Душа дракона - Тамара Воронина

А кто когда интересовался его желаниями? Сказано – миссия, вот и топай. Одна надежда – Кай защитит.

Словно подслушав, Кай ему улыбнулся. Лири вздохнула.

– Ох и хорош. Дух захватывает. Настолько хорош, что даже нереально. В такого и не влюбишься. Потому что таких не бывает. Расскажи, что там с вами случилось?

Диль рассказал. Ушло на это целых пять минут. Или чуток поменьше. Принцесса пришла в ярость, как оказалось, из-за того Франк подверг его опасности. Диль попробовал увести разговор в сторону, начал расспрашивать о торговце, который снова уткнулся в книгу. Даже страницы переворачивал, но все равно казалось, что он только прикидывается. Лири снова морщилась. Не нравилась ей новая компания. Совсем не нравилась. Ничего плохого о торговце она не говорила. Никакой – и все. Словно и нет его.

Слуги быстро накрыли стол. Диль сглотнул слюну: сегодня они обошлись без обеда, торопясь сюда, а солнце уже катилось к западу. Да уж, быстро привыкаешь к сытой жизни, то раз в день поел чего попроще – и хватает, а тут завтрак, обед и ужин подавай. Аппетитно пахло супом. Очень аппетитно, потому что все быстренько стянулись к столу и приступили к еде, не дожидаясь хозяев. Наверное, так и надо, подумал Диль, орудуя ложкой.

Рядом с ним сидел блондин.

– Привет, – бросил он. – Ты бродяга? Не похож. Видал я бродяг.

– Я бродяга с работой, – улыбнулся Диль. – Бродячий артист.

– Да ну? Это менестрель, что ли?

– Акробат.

– Прыжки-кувырки? А ты уж не мальчик. Тяжело, должно быть.

– Временами, – согласился Диль. – Пока еще я могу все, что мог и раньше… но это ненадолго.

Блондин ел левой рукой. Правая лежала на коленях. Обрубок правой, обмотанный бинтами. У него не было кисти.

– Ну да, – зло усмехнулся он. – Я Илем. Вор, как ты понимаешь.

Попавшимся на краже отрубали правую руку. Вот бедняга…

– И давно?

– Шесть дней назад.

– Болит?

– Зверски. Особенно пальцы. Представляешь? Мне их переломали, прежде чем руку рубануть.

– Чтоб лучше усвоил, что красть – это плохо, – брезгливо сказал ученый. Вампир. Илем его поправил:

– Чтоб лучше усвоил, что попадаться – это плохо.

Голос у него был… неприятный. Диль бы не хотел, чтоб с ним так говорили. Бирам Краден широко улыбнулся, и Диль поверил, что он вампир. У него зубы были, как у собаки, острые даже на вид, с длиннющими клыками. Устрашающее зрелище. Илем прищурился:

– Это чего – ты меня пугаешь, что ли?

– Была нужда.

– Ну-ну, – двусмысленно улыбнулся вор. – Смотри. Хочешь со всеми перессориться?

– Была нужда, – повторил вампир. – Я точно дойду до конца, а вот ты – сомнительно. Да и остальные… тоже сомнительно.

– Почему ты так думаешь? – проворчал торговец, трудясь над большой бараньей отбивной.

– Потому что я сильнее и быстрее вас всех вместе взятых.

– Всех? – переспросила Лири. – Ты сильнее и быстрее эльфа? Спорно.

– Сильнее и быстрее, – подтвердил Бирам. – К тому же не отягощен глупой эльфийской моралью и рыцарскими замашками. Не жди, что я стану тебя защищать. И остальные – не ждите.

– И ты не жди, что мы станем тебя защищать, – хмыкнул Илем. – Я, знаешь, тоже моралью не отягощен. Никакой. А ты, Кай, стало быть, эльф? Что за ветер занес тебя в наши края? Ладно… не отвечай. Все мы тут… с прошлым.

Диль придвинул к себе его тарелку, положил на нее отбивную и порезал на кусочки. На бледном лице одновременно проявились и благодарность, и досада. Не такой уж он и хорошенький, когда смотрит настолько зло. Хорошо, что не на Диля.

– Из тебя защитник, – презрительно бросил вампир. – Даже близко ко мне не подходи, человечек.

– А то что? Покусаешь?

Нет. Хорошенький. Как девочка. Распахнутые голубые глаза в окружении пушистых и длинных ресниц, розовые губы, волнистые золотистые волосы… Очень милый. За лигу обходить таких надо.

Бирам отвернулся, а Илем не стал скрывать смешок. Неуютный смешок.

Однако с ним Диль чувствовал себя спокойнее, может, потому что куда чаще встречал воров, чем рыцарей и ученых.

– На краже взяли? – спросил Диль Илема. Тот повел плечом.

– Если бы. На собственной глупости. То есть засекли на краже, да я всегда отходы заранее готовлю. Мешок сразу бросил, инструменты по дороге раскидал – где в канаву, где на крышу, где в сад… Поймали, и оно бы не страшно, первый раз ловили, что ли… Чист – и поди докажи, что именно я был в доме за пять кварталов. Бегал? Да от вампира бежал, выпить тому приспичило, вот я и драпанул. – Он помолчал, отпил вина и криво усмехнулся. – А я в том доме колечко взял необычное, не хотел скупщикам нести, вот и сунул в карман. И забыл о нем. Погорел на собственной дурости.

– И сразу – руку?

– Ну да… я поинтересовался, конечно, нельзя ли заменить на пару лет каторги, хоть пользу обществу принесу. Мне радушно предложили взять на себя еще несколько краж. Я прикинул – нет, это уже на десять лет потянет, а десять в серебряных рудниках Магиви, считай, пожизненное. Оттуда здоровым через пять-то лет не выйдешь… А они и рады… я их понимаю. Столько лет ловили меня – и тут сам подставился. Они ж, конечно, знали меня, и хорошо знали, а взять не на чем. Я не просто вор. Я очень хороший вор. Не помню замка, который не смог бы открыть. Мне двадцать восемь лет, я в деле с двенадцати – и ни одного основания для наказания. Ну, пинка дадут, бока намнут, а официально – ничего.

Диль удивился. Никогда бы не дал ему двадцать восемь. Даже двадцать пять. Кожа совсем гладкая, глаза молодые, разве что холодные очень. Нет на нем отпечатка возраста. Такой и мальчиком прикинется – поверят, и девочкой – поженственнее Лири получится.

– Ты знаешь, наверное, на первый раз – рука, на второй – каторга, на третий – петля. Больше всего им третьего хотелось, а никак. Законы, видишь ли, блюдут. Но душу отвели – после суда, в камере, двинули пару раз обухом топора по пальцам, чтоб запомнил лучше. А наутро уж и руку отсекли. Жилы прижгли, чтоб кровью не истек, перевязали – и пинка, так что с эшафота я скатился прямо зевакам под ноги. С отбитым задом. Обидно, правда? – Он жестко усмехнулся. – Два дня по городу шатался. Пошел было к одному… должнику, а он меня выпер. Извини, мол, Илем, такие дела… Ну, я пообещал запомнить, да опять на улицу. Ты ведь знаешь, что такое «некуда идти». Вот это «некуда» я получил во всей красе. Они слух пустили: кто Илема приютит, много проблем получит на свою задницу. В общем, Даер меня под забором подобрал, когда я уже совсем ошалел. Лечит теперь вот. Уже рубцуется. Только болит зверски.

– А ты не воруй, – назидательно произнес ученый. – Мог бы честно трудиться, и рука была бы на месте. А сейчас ты что? Обуза. Даже мясо порезать не можешь.