Утес Белой Совы (сказка для взрослых и детей) - Виктор Потиевский

Племена, соединенные в одно стадо, перешли широкую лесную опушку, обошли озеро, пересекли овраг.

Желторогий, идя впереди, поднялся на бугор и замер…

Напротив него, всего в десяти шагах, стоял седой старый Вергил. С ним было не более десятка волков — его семья, но это был сам Вергил — мудрый вождь волчьего народа. И Желторогий тотчас остановил оленьи племена.

Шаги оленей смолкли, гул тысяч копыт стих. Наступила чистая и гнетущая тишина.

— Ты куда уводишь свой народ, Желторогий вождь оленей? — обратился к нему седой волк.

— Я увожу их на новые пастбища, о мудрый волчий вождь Вергил!

— Только ли нехватка корма заставляет тебя уводить свои племена?

— Только бескормица, о почтенный мудрый Вергил!

— Может быть, тебя тревожат мои волки, и ты спасаешь от них свой народ?

— Волки есть везде, о почтенный Вергил! Там, где живут олени, всегда обитают волки. Мы уже привыкли к этой грозной необходимости. Весь мир устроен именно так, и ты знаешь это не хуже меня, мудрый вождь волков. Мы уходим на лучшие пастбища. Пропусти нас!

— Надолго ли покидаете вы родной Лес?

— Это неизвестно никому. Мы не можем знать, что ждет нас впереди. Но мы должны уходить. Пропусти нас, о мудрый Вергил!

— Помни, Желторогий вождь оленей, что здесь твоя родная земля!

— Я всегда помню это!

— Помни, Желторогий вождь оленей, что ты еще ни разу не уводил свой народ на новые кочевья, хотя в давние времена олени нередко откочевывали.

— Я всегда помню это! И еще я помню, что если на родной земле есть волки, она от этого не становится хуже! Мы обязательно вернемся, о мудрый седой Вергил!

— Ты умен, Желторогий вождь оленей, ты можешь вести свой народ. Мы не будем стоять на твоем пути.

Волки шли своей узкой тропой, и еще долго старый Вергил слышал, чувствовал ногами, как гудит лесная земля от оленьих копыт. Потом этот гул стих…

— Вот и ушли из нашего Леса сильные и быстрые племена оленей. И он немножко опустел, наш густой старый Лес, — негромко сказал седой волк.

— Что ты тревожишься, отец, — успокоила его Зана, — в Лесу еще очень много остается всяких жителей: лоси, кабаны, косули, медведи, и многие другие звери. Жизнь остается в Лесу, и добычи нам всегда хватит.

— Не в этом дело, верная моя Зана. И Лес живет, и добычи хватит. Но если землю покидает хотя бы одно племя, скудеет, беднеет земля. А тут ушел целый народ.

— Олени ушли ненадолго, отец! Они еще вернутся. Они ушли, может быть, только до весны.

— На земле все временно и все постоянно. Кто знает, когда они вернутся? Может быть, не вернутся никогда! Хотя, пока живы эти олени, их всегда будет тянуть в родной Лес…

Ясное Солнышко уже стояло высоко над деревьями, пора было на дневной отдых. Но седой волк не торопился. Теплые лучи согревали спину, пронизывали теплом все тело. Вергил медленно шел по тропе под солнечными лучами, и ему казалось, что даже старые его суставы меньше устают и похрустывают под живительным и внимательным взглядом Ясного Солнышка.

20. ПОЕДИНОК

Всего пять лет Клыкан был вождем кабанов. Стал он во главе кабаньего народа совсем молодым.

Здесь вожди не назначались, их не выбирали, как у других зверей. Когда старый кабан-вождь уходил из мира живых, самые сильные и смелые секачи сходились на битву за власть. Борьба за власть всегда идет во всех звериных племенах- чаще всего тайная и долгая, но у кабанов она была открытой и быстрой.

В борьбе за место вождя обычно принимали участие крепкие клыкастые секачи не моложе пяти-шести лет. Но Клыкан был очень крупным, крепким и сильным, хотя ему было тогда всего три с половиной года. А клыки у него выросли такие, каких не имелось ни у кого.

Сильный и самоуверенный Клыкан тоже пришел на борьбу за первенство, за власть. Идти на этот бой, конечно, страшновато. Он понимал, что там соберутся самые сильные и бесстрашные Но жажда власти подавляла страх. Он знал, представлял, чувствовал всем своим существом, что после победы над соперниками все кабаны Леса будут послушны и подвластны только ему…

Сначала секачи бились попарно, потом победители бились между собой. Клыкан выдержал два поединка и победил. Оставался третий поединок, который был заключительным во всей борьбе за пост вождя. Турнир начался ранним утром и должен был закончиться перед закатом Ясного Солнышка. Все происходило на берегу озера, на широкой поляне, которая так и называлась-Поляна Поединков.

Напротив Клыкана стоял крупный, седой кабан с желтыми и острыми клыками. Его заросшая густой щетиной морда была покрыта кровавыми ссадинами. Он тоже победил в двух трудных боях и тоже надеялся стать вождем.

Они сошлись, не сказав друг другу ни слова. Противник набежал на Клыкана, чтобы сбить его своим напором, свалить наземь. Но Клыкан успел кинуться навстречу в стремительном броске и, тяжелый и сильный, отбросил соперника в сторону.

Они снова сошлись, рыча и хрипя. Противник пытался сбить Клыкана грудью, но тот, крепкий и свирепый, наносил ответные удары, отбрасывая и изматывая врага.

В таких поединках кабаны обычно не пользовались клыками, хотя во время борьбы, случайно или сгоряча раны наносили друг другу, однако не тяжелые. Эта последняя схватка длилась долго. Ясное Солнышко уже коснулось нижним своим краем дальних сосен, а кабаны все бились, не уступая друг другу, сшибаясь, отбрасывая друг друга, усталые и окровавленные.

Когда они сошлись в очередной раз, неистовое бешенство переполнило душу Клыкана. Увидев прямо перед собой усталую и злую морду противника, он неожиданно рывком ударил его в горло левым клыком своим, чтобы убить. Противник, не ожидавший такого предательского удара, рухнул наземь и захрипел…

Клыкан свирепо обернулся к племени. Все собрались здесь. Многие сотни кабанов стояли вокруг. Дальним даже не было видно самого боя, потому что нельзя было подступиться.

Клыкан обвел всех злобным взглядом налитых кровью пронзительных глаз, и все кабанье племя, подогнув передние ноги, пало на колени перед новым вождем, Так полагалось.

Это была присяга.

Некоторое время Клыкан мрачно смотрел на свой народ. Свирепость во взгляде исчезла, только глубокая угрюмость стояла в глазах вождя.

— Можете встать! — спокойно произнес он.

Так он стал вождем пять лет назад.

Секач, которого Клыкан предательски ударил в горло, не умер. Удар смягчили толстый слой жира и толстая кожа, да и родственники сразу унесли его и вылечили травами. Он выздоровел, и сам он и вся его семья таили теперь свирепую злобу на нового вождя Клыкана. Однако проявлять даже малейшее недовольство и тем более неповиновение вождю было нельзя. Это каралось смертью.

Кабанов было много в Лесу, но все они считались единым племенем потому, что семьи были малочисленны. Всего пять-шесть семей насчитывали по пятнадцати-двадцати кабанов, — только такую семью иногда называли племенем. Вожаки этих семей пользовались особым уважением.

Побежденный Клыканом секач принадлежал именно к такой семье, он был крепким, смелым, упрямым, и звали его Кряж. После своего поражения, которое случилось только из-за нечестного удара Клыкана, Кряж жил одной мыслью и надеждой — отомстить.

Кабаны часто общались между собой, семьи сбивались в табуны, кормились вместе, встречались на тропах и у водопоев, обсуждали новости. О вожде говорили очень почтительно, иначе разговор таил в себе опасность. Вождь был свиреп, жесток, скор на расправу и не проявлял особой мудрости.

Делая вид, что он добывает корм, Кряж несколько раз подкарауливал Клыкана в чащобе. Кряж стерег врага не один, с ним были два его друга-секача, которые приходились еще и братьями Кряжу. Но вождь тоже ходил не один, а с охраной — с ним всегда следовало четверо клыкастых самцов-кабанов. Поэтому напасть не удавалось.

Хорошо еще, что Клыкан не обратил внимания на засаду, не придал значения тому, что на его пути, невдалеке от тропы, где он шел сквозь чащобу, в земле рылись его сородичи. Если бы он что-то заподозрил, расправа была бы скорой и суровой.

Все пять лет новый кабаний вождь не думал о благе племени, о корме и покое своего народа. Он заботился только о своей полной власти над племенем, о великом почтении к нему. Он никогда много не говорил перед вожаками семей или перед всеми. Ему просто нечего было сказать. И он всегда говорил коротко. Объявлял приказ и только свирепо смотрел на всех. И его боялись так, как не боялись ни одного вождя до него.

С Лешим он сдружился почти сразу же после вступления на пост вождя. С того торжественного момента коленопреклонения ему кабаньего народа и первой в его жизни великой власти не прошло и года, как он встретился и подружился с синим Фаргом.

Клыкан выковыривал из земли понравившийся ему кусок корня, корень не поддавался, кабан зло ругался, остервенело и бесполезно рвал его клыками… В этот момент синий Фарг и решил помочь этому упрямому и здоровенному кабану. Он извлек свой кинжал из черного подземного железа, вырезал корень и вежливо подал кабану. Секач поблагодарил его, и они разговорились.