Борьба за эфир. Радиоразведка, прослушивание и дезинформация на фронтах Первой мировой войны - Алексей Владимирович Олейников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
3) телефонная связь — между взаимодействующими штабами танковых частей.
Для местной связи в качестве сигналов были приняты красный, зеленый и белый диски на семафоре, установленном на танке. Из различных сочетаний одного или нескольких поднятых дисков получали 39 сигналов. Например: белый — «вперед»; красный и белый — «противник в незначительном числе»; красный, белый, а также зеленый — «противник отступает». Этот семафорный код был отпечатан на карточках и роздан танковым экипажам и пехоте. Но все же главным средством местной связи до конца войны оставался посыльный.
Русский телефонист на фронте. Русский военный костюм. М., 1988
Дальняя связь достигалась применением т. н. дневной лампы Алдиса, но т. к. передача депеш была очень сложной, то применяли буквенный код. Например, ряд DDD…D обозначал — «поврежден»; ряд QQQ…Q — «нуждаюсь в снабжении» и т. д.
В сражении у Арраса 8 апреля 1917 г. представилась возможность проверить средства связи танковых частей на практике.
Лампа Алдиса была признана неудобной; голуби принесли бо́льшую пользу; система цветных дисков для поддержания связи с пехотой дала хорошие результаты; телефонная же связь между командиром танкового батальона и штабом танковой бригады была охарактеризована командиром 1-й бригады как «душераздирающая» — зачастую при переговорах со штабом корпуса уже на расстоянии 8–9 км было совершенно невозможно что-либо услышать или быть услышанным.
Нужна была коренная реорганизация системы связи. В мае 1917 г. в Эрэн (Англия) были проведены первые опыты по применению радиопередач от танков и к танкам, были испытаны и различные типы радиомачт (антенн). Первые радиостанции были искровые.
В июле, в преддверии Ипрских операций, началось оснащение радиосвязью первых 6 танков. Были сформированы танковые роты связи — они придавались танковой бригаде (бригада — 3 батальона по 36 танков в батальоне). В роту связи входили танкисты, и к ним добавили нескольких опытных связистов. Танки, оборудованные радиосвязью, и вошли в состав рот связи бригады.
Голодовичский плацдарм. Схема
В бою радиотанками как ретрансляторами пользовалась и авиация, сообщая зенитным батареям о приближении германских самолетов. В бою у Камбрэ танковые радиостанции оказали неоценимые услуги как в поддержании связи с тыловыми штабами, так и в передаче боевых приказов. Опыт по использованию радиотанков, приобретенный у Камбрэ, заключался в том, что радиотанк аккумулировал донесения с передовой к командованию и наоборот. Фактически радиотанк выполнял роль узла связи и даже штабного танка, находясь в 500–600 м позади танковой боевой линии. Танковые радиостанции того времени совершенством не отличались — антенна была их наиболее уязвимым местом. Имея высоту от 8 до 10 м, антенна несла на себе сеть из 6–8 проводов. Невозможность защиты этих проводов не только от осколков снарядов, но и от ружейно-пулеметного огня и заставляла держать радиотанки за боевой линией.
У полевого телефона. Великая война в образах и картинах. Вып. 5. Изд. Маковского Д. Я. — М., 1915
В итоге танковая связь выглядела следующим образом: передовые, сражающиеся танки держат связь между собой и пехотой с помощью семафорных дисков и, главным образом, с помощью гонцов-посыльных — это местная связь. С руководящими боем штабами (уровень батальон — дивизия) связь (дальняя) поддерживалась через радиотанк (причем от передовой до радиотанка — опять же с помощью посыльных), а из радиотанка дальше в тыл — радиотелеграфом.
К концу Первой мировой войны рота связи танковой бригады имела средства телефонной связи (постановочная команда) и радиосвязи (взвод штаба танкового батальона); количество радиотанков на танковый батальон не было определено, но их число доводилось до трех на батальон — т. е. по одному радиотанку на роту.
Радиотанк служил не только для связи собственно танковых частей, а являлся и дополнительным средством связи войсковых соединений, которым были приданы танки.
Данная ситуация была закреплена и во французских инструкциях. Они отмечали, что связные танки (Рено Т. S. F.) должны: 1) передавать действующим частям приказы командования; 2) передавать командованию требования ведущих бой соединений, особенно по части артиллерии; 3) в необходимых случаях доставлять командованию сведения об общем ходе боя. У танков Т. S. F. не было вооружения, а экипаж состоял из командира танка, радиотелеграфиста и механика. Для связи с командованием танки оборудовались передающей и приемной радиостанцией, включаемой в состав радиосвязи дивизии.
Танки Т. S. F. не могли своими средствами поддерживать связь с пехотными частями — по отношению к ним они выполняли роль телеграфного отделения, которое получало и отправляло радиотелеграммы, но само их не составляло (ретрансляционная функция). Поэтому к танкам отправлялись агенты связи, соединенные с войсками цепью курьеров.
По общему правилу французской пехотной дивизии придавался один батальон танков, так что она располагала тремя танками Т. S. F.
Таким образом, очевидно, что радиотанк являлся универсальным общевойсковым средством связи и пунктом сбора боевых донесений, в то время как связь танков между собой и со своим командованием (до командира роты) по-прежнему осуществлялась посыльными, оптическими и акустическими средствами. Но, несмотря на применение комбинированных средств связи, именно за радиосвязью как основным средством связи танковых частей и соединений было вполне очевидное будущее.
Наконец, посмотрим на ситуацию тактического применения связи пехотой русской армии на конкретном примере — в обстановке боев за Голодовичский плацдарм.
Как мы отметили ранее, русская армия применяла различные средства связи, и одним из важнейших был телефон, хоть в отличие от телеграфной и радиосвязи его применение имело в основном тактическое значение, связывая между собой опорные пункты на передовой и позволяя оперативно реагировать на изменение тактической обстановки на фронте. Главным недостатком телефонной связи, применяемой непосредственно в боевых порядках войск, как мы отметили выше, была ее повышенная уязвимость — ведь первый же серьезный артобстрел, как правило, выводил из строя все телефонные линии на передовой. Порванные провода восстанавливались связистами, но с началом активных боев телефонная связь командиров со вступившими в сражение частями и подразделениями окончательно прерывалась и должна была компенсироваться другими, дублирующими средствами связи, главным из которых продолжали оставаться вестовые и ординарцы. Но оперативность и достоверность передачи информации у телефона и человека были, разумеется, неодинаковы. Тем более, когда счет времени в бою шел на минуты, а тактические условия местности препятствовали перемещению людей.
О том, насколько важное значение имел даже единственный уцелевший телефон, и свидетельствует данный бой.
Русские позиции находились на левом берегу р. Щары (река в Белоруссии, левый приток Немана), а германские — на правом, господствовавшем берегу реки.
