Хозяева руин - Виктор Ночкин

– Ага, сейчас они гадают, кто там кого по кустам гонял, – обрадовался Ляша, – потеряют время. Потом пройдут по шоссе, а там – хлоп, болото! И потеряют наш след.

– Точно! – поддержал Шмыг. – Лично мне не по себе, когда за спиной кто-то движется. Стряхнем их с хвоста, сразу легче станет.

После этого краевцы долго шептались, шагая позади всех. Похоже, их вовсе не обрадовал тот факт, что преследователи собьются со следа. Алекс был согласен с кочевниками – неуютно себя чувствуешь, когда за тобой идет большой отряд, да еще неизвестно, с какими целями. Но Щавель с Ясенем радости по этому поводу не выказывали. Алекс решил: им не нравится задержка в пути. То, что приходится терять время, обходя болото. Но ведь они не спешат. Они же сами так сказали? Так что же им не нравится? Слишком много вопросов возникло с самого начала путешествия…

Вечером выбрали место для стоянки у небольшой рощицы – там можно было собрать хворост для костра, да и рядом протекал ручей с чистой водой. После того как перекусили, Ясень со Щавелем сказали, что пройдутся осмотреть окрестности, и ушли от костра. Шмыг завалился спать, Ляша разобрал автомат и задумчиво чистил детали, глядя в костер.

– Что это за зверь был? – спросила Яна. Чувствовалось, что ей давно хотелось поговорить о дневном происшествии, но случая до сих пор не представилось. – Почему он напал? Рахим, отвечай!

– Большой зверь, он на всех нападает, – невозмутимо ответил азиат.

– Это же леший был, верно?

– Мы не видели.

– Мне почему-то кажется, что тот самый, которого мы встретили в Житомире, – признался Алекс. – Вроде идет за нами с тех пор, выслеживает.

Он боялся, что его поднимут на смех, но Швед отреагировал очень серьезно:

– Если тот же самый, то плохо дело. Так и будет за нами красться. А куда это краевцы запропастились? Сколько времени нужно, чтобы вокруг пройтись? Долговато их нет.

– Какая разница? – буркнул Ляша. – Ну, захотели наедине потрещать, подальше от наших ушей. Они ж наниматели, мы – нанятые работники. Имеют право секретничать.

Он с лязгом установил крышку ствольной коробки и передернул затвор.

– Право имеют, конечно, – согласился Швед. – Схожу-ка и я разомнусь перед сном немного.

Он ушел в ночь.

– И что ему на месте не сидится, – буркнул Ляша. – Целый день разминаемся. Алекс, Рахим, вы постережете, пока вся кодла соберется? А я – спать. Если что, будите.

Он немного отодвинулся от костра и прилег, прижимая к себе автомат.

– Рахим, а ты что думаешь? – снова заговорила Яна. – Ты же шаман! Расскажи, что это за зверь, зачем он приходил? Ну и вообще. Давай, расскажи что-нибудь такое… этакое.

– Этот зверь мы косточка не имеем, – ответил шаман. – Ничего сказать нет. Очень нам хочется его косточка иметь.

Яна поняла, что ничего интересного ей не расскажут, и, придвинувшись к Алексу, стала шептать:

– Я так думаю: зверь в Житомире охранял кофр, который тот человек утащил. Тот, которого леший прикончил. Мужик схватил эту штуковину, зверь за ним погнался. Теперь эта штуковина у нас, и леший будет идти за нами. То, что в чемоданчике лежит, проклято, понял? А леший – страж проклятия! Он не успокоится, пока не вернет то, что мы из Житомира унесли.

– Проклятие? В воинской части? – Алекс постарался улыбнуться, хотя сказанное Яной было очень правдоподобно – если, конечно, отбросить мистическую чепуху. На самом деле ему вовсе не было смешно.

– А почему бы не в воинской части? Может, ты думаешь, что здесь поблизости есть старинный замок? Нет? Тогда и воинская часть сойдет. Что не так?

– Ну-у… странно как-то. Я считаю, что в кофре что-то очень ценное, если ради этой вещи человек рисковал жизнью. Но проклятие? Чушь какая-то, суеверие!

– Я тоже думаю, что ценное, – согласилась девушка. – Поэтому нужно эту штуковину беречь до тех пор, пока не узнаем, для чего она и за сколько можно ее продать. Тут главное – покупателя найти, который с интересом. Вот доберемся в этот НИИ Биотехнологий и, может быть, узнаем, за сколько можно эти ампулы толкнуть!

– Тебе бы только толкать! Неужели не интересно, что там, как этим пользуются?

Из темноты бесшумно появился Швед. Присел у костра, покосился на спящих кочевников и тихо сказал:

– Они не окрестности обходят, Щавель с Ясенем. Засели неподалеку в ложбинке и говорят. Довольно громко. Я-то удивился, что за обход при ранении в ногу?

– О чем говорят? – заинтересовалась Яна.

– А Лес их знает. Громко, отчетливо, каждое слово отдельно. Я какие-то цифры разобрал, и еще что-то насчет графика, мол, нет отклонений, все по графику. А близко к ним я не совался, чтобы не заметили…

– Странные они. Ну так краевцы же! Они и должны быть странными.

Швед молча пожал плечами. Вскоре возвратились и Ясень со Щавелем. Наметили караулы, Ясень сменил приятелю повязку на ноге и завалился спать. Щавелю выпало первое дежурство.

Утром Яна выбрала момент, когда никто из чужих слышать не мог, и шепнула Шведу:

– Ты говорил, что наши крайние очень громко и отчетливо говорили. Странно, правда же? Они сидят в сторонке от всех, нарочно уединились. Но говорят громко. А знаешь почему?

– Говори уже, пигалица! Что знаешь?

– У Щавеля радиопередатчик в рюкзаке. Он по рации говорил и старался произносить поотчетливей, ясно?

– Нет, не ясно, – ответил вместо Шведа Алекс. – Я думал, в Крае не любят всякие такие технические штуковины, вроде рации. Это же цивилизация, а они ее отбросили.

– Угу. Чтобы с Лесом говорить, рация не нужна, – важно заявила Яна. – Странное дельце.

Но больше им посекретничать не дали. Щавель велел затоптать костер и выдвигаться. Сегодня предстояло возвратиться на дорогу и снова шагать до вечера. Из-за раненой ноги Щавеля пришлось идти в довольно среднем темпе, но краевцы не переживали по этому поводу. Каков бы ни был их график, такие отклонения он, видимо, позволял.

Когда на пути попался высокий холм, Щавель протянул Ясеню бинокль и отправил на верхушку – осмотреться. Яна и Алекс увязались с ним. Остальные присели. Шаман опустился, скрестив ноги, задрал смуглое лицо к небу и вполголоса затянул какую-то песню – длинную, тягучую и, похоже, состоящую из одного-единственного бесконечного слова.

На холме Ясень остановился и стал разглядывать окрестности.

– Ага! Вот они! – объявил он, уставившись в сторону Житомира.

Глянув туда, Алекс и без бинокля разглядел темную змейку, пробирающуюся по равнине. Вчерашний отряд, те самые, что двигались следом и остановились подождать, пока люди Щавеля разберутся с засадой мародеров. Точно, это они – вряд ли в этой пустынной местности одновременно появятся две такие группы. Если, конечно, не случилось что-то особенное, из-за чего сразу несколько больших отрядов снимутся с места.

– Обошли болото и ищут нас, – заметил Алекс. – Нам бы не торчать здесь, на холме…

Но было поздно. Яна дернула его за рукав и указала темные точки, выдвинувшиеся далеко от основной колонны.

– Слышишь моторы? Впереди мотоциклы катят. Нас ищут. Уйдем с холма, Ясень.

– Погоди. – Краевец, демонстрируя полное равнодушие к преследователям, развернулся и снова стал водить биноклем из стороны в сторону.

– Ага, вот шоссе. Туда и будем двигаться.

На спуске Яна придержала Алекса за локоть. Когда Ясень ушел вперед и не мог слышать, она шепнула:

– Мотоциклисты нас наверняка увидели. Как хочешь, но Ясень хотел, чтобы погоня не отставала. Нарочно на холме задержался.

Алекс не знал, что ответить. Ему поведение краевца тоже показалось странным. Но причины он не понимал.

Отряд пересек рощу. Впереди была дорога, которую Ясень высмотрел с холма. По ней и зашагали. Первым, как было и раньше, шел Ясень. Время от времени он останавливался, поджидал ковыляющего в хвосте напарника, они со Щавелем шептались, косясь на спутников. Потом Ясень снова занимал место впереди… Яна, не выдержав, спросила, о чем они совещаются.

– Дорога немного в сторону уводит, – ответил Ясень, – вот мы и прикидываем, не пора ли сворачивать. Но пока что рано.

– А кто за нами идет?

– Лесу все ведомо, а человеку лишнего знать не полагается. – Ясень улыбнулся. Улыбка у него была хорошая, располагающая к доверию. – Я даже не задумываюсь, кто там по какой надобности идет.

– А ведь они мотоциклы вперед высылают, ты видел с холма, – присоединился Алекс, воспользовавшись тем, что разговор коснулся неизвестных преследователей. – Должны были нас догнать.

– Мне это безразлично. Если бы они по этой дороге шли, то догнали бы нас. Может, они вовсе не за нами? Лес велит не думать о том, что тебя не касается. Мы так живем, в этом мудрость.