бывает скучно. Ей бы хотелось провести с ним всю свою жизнь.

— И что он тебе посоветовал? — спросила Нора, усилием вернув себя к реальности.

— Он говорит, что моя квартира должна отражать мою индивидуальность. Интерьер должен быть солнечным, ярким и в то же время спокойным и расслабляющим. Как я. — Она скромно опустила глаза. — Он сказал, что мне должен понравиться новоанглийский стиль. Только использовать, его нужно в упрощенном варианте, не перегружая пространство деталями. — Она наморщила лоб. — Потом он еще много чего говорил о цветовых доминантах и григорианской эпохе… я почти ничего не поняла.

— Это он специально, — сказала Нора.

— Что «специально»?

— Загрузил тебя целым вагоном трудно-перевариваемой информации. Профессиональная привычка. Он всегда говорит, что в его работе самое трудное — не создать умопомрачительный интерьер, а объяснить заказчику, почему все должно быть именно так, а не иначе. Раньше у него это плохо получалось, а теперь научился.

— Так он на мне тренировался?

— Почему сразу «тренировался»? Просто привычка, я же говорю.

— Понятно. — Лиз улыбнулась. — Он пригласил меня в кино.

Она посмотрела на Нору с видом победителя.

— Пригласил… — растерянно повторила Нора.

— Ну, может, это была не совсем его инициатива, — призналась Лиз. — Я заговорила о новом фильме про Джеймса Бонда, Алекс сказал, что с завтрашнего дня он будет идти в кинотеатрах.

— И он предложил тебе сходить с ним в кино? — Нора, во что бы то ни стало хотела выяснить, как именно все было на самом деле.

— Я уже точно не помню, кто первый это предложил, но, в общем, мы решили посмотреть его вместе.

Вообще-то Лиз помнила, что фразу о том, что неплохо было бы сходить вместе на этот фильм, произнесла она. Но ей так хотелось, чтобы инициативу проявил Алекс, и она невольно выдавала желаемое за действительное.

Нора смотрела в свою чашку с чаем и ощущала, как приподнятое настроение, овладевшее ею вчера после встречи с Алексом, постепенно улетучивается. На смену ему приходит какое-то унылое безразличие ко всему окружающему. Почему Алекс ничего не сказал о том, что собирается продолжать отношения с Лиз? Он всегда становится скрытным, когда у него появляется новая девушка… Значит, теперь Лиз — его девушка? А как же она, Нора?

Как ни старалась Нора избежать встречи с Морисом, но рано или поздно это все равно должно было случиться.

Увидев, что Морис беседует с одним из сотрудников недалеко от ее рабочего места, она попыталась незаметно прошмыгнуть мимо, сделав вид, что собиралась идти совсем в другую сторону. Ей казалось, что теперь, когда она забросила подальше в шкаф свои соблазнительные и сногсшибательные наряды, она стала совершенно незаметной, почти невидимкой. Во всяком случае, на улице она ловила на себе гораздо меньше заинтересованных мужских взглядов.

Именно этого ей сейчас и хотелось: быть тихой, скромной и незаметной, чтобы никто, а особенно Морис, не обращал на нее внимания. Сегодня на ней были удобные свободные брюки и мягкие мокасины, в которых она бесшумно передвигалась, как тень, безо всякого стука каблучков. Бледно-зеленый джемпер с высоким горлом довершал маскировочный костюм.