Загадка последнего Сфинкса - Наталья Солнцева

Несколько минут возни на полу среди обломков гипса и разбросанных тюбиков с красками решили исход поединка в пользу хозяина мастерской. Дома, как известно, и стены помогают. Грабитель, запутавшись в пыльной драпировке, затих, перестал сопротивляться. Он тяжело, натужно дышал, но не просил о пощаде.

Домнин оглянулся в поисках фонаря, во время борьбы ночной гость выронил его, и тот потух. Окна, закрытые жалюзи, не пропускали света.

— Пусти… — простонал злоумышленник, шевельнувшись. — Кто ты? Вор?

Художник расхохотался. Вот так встреча!

— Я хорошо воспитан, — сказал он, поднимаясь. — И не хожу в гости без приглашения. Тем более не посягаю на чужое. Вставай! И объясни, что ты здесь делаешь!

Грабитель не сразу выбрался из-под тяжелой занавеси, чихая и отплевываясь.

— Ну и пылищу ты развел…

— Убирать некому. Чем обязан столь позднему визиту очаровательной вакханки? Хочешь позировать мне в обнаженном виде для «Купания Мессалины [5]»? Я как раз вынашиваю новый замысел… Это будет бомба! Эротический апофеоз! Твое тело подойдет как нельзя лучше.

— Заткнись! — прошипела женщина в черном спортивном костюме.

Шапочка свалилась с ее головы, и волосы рассыпались по плечам: ставшие притчей во языцех рыжие кудри, вернее, медно-золотистые с красным отливом. Цвет тициан.

В темноте этого нельзя было увидеть, но художник пользуется внутренним зрением.

— Тебе мало «Трапезы блудницы»? — усмехался Домнин. — Узнаю неуемный аппетит дражайшей мачехи. Ты во всем такая ненасытная, как в жажде попасть на мои полотна? Можешь не отвечать. Во всем!

— Негодяй!

— Будешь грубиянить, вызову милицию. Ты незаконно проникла на мою территорию, взломала замок… нанесла материальный ущерб. Посмотри, какой погром ты учинила! Я еще не знаю, чем ты успела набить карманы, мамочка . Следовало бы тебя обыскать!

Он щелкнул выключателем, и желтая лампа под потолком залила место «побоища» тускловатым светом.

— Сволочь… — в бессильной ярости заплакала Александрина. — Гадина! Как я ненавижу тебя! Замок цел, а свои пошлые декорации ты сам поломал, когда набросился на меня.

— Надо было предупредить о посещении. Я и подумать не мог, что ты занимаешься грабежом! Решил, что в мастерской орудует вор. Ты еще легко отделалась, у меня тяжелая рука, я мог испортить твою неземную красоту. Где ты взяла ключи?

Домнин вспомнил, что года два назад потерял ключи от мастерской, но замков менять не стал: если кто и влезет, то поживиться будет нечем.

— Ты их сам забыл… у отца.

— А ты припрятала до лучших времен, — догадался художник. — Надеялась обобрать еще и меня. Папашу общипала, как рождественского гуся, теперь за меня взялась?

— Мерзавец, скотина! — затопала ногами она. — Не смей меня оскорблять!

— Да у меня и слов-то таких нет, — притворно смутился Домнин. — Тебе ведь какой эпитет ни подбери, все меркнет в сравнении с оригиналом. Что ты здесь искала? Деньги я держу в банке, драгоценностей не ношу. Краски хотела стырить или набор кистей?

— Как ты вульгарен, Игорь.

— А ты у нас маркиза де Помпадур! Дама из высшего общества! Зачем ты забралась в мою мастерскую, признавайся? Или будешь объясняться с милицией.

— Не тешь себя иллюзиями, — осмелела мачеха. — Никто не приедет. Взлома нет, ничего не похищено. Здесь и в самом деле брать нечего.

— Что же привело тебя сюда?

Еще не закончив фразы, художник уже понял, какая оказия приключилась с меркантильной до мозга костей вдовой отца. Сюжет, достойный водевиля, но уж никак не драмы.

— Ты надеялась найти в ящике с красками… с кра… — скорчившись от приступа хохота, пытался выговорить Домнин. — Ха-ха-ха! В ящике… с красками… завещание? Ах-ха-ха! Ха-ха… Ты искала завещание? Боже… какая ты дура! Ха-ха-ха! Ты еще глупее, чем я полагал…

Не так давно, на поминальном обеде по поводу годовщины смерти Домнина-старшего, Игорь вскользь обмолвился, что составил завещание и прячет его в укромном уголке мастерской, среди хлама. Он сделал это нарочно, заметив, как навострила уши Александрина. Завещание было ее пунктиком . У нее на лбу проступал расчет завладеть имуществом холостого бездетного пасынка в случае…

Игорь обладал крепким здоровьем, машину водил аккуратно, пил мало, но случай, как нередко бывает, можно подготовить и осуществить. Он почти физически ощутил тогда, какой вихрь мыслей закрутился в ее златокудрой головке. Его так и подмывало пошутить. Александрина повелась… клюнула на примитивного червячка.

— Шутка удалась! — воскликнул он, глядя на взбешенную мачеху. — Как ты хороша в гневе, мамуля !

— Не называй меня так! — взвизгнула она.

— Прежде чем отправить меня на тот свет, ты решила проверить, правду ли я говорил про завещание? — вкрадчиво произнес Домнин, приближаясь. — Риск должен быть оправданным, не так ли? Ты попалась! Я очарован твоим слабоумием. Когда пахнет деньгами, у тебя напрочь отшибает соображение! Ну, кто же станет держать важные бумаги где попало? Разве что твой безмозглый Мурзик.

— Он не Мурзик, а Мурат, — попятилась Александрина. — Не подходи…

— Что ты любишь больше, секс или деньги? Развратная дрянь! Я жалею, что не согласился на вскрытие тела отца… Мне ведь предлагали. Теперь я не уверен, что причина его смерти — сердечная недостаточность. Уж не ты ли помогла старику отправиться на тот свет?

— Не я! Клянусь, он умер своей смертью. Из-за чего мне было его убивать?

— С тех пор ты не бедствуешь, хотя отец не нажил капитала, который ты могла бы транжирить после его кончины. Откуда у тебя деньги? Где ты берешь средства на тряпки и модные побрякушки? Еще и Мурзика содержишь. Он так неотразим в постели, что ты готова его кормить?

— Он сам себя кормит.

— На зарплату натурщика? Не смеши! Кто проплатил твою осеннюю поездку в Париж? Кстати, Никонов тоже там был… играл на фестивале. Говорят, ты исходила слюной, глядя на скрипача, даже набралась наглости кокетничать с ним на фуршете. Ты слишком заметна, чтобы это осталось тайной для московских сплетниц. Тебя еще не вызывали на допрос?

— Какой допрос? Что ты несешь? — испугалась вдова.

— Может, это ты его, а? Он отверг твои прелести. Такое не прощают.

— Ни один мужчина еще не сказал мне «нет», — с придыханием вымолвила Александрина. — Никонов не исключение.

— У вас с ним что-то было?

— Не твое дело!

— Ты, как всегда, права, — жестко рассмеялся художник. — Пора браться за кисть. Каждый должен выполнять свое предназначение.

— Эй, ты в своем уме? Не приближайся!

Она не могла убежать. Во-первых, хозяин мастерской наверняка запер за собой входную дверь; во-вторых, он стоял, загораживая собой путь в коридор; в-третьих, у него в руках был крученый шнур с золотой нитью, которым подвязывают занавеси.

— Ты… хочешь меня задушить? — пискнула мачеха, покрываясь холодным потом.

— Никто не знает, куда ты отправилась…

— Мурат знает! Я предупредила его! А-а! А-а-а…

— Лжешь, — спокойно сказал Домнин, делая шаг вперед. — Мы здесь одни. На улице ночь… До утра полно времени, чтобы спрятать труп в ближайший подвал, сбросить в канализационный люк или вывезти за город. Моя машина недалеко, на стоянке, подгоню и…

— Ты сядешь в тюрьму! — завопила Александрина. От страха голос сел, и вместо крика из горла вырвалось слабое сипение. — Тебя поймают!

— Видишь, ты даже кричать не можешь. Покорись судьбе…

С этими словами он связал ей руки и начал срывать одежду. Куртку, свитер, брюки…

— Все это я сожгу, — приговаривал он. — Тело не смогут опознать.

Язык и губы женщины свела судорога. Впрочем, толстые стены мастерской поглощали все звуки. Александрина знала — звать на помощь бесполезно. Она не носила бюстгальтеров, и когда обрывки майки полетели на пол, ее грудь, плечи и живот в желтом свете лампы показались золотистыми…

— Я пролью на тебя золотой дождь! — восхищенно восклицал художник. — Как Зевс на Данаю…

Глава 10

«Что предпринял бы на моем месте настоящий сыщик? — спрашивала себя Астра. — Пошел бы в концертный зал, поговорил с персоналом, с музыкантами оркестра, с друзьями и бывшими соучениками Никонова; навестил бы его вдову в больнице, побеседовал с Олениной. Потом взялся бы за окружение Теплинского — друзья, сотрудники, политические конкуренты… нельзя исключить и конкурентов по бизнесу… Уйма людей! На это уйдет по меньшей мере месяц, а из потока информации еще надо выделить полезные сведения. Сфинкс же дал на размышления всего две недели».

— Три дня уже прошли, — пробормотала она.

Традиционный путь неприемлем. Как же быть? Первым делом самой встретиться с Ингой Теплинской и подробно расспросить ее о… о чем? Но ведь должна существовать причина, по которой некто, называющий себя Сфинксом, решился на убийство. Она кроется в каких-то жизненных обстоятельствах, общих для скрипача и политика.