Младенцы Медника - Сергей Синякин

Надо сказать, что фамилию он свою оправдывал - напоминал круглый ртутно-упругий шарик, полный энергии и стремления куда-то бежать. Он, и сидя на стуле, поминутно шаркал ногами и озирался на дверь. Совсем не под стать поведению у него была речь - тягучая, медлительная, акцентированная, словно Ровный пытался разжевать каждый звук.

– Что я могу сказать? Талантливый человек Илья Николаевич… был, - поправился Ровный. - Порой он такие идеи выдвигал, два института нужно было, чтобы его мысли освоить. Только откуда второй институт взять, тут и первый уже на ладан дышит. Сами знаете, прежнего финансирования нет, а меценаты в наше время штука редкая, каждый больше о себе заботится. Повезло ему. Медник у нас в институте вопросами генетической модификации человеческого организма занимался. А какая уж теперь модификация, нам бы популяцию русского человека сохранить, каждый год около миллиона вымирает… Ну, да это вы не хуже меня знаете. А, как известно, de nihilo nihil, переведу, если не поняли, - из ничего ничего не получится. Но это к слову, а так я даже затрудняюсь решить, чем бы вам мог быть полезен… Решительно не представляю.

– Враги у него в институте были?

– Врагов не было. Недоброжелатели, конечно же, как без них… А вот врагов не было. Чего не было, того не было. Это я вам de visu, как очевидец, говорю. Он ведь человек не женатый был, конечно, в каждой компании свой, на гитаре хорошо играл, с бардами водился. Одно время он у нас в институте концерты устраивал - то Розенбаума пригласит, то Дольского, то Митяева…

Вот Пинхасик на него и злился, кричал, что Медник на «левых» концертах этих бардов свою копейку имеет. Но вы на Михаила Соломоновича внимания не обращайте, он мужик, в общем-то, неплохой, только все кажется ему, он честный, а вокруг люди… как это помягче выразиться… ну, особой щепетильностью не отличаются. Говорят, он раньше тоже компанейский был, а как назад из Израиля приехал…

– А что, он в Израиль выезжал?

– Да, - кивнул Ровный. Со стороны было забавно наблюдать, как маленький розовый шарик прокатился чуть вниз по большому и вернулся назад. - На историческую родину, как говорится. Но что-то ему там не понравилось - то ли он с начальством характерами не сошелся, то ли под ракеты палестинцев попал. Два года пожил и назад запросился.

– Вот вы сказали, что Илье Николаевичу Меднику сильно повезло. Я бы не назвал смерть везением. А что вы имели в виду?

Ровный осторожно улыбнулся.

– Конечно же, я имел в виду совершенно иное, - сказал он. - Понимаете, когда ему главврач Первой больницы предложил перейти к нему, это было безусловным везением. Там Илья Николаевич имел возможность продолжить свою научную работу. Хотя и не в институтских объемах. Но дело даже не в масштабах… Как бы вам это объяснить… У нас всегда стараются чистую науку подтянуть к производству, так вот, выражаясь фигурально, Илья Николаевич как раз оказался на производстве, теснее смычки и придумать было нельзя. In praxi, как говорится. Наука всегда зиждется на статистике, которая либо подтверждает правило, либо дает возможность изучить исключения из него. А в иных случаях, я не могу это прямо утверждать, только предполагаю, как высококвалифицированный специалист, Илья Николаевич мог вмешиваться в процессы для получения конкретного результата.

– А если попробовать выразиться прямее? - поинтересовался Примус.

– Искусственное оплодотворение, - сказал Ровный. - Вы даже не представляете, сколько у нас в стране людей, страдающих бесплодием, и сколько мужчин, совершенно не способных на полноценный половой акт.

– И что это, денежное занятие? - чувствуя, что слегка краснеет, поинтересовался Примус. Никогда он не думал, что может покраснеть в процессе такой пустяковой беседы. Ему изнасилованных женщин приходилось опрашивать сразу же после их обращения в милицию, так вот это, надо сказать, те еще были беседы, но в них краска в лицо оперуполномоченному не бросалась.

– Это вы Михаила Соломоновича наслушались, - понял Ровный. - Ну, не буду скрывать, занятие это довольно денежное, если ты, конечно, специалист в вопросе. И не просто специалист, а дипломированный, признанный профессионал. Вы никогда не задумывались, почему иностранцы у нас детишек усыновляют? Да и внутри страны на детей с хорошей наследственностью тоже очередь. А все потому, что бичом нашего времени является бесплодие. Но чужой ребенок - это все-таки чужой ребенок. А человек, который даст вам возможность иметь собственное потомство… Да вы его на руках будете носить! Я доступно излагаю?

– Доступно, доступно, Иван Николаевич, - ласково сказал Примус. - Даже такой тупица, как я, и тот проникся.

Ровный порозовел.

– Извините, это я по привычке. Так вот, Илья Николаевич был не просто авторитетом, он был специалистом. Женщины на него просто молились. Ведь он дал им счастье материнства. Многие, очень многие жалеют, что какие-то негодяи лишили нас такого первоклассного специалиста. Последнее время Илья Николаевич занимался вопросами клонирования. Знаете, клонирование, как способ борьбы с бесплодием, это очень смело, очень. А плюс генетические модификанты… Тут он намного вперед убежал. Но, как говорится, in patria natus, non est propheta vocatus. Определенных успехов Медник в этом направлении точно добился. Так что надо сокрушаться, что Ильи Николаевича больше нет с нами. Его профессионализм, его познания тянули на любых весах куда больше, чем некоторые отрицательные черты, которыми, к сожалению, был наделен и он.

– Вы имеете в виду стяжательство? Ровный взмахнул рукой.

– Что вы, дорогой мой, что вы! - кажется, он уже совсем освоился и даже забыл, что находится в милиции. - Кто из нас не любит денег? Нам их всегда не хватает. А Илья Николаевич… он… как бы это вам сказать, он иногда слишком резким был, безапелляционным, Пинхасика он, например, безграничной бездарью назвал, когда тот между Россией и Израилем метался и в сторону Америки в то же время поглядывал. Зло, хлестко, согласен. Но ведь остроумно, верно?

– Я слышал, сейчас над клонированием многие работают, - осторожно закинул удочку Примус. - И у нас, и за бугром…

– Да, - согласился Ровный. - В этом направлении работают многие. Но с животными. Про овечку Долли слышали? А про кролика Роджера? Его американцы из одной клетки вырастили. Добились бы, конечно, большего, если бы не постоянные запреты по тематике исследований. Это, конечно, всех угнетает, а Илью Николаевича угнетало особо. Когда его лабораторию прикрыли, он и подался работать в больницу. Оборудование там примерно такое же, а контроль на порядок ниже. Вам бы не со мной на эти темы поговорить.

– А с кем?

– С Гнатюком Андреем Георгиевичем, он вроде правой руки у Медника в нашем институте был. Интереснейшие работы проводил по исследованию фантома ДНК. Кстати, он на днях странную фразу обронил, мол, говорил он Илье Николаевичу не ввязываться в одну историю. Там, где религия, говорит, там всегда фанатики, а от них всего можно ожидать. Но Гнатюк с вами разговаривать не будет, очень он смерть Ильи Николаевича переживает. Понятное дело, такая связка нарушилась - Медник больше теоретик, а у Гнатюка руки золотые. То, что у Медника на кончике пера возникало, Гнатюк всегда в зримые формы мог воплотить.