МИФальянсы - Роберт Асприн

– Но что мы знаем про это дело, что сейчас модно, а что нет? – возразил я. – И вообще, нам ничего не стоит кого-то обезобразить или даже поранить.

– В том-то и вся прелесть, если можно так выразиться, – рассмеялась Тананда. – И нам нет никакой необходимости что-то знать. Более того, мы сами можем создавать новые модные направления. Можем делать с клиентами все, что нам заблагорассудится, и вот увидишь, те будут в полном восторге. Более того, они станут приходить к нам снова и снова, да еще приводить с собой знакомых! Уж поверь мне!

Так оно и оказалось. На следующий день рано утром состоялось открытие косметического салона «Два братка и сестренка». Двери нашей палатки были специально открыты, чтобы было видно, что там у нас внутри. Все необходимое мы приобрели накануне у нескольких сговорчивых торговцев, которые согласились открыть свои лавки около полуночи и не задавали лишних вопросов по поводу того, для чего нам вдруг среди ночи понадобились откидные кресла на подставках, различной величины зеркала, умывальные раковины, бигуди, щипцы, расчески и щетки, лаки для волос и ногтей, пилочки, притирки и мази, лосьоны, шампуни, краски и блестки, и прочий товар. Тананда принарядилась в зеленый халатик, который очень шел ее волосам – вид у нее был стильный и в высшей степени профессиональный. Мы с Гвидо тоже были вынуждены облачиться в зеленые халаты, хотя и чувствовали себя в таком наряде не в своей тарелке. Нет-нет, халаты были нам впору, но это все, что можно о них сказать положительного.

– Видок у нас идиотский, – вздохнул Гвидо. Не иначе, как он читал мои мысли.

– Не берите в голову, вид у вас что надо, – заверила нас Тананда. – А теперь улыбочку – к нам идет первый клиент.

Я тотчас взял в руки расческу и ножницы, которые выбрал себе в качестве профессионального инструмента. Гвидо выхватил из парового шкафа, работающего от жара саламандр, горячее полотенце. В палатку заглянула матрона-бесовка. Мы тотчас приготовились ринуться в бой.

– Вы… открыты? – спросила она.

– Разумеется! – расплылась в улыбке Тананда, нежно обхватив клиентку за плечи. – Заходите! – И она подмигнула мне поверх рогатой головы нашей первой посетительницы. – Чего желаете?

Я зажал в кулаке ножницы, словно оружие. Их остро отточенные концы едва виднелись у меня в руке. Вдруг наша первая клиентка и есть та самая «старая перечница», которой до смерти боится Перси? Но эта дамочка на вид была средних лет. Ее ответ, тихий и робкий, развеял мои страхи.

– Как бы вам сказать… не могли бы вы сделать меня чуточку… красивее?

– Вы чудесно выглядите! – заверила ее Тананда, а сама тем временем ловко подтолкнула посетительницу к креслу в центре зала. – Вам нужно только подчеркнуть вашу природную красоту. Ведь я права, верно, мальчики?

– Это точно, – поддакнул Гвидо, так и эдак вертя в огромных лапищах полотенце.

– Угу, – промычал я.

Что с нас взять – ведь, как гласит вывеска, здесь работают два братка и сестренка. Впрочем, Тананда уже взяла дело в свои женские руки.

– Вот видите? Мы хотим лишь одного – чтобы у вас не было никаких сомнений в вашем природном очаровании.

– А! – Посетительница даже порозовела, польщенная до глубины души. – В таком случае делайте все, что посчитаете нужным!

Тананда хлопнула в ладоши.

Нет, конечно, мы не стали притворяться, будто являем собой хорошо смазанный рабочий механизм, однако живо взялись за дело. Бесовка тотчас оказалась в центре бурной деятельности – прежде всего мы завернули нашу клиентку сразу в несколько простыней и полотенец, чтобы не было видно ее платье яркой аляповатой расцветки (бесовки известны своим полным отсутствием вкуса), оставив торчать наружу только голову и лицо. Кстати, для бесовки дамочка была даже не такая и страшненькая, особенно после того, как мы закрыли ее цветастое платье, которое совершенно не гармонировало с красновато-розовой кожей.

– Массаж головы, – объявила Тананда.

Я нервно приблизился к своему рабочему месту, предварительно смазав маслом кончики пальцев. Пальцы у нас, троллей, обычно крепкие как камень – такими недолго продолбить дырку в черепе кому угодно. Мне было страшновато прикоснуться к голове этой дамочки, но тут Тананда больно шлепнула меня по спине – мол, давай пошевеливайся. Ничего не оставалось, как сделать шаг вперед. Схватив череп посетительницы обеими руками, я принялся его массировать.

– Ой! – возопила наша клиентка. – Ой!

Я тотчас оставил свое занятие, опасаясь сделать ей больно.

– Ой! – стонала бесовка. Она даже повернула ко мне лицо, заглядывая в глаза. – Мне так приятно. Прошу вас, массируйте дальше.

И я принялся массировать. Я массировал, сколько у меня было сил, и на протяжении всего этого действа мои движения сопровождали стоны и крики нескрываемого удовольствия. Гвидо, который, как и я, явно был смущен и растерян, приложил клиентке к лицу горячее полотенце, за чем последовал пронзительный вопль. Как я понимаю, опять-таки от восторга. После чего за дело взялась Тананда – вооружившись пилкой и острой палочкой, она повела атаку на ногти клиентки.

Гвидо отбросил в сторону полотенце и взялся за коробочку с красками. Мои ручищи слишком велики для тонкой работы вроде маникюра, который Тананда взяла на себя. Гвидо же ничего не оставалось, как стать косметологом. Нельзя сказать, чтобы он был от этого в восторге, однако сестренка объяснила ему, что в каждом салоне красоты должен быть визажист-косметолог, отвечающий за цвет и состояние кожи клиента – за неимением иных кандидатур на эту должность был назначен Гвидо.

Его первый опыт общения с кисточкой и тушью оказался не совсем удачным. Клиентка дернула головой как раз в тот момент, когда Гвидо пытался накрасить ей бровь, отчего горизонтальная линия превратилась в вертикальную, уходя куда-то вверх по лбу. Видя, что оригинальный дизайн, по всей видимости, восстановить уже не удастся, начинающий визажист проделал ту же операцию и со второй бровью. После чего, зажав в руке ярко-оранжевый крем, жирно намазал им одно веко клиентки. К тому моменту, когда он приготовился поднести кисточку к ее лицу снова, клиентка вновь дернула головой и вместо века кисть приземлилась где-то у нее над ухом.

– Черт побери! – негромко выругался Гвидо. Атаковав с видом завзятого профессионала палитру, он взялся наносить точки и полосы – и так до тех пор, пока рогатая голова бесовки не превратилась в истинное произведение искусства. Шедевр, вышедший из-под кисти Гвидо, по достоинству оценил бы любой поклонник абстракционизма. Волосы клиентки стояли торчком подобно целому лесу штопоров. Лицо являло собой пестрое разноцветное полотно. И главное, эта пестрота в целом радовала глаз.