«Красная империя зла». Запад против Сталина - Гровер Ферр
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«5. В колхозах, допустивших разворовывание колхозного хлеба и злостно срывающих хлебозаготовки, применять натуральные штрафы в виде установления дополнительного задания по мясозаготовкам в размере 15-месячной нормы сдачи для данного колхоза мяса, как по обобществленному, так и индивидуальному скоту колхозника.
Применение этого штрафа проводится райисполкомом с предварительного разрешения в каждом отдельном случае облисполкома. Причем райисполкомы устанавливают сроки взыскания и размеры штрафа для каждого колхоза (в пределах 15-месячной нормы мясосдачи) применительно к состоянию отдельных колхозов.
Наложение штрафа не освобождает колхоз от полного выполнения установленного плана хлебозаготовок. В случае, если колхоз принял действительные меры к полному выполнению плана хлебозаготовок в установленный срок, штраф может быть отменен с предварительного разрешения облисполкома»42.
Этот текст точно соответствует тому, что опубликован Шаповалом на украинском языке. Но Шаповал привел из него только первый абзац. С полным текстом в руках, в том числе той его части, которая описывает «мясной штраф», становится ясно, что и Шаповал, и Снайдер скрыли от своих читателей ряд важных деталей:
• «мясной штраф» налагали местные чиновники – те, кто наиболее тесно контактировал с каждым хозяйством;
• прежде чем вводить штраф, приходилось каждый раз получать предварительное разрешение областного начальства;
• поставка мяса за 15 месяцев – предел налога, его максимальная величина. Меньший налог мог взиматься только «применительно к состоянию отдельных колхозов»;
• из третьего абзаца становится ясно: цель состояла в том, чтобы расшевелить наиболее упорствующие колхозы, заставить их предпринять «действительные меры» для выполнения плана хлебозаготовок. При его выполнении штраф мог быть отменен, даже если он уже начал взиматься.
Иначе говоря, цель состояла в том, чтобы каждый колхоз стал предпринимать «действительные меры», а не удерживал – не прятал – зерно, утверждая, что его нет. Очевидно, правительство ощущало потребность в создании таких условий, которые вынудили бы непокорных крестьян и колхозы отдать спрятанные запасы зерна. Если бы жестких требований не предъявлялось, как тогда можно было помешать каждому колхозу и крестьянину заявить, будто у них больше нет зерна, скрывая любое его количество? Результатом мог бы быть голод в тех областях, где действительно не хватало зерна, в том числе в городах и поселках.
Заключение. Если, положим, Снайдер обнаружил и прочитал процитированный выше документ, значит, он представил в ложном свете его содержание для своих читателей. Но, скорее всего, Снайдер и не утруждал себя поиском материала. Тем не менее именно постановление ЦК ВКП(б) от 18 ноября 1932 года содержит свидетельства по второй из «политических практик». Меж тем обязанность Снайдера – проверять, насколько его заявления подкреплены историческими доказательствами.
Становился ли «черный список» причиной «зон смерти»?
Снайдер утверждает: введенный советскими властями в конце ноября 1932 года «черный список» обязывал колхозы, не выполнившие план хлебозаготовок, немедленно сдать зерна в 15 раз больше обычной месячной нормы поставок. В результате, как утверждает Снайдер, колхозы, внесенные в «черный список», превращались в «зоны смерти». При этом Снайдер ссылается (прим. 59, с. 70) на:
• Шаповал Ю. ІІІ конференція КП(б)У. С. 162;
• Maksudov S. Victory over the Peasantry. P. 188;
• Марочко В., Мовчан О. Голодомор в Україні 1932–1933 років. С. 171;
• Werth N. La terreur et le désarroi. P. 123.
Ни в одном из приведенных Снайдером источников даже нет ни слова об «обязанности немедленно сдать зерна в пятнадцать раз больше, чем обычная месячная норма», то есть о центральном обвинении в этом пункте.
Вот что на сей счет написано у Шаповала:
«6 декабря [1932 года] принято постановление ЦК КП(б)У и Совнаркома УССР “О занесении в «черный список» сел, злостно саботирующих хлебозаготовки”. Это решение повлекло увеличение жертв голодомора».
Однако доказательств для своего последнего утверждения – что кто-то умер в результате внесения его деревни в «черный список» – Шаповал не приводит.
Мы не находим у Максудова ничего подобного ни на с. 188, ни в каком-то другом месте его книги. Он просто ссылается на «поставки мяса» за 15 месяцев вперед (см. выше). Марочко и Мовчан не пишут о такого рода политике ни на с. 172, ни на других страницах книги, представляющей собой лишь краткую хронологию событий. О 28 ноября 1932 года там сообщается на с. 162, но ничего не говорится про постановление о «черных списках». Документ от 6 декабря 1932 года, указанный выше, назван на с. 166. Там, впрочем, нет ни слова о каком-либо штрафе в виде «пятнадцатикратного количества зерна».
Не ясно, какие именно «новые правила» были введены 28 ноября 1932 года. В собрании материалов Георгия Папакина упоминается много документов, но ни один из них не соответствует описанию43.
Возможно, что искомый документ – это упомянутая Шаповалом резолюция от 6 декабря 1932 года (см. ее полный текст в приложении к данной главе):
«№ 219
Постановление СНК УССР и ЦК КП(б)У “О занесении на черную доску сел, злостно саботирующих хлебозаготовки”…
СНК и ЦК постановляют:
За явный срыв плана хлебозаготовок и злостный саботаж, организованный кулацкими и контрреволюционными элементами, занести на черную доску следующие села:
1. с. Вербка Павлоградского района Днепропетровской обл.
2. с. Гавриловка Межевского района Днепропетровской обл.
3. с. Лютеньки Гадячского района Харьковской обл.
4. с. Каменные Потоки Кременчугского района Харьковской обл.
5. с. Святотроицкое Троицкого района Одесской обл.
6. с. Пески Баштанского района Одесской обл.
В отношении этих сел провести следующие мероприятия: …»44.
Постановление ограничивается шестью селами. О «зонах смерти» там не говорится ни слова, как, впрочем, и о последствиях принятого постановления.
«Черная доска» применялась в Российской империи с 1840 года и в СССР с 1920 года45.
Страница 123 и соседние страницы книги Верта содержат главным образом цитаты из писем Кагановича Сталину с упоминанием «черного списка». Но о пятнадцатикратном превышении нормы зерна там ничего нет. Верт, кстати, утверждает, что коллективизация стала причиной голода – положение, которое опровергают Таугер, Дэвис и Уиткрофт.
Однако Верт решительно отвергает мнение о преднамеренно организованном голоде:
«…Страшный голод, который последовал за насильственной коллективизацией, было бы абсурдно называть организованным голодом…» (выделено автором)46.
Заключение. Ни один из источников Снайдера не дает нам никаких сведений о тексте резолюции, на которую он ссылается, – что «согласно новым правилам, колхозы, не выполнившие план хлебозаготовок, обязаны были немедленно сдать зерна в пятнадцать раз больше, чем обычная месячная норма». Снайдер, конечно, никогда в глаза ее не видел.
Терроризировал ли Всеволод Балицкий партийных чиновников Украины?
По утверждению Снайдера, Всеволод Балицкий, «назначенный лично Сталиным особым уполномоченным ОГПУ на Украине»47, терроризировал украинское партийное
