Наступление тьмы - Глен Кук
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Хаакен… – Браги встал на ноги.
– Не входи в спальню, Браги. Прошу.
– Хаакен, я должен…
В его глазах тоже стояли слезы. Теперь он кое-что понял. Элана. Эта потеря более тяжелая, чем даже смерть отца. Безумный Рагнар предпочел погибнуть. Но Элана… Она стала жертвой профессии своего мужа.
Черный Клык не сдвинулся с места. И теперь младшие детишки теребили его, спрашивая, где мама и что случилось с Ингер и Сорен.
Рагнарсон бросил на него вопросительный взгляд, и Хаакен утвердительно кивнул.
– Мои дети? Нет. Не может быть!
Черный Клык кивнул еще раз.
Слезы мгновенно просохли. Рагнарсон медленно обернулся и обвел взглядом всех, кто толпился вокруг. Все отводили глаза, будучи не в силах выдержать сверкающего в его взгляде пламени. Если описать этот огонь, то «ненависть» была бы слишком мягким словом.
– Подвинься, Хаакен,
– Браги…
– Двигайся!
– Ты вождь, – сказал Черный Клык, освобождая дверь. – Я пойду за тобой туда, куда прикажешь.
Рагнарсон прикоснулся к плечу брата и произнес:
– Вполне возможно, что мы с тобой уже покойники, Хаакен. Но кто-то понесет впереди нас факелы, чтобы осветить нам дорогу в ад. – Некоторое время он молчал, пораженный собственной речью. Их отец произнес эти слова перед своей смертью. – Вальтер! Узнай, кто это сделал!
– Браги…
– Узнай! – бросил он, входя в. спальню.
Вальтер двинулся следом, но Мгла схватила его за руку.
Когда-то эта женщина была принцессой Империи Ужаса. Она владела Силой, и ей было ведомо, что находится за дверью.
Рагнарсон еще раз сумел обуздать свои эмоции. Он не снимал руку с эфеса меча, чтобы помнить о том, что находится на поле битвы… Эти люди пали в бою.
– О…
Хаакен попытался вытащить его за дверь.
– Нет. Вальтер, зайди сюда.
Человек со спущенными до колен штанами был братом Вальтера Турраном.
Их взгляды скрестились над телом. Ни одного слова не было произнесено. И их нельзя было произнести без того, чтобы здесь снова не пролилась кровь.
– Позаботься о нем, – бросил Браги и, обойдя вокруг постели, подошел к телу жены. Вначале он опустился на одно колено, а затем сел на пол. Он держал её за руку и вспоминал. Двадцать лет и шестнадцать из них в браке. В счастье и горести, в битвах и любви.
Это очень долгий срок. Почти половина его жизни. Воспоминаний было бесконечно много.
Позади его Вальтер рыдал на груди брата.
Прошло не менее часа, прежде чем Браги поднял глаза.
Рольф Прешка, капитан дворцовой стражи, сидел на краю кровати. Он горевал не меньше Рагнарсона.
Браги точно не знал, но Рольф присоединился к нему одновременно с Эланой. А до этого они были партнерами… Но с того времени Браги не претерпел от него никакого бесчестья. Он был уверен в благородстве Прешки.
Страдания Рольфа говорили о том, что и он сделает все, чтобы виноватые заплатили своей кровью.
Но сил у Рольфа на мщение не было. Во время войны он потерял легкое, но умирать отказался. Здоровье, правда, восстановить так и не удалось. Именно поэтому он и занял необременительный пост капитана дворцовой стражи.
Чуть позже появилась Непанта и немножко поплакала, после чего, собрав вместе с Мглой детишек, отправилась в дом Вальтера.
– Ты станешь моей рукой, которая будет разить из могилы, – сказал Браги Рагнару и поведал сыну все, что знал и что чувствовал. Он поделился тем, что парень должен был знать на тот случай, если следующая банда убийц добьется успеха.
Мальчишке придется быстро взрослеть.
Майкл Требилкок всю ночь молча наблюдал за событиями. Требилкок оставался загадкой, как губка впитывая боль или радость других и не выдавая при этом своих чувств.
Правда, один раз в течение ночи он подошел к Браги и дружески положил ладонь ему на плечо. Для Требилкока это было очень много.
Еще до рассвета в доме собрались все старые товарищи Браги. Не было лишь Рескирда, чей полк был на маневрах у озера Турнтин.
Перед самым восходом солнца над горами прогремел гром, а безоблачное небо прорезала молния.
Это было Знамение.
Глава 7
Весна, 1011 год от основания Империи Ильказара
СТАРЫЙ КОШМАР ВОЗВРАЩАЕТСЯ
В диких и суровых горах, именуемых Драконьи Зубы, беспрестанно завывал и стонал ветер. Злобные порывы царапали ледяными когтями старинные стены замка Клы-кодред. Эта твердыня была единственным свидетельством того, что человек осмелился пробраться в страшные горы. Казалось, что злобствующий ветер стремится уничтожить и этот последний оплот.
Это была одинокая крепость, возведенная вдали от обитаемых мест. Только два человека находились в ней, а из этих двух лишь одного можно было считать по-настоящему живым.
Он был стар, этот человек. Стар, и в то же время молод. За его плечами лежало четыре столетия, но выглядел он лишь на одну десятую этой бесконечно долгой череды лет. Одинокий, слонялся он по пустым пыльным залам замка. Он ждал.
Вартлоккур.
Таково его имя. Кошмар Запада.
Вартлоккур – Молчаливый-в-тоске-Бродящий. У него было и иное имя – Разрушитель Ильказара.
Этот человек был чародеем, способным стереть с лица земли державу с такой же легкостью, как школяр стирает слово с грифельной доски.
По крайней мере так думали о нем люди. Он был очень могущественен и на самом деле задумал и осуществил падение Ильказара. Но чародей оставался человеком, и его возможности имели свои границы.
Вартлоккур был высок и худ, у него было землистое лицо и глубоко посаженные глаза цвета черного дерева.
Чародей ждал. Он ждал женщину.
Вартлоккур не желал иметь ничего общего с внешним миром.
Но иногда мир сам обрушивался на него, и чародею приходилось отвечать, чтобы защитить свое место под солнцем и обезопасить свое будущее.
Второй человек восседал на каменном троне перед зеркалом в зале, расположенном на верхнем этаже башни. Единственную дверь помещения охраняло заклятие, и заклятие это было выше понимания самого Вартлоккура. Человек на троне не был мертв. Но он не был и живым. Он тоже ждал.
Нехорошее предчувствие мучило Вартлоккура. Зло, снова обретя свободу, бродило вокруг. Это было не простое повседневное зло. На волю вырвалось Зло, обладающее нечеловеческим терпением и выжидающее нужный момент, чтобы нанести удар.
Подобное случалось и прежде, но тогда Зло удавалось усмирить.
Теперь оно снова восстало в гневе, и его пылающие глаза выискивали новую жертву.
Вартлоккур творил заклинания. Призвав знакомых демонов, он направил их на крыльях кошмарных видений во все концы света. Вартлоккур обращался к мрачным песнопениям некромантов, дабы вызвать мертвых и выведать у них секреты будущего.
И ужас внушало не то, что они сказали, а то, что не смогли или не захотели сказать.
Происходило нечто зловещее.
И за этой неизвестностью стоял Шинсан. Империя Ужаса пока только готовилась в очередной раз выполнить свое предназначение. Но и это еще не все.
На некоторое время Вартлоккур обратил свой взор на запад и обнаружил там новые ростки Зла. К югу от него, неподалеку от Баксендалы, там, где была обращена вспять предыдущая атака Империи Ужаса… Если попытаться охарактеризовать Вартлоккура одним словом, то таким словом стало бы «страдалец». Чародеи Ильказара сожгли его мать. Приемные родители отошли в иной мир, когда ему еще не было и десяти лет. Одержимый идеей мести за мать, он заключил союз с дьяволом – союз с Шинсаном, и с тех пор тысячи раз проклинал тот день, когда решился на это. Принцы-маги обучили его, а затем использовали, чтобы потрясти до основания политические устои Империи.
И что потом? Четыре века одиночества в мире, с одной стороны, дрожащим перед ним, и с другой – постоянно желающим воспользоваться его услугами. Четыре столетия страданий, бесплодного ожидания момента, когда к нему явится счастье в виде женщины, способной разделить с ним судьбу и любовь.
И в этом ожидании его подстерегала боль и печаль. Та единственная, которая была ему нужна, избрала другого мужа – его собственного сына от брака по расчету. Вначале он не подозревал о своем отцовстве, но потом узнал, что у него есть отпрыск по имени Насмешник…
Эти слепые ведьмы Норны издеваются над ним, сплетая нити судьбы в причудливом противоестественном узоре.
Но он посмеялся над ними. В конечном итоге он и Непанта поймут друг друга. Для этого у него есть магия.
На женщину он наложил те же самые чары, что сделали его самого практически бессмертным. Через некоторое время Насмешник исчезнет, и тогда Непанта разделит жизнь Вартлоккура.
И он ждал в своей далекой твердыне долгие годы, пребывая в печали, пока старинное Зло, вновь вырвавшись на волю, не пробудило его сознание и не заставило беспокоиться.
Вартлоккур творил заклинания, но предсказания оставались туманными, невнятными, меняющимися, но в то же время имеющими постоянное направление. Что-то ужасное поднималось во весь рост.
