Избавитель. Том 2 (СИ) - Соколов Макс

— Подсчитай потери и остаток.

— Еды на всех может не хватить, — предупредил Аббан.

Джардир кивнул:

— Если зерна не хватит, прикончим слишком старых или слабых чинов.

Аббан побелел:

— Я… постараюсь растянуть запасы.

Джардир холодно улыбнулся:

— Я так и думал. Теперь о чинах, которых ты привел… Я велел взять вождей, а это кто? Купцы? Хаффиты?

— Севером правят купцы, Избавитель.

— Какая мерзость, — хмыкнул Асом.

— И тем не менее это так. Эти люди помогут тебе завоевать север, Избавитель.

— Моему отцу ни к чему… — начал Джайан, но Джардир отмахнулся и жестом велел стражникам подвести к нему чинов.

— Кто из вас главный? — спросил Джардир на варварском наречии северян.

Пленники удивленно переглянулись. Затем один шагнул вперед, выпрямив спину и вздернув подбородок, и посмотрел Джардиру в глаза. Он был лысым, с проседью в бороде. Его шелковый наряд был испачкан и порван, лицо покрыто кровоподтеками, левая рука висела на перевязи из тряпки. Ростом он был почти на фут ниже Джардира, и все же у него был вид человека, привыкшего повелевать.

— Я — Идон Седьмой, герцог Форта Райзона, повелитель всех райзонцев.

— Форта Райзона больше нет. Отныне эти земли зовутся Дар Эверама и принадлежат мне.

— Черта с два! — прорычал герцог.

— Тебе известно, кто я такой, герцог Идон? — спокойно спросил Джардир.

— Герцог Форта Красии. Аббан уверяет, будто ты — Избавитель.

— Но ты в это не веришь?

— Избавитель не принес бы с собой смерть, насилие и мародерство, — сплюнул Идон.

Воины напряглись, ожидая вспышки ярости, но Джардир лишь кивнул:

— Неудивительно, что слабые жители севера верят в слабого Избавителя. Но это неважно. Мне не нужна твоя вера, мне нужна твоя преданность.

Герцог скептически посмотрел на него.

— Если ты падешь ниц предо мной и поклянешься во всем следовать воле Эверама, я пощажу тебя и твоих советников. Мы заберем твоих сыновей и воспитаем из них даль’шарумов. Они станут выше любого чина-северянина. Мы вернем тебе богатство, за исключением десятой вассальной доли. Все это я предлагаю в обмен на помощь в завоевании зеленых земель.

— А если я откажусь?

— Тогда все твое — мое. Ты увидишь, как заколют твоих сыновей, как заделают детей твоим женам и дочерям. Остаток жизни ты проведешь в лохмотьях, будешь есть дерьмо и пить мочу, пока кто-нибудь не сжалится и не прикончит тебя.

Так Идон Седьмой, герцог Форта Райзона и повелитель всех райзонцев, первым из северных герцогов преклонил колени и коснулся лбом пола перед Ахманом Джардиром.

Джардир сидел на троне, когда Аббан привел еще несколько чинов. Какая ирония! Жирный хаффит — самый незаменимый из его придворных! Очень немногие люди Джардира говорили на языке северян. Кое-кто из купцов знал пару слов, но лишь Аббан и Малый совет Джардира изъяснялись на местном наречии бегло. И только Аббан предпочитал беседовать с чинами, а не убивать их.

Как и все пленники, которых нашел Аббан, голодные, избитые чины были одеты в грязные лохмотья, несмотря на мороз.

— Очередные богатые купцы? — спросил Джардир.

Аббан покачал головой:

— Нет, Избавитель. Это метчики.

Глаза Джардира удивленно распахнулись, он быстро сел прямо:

— Почему с ними так дурно обращались?

— На севере метчиков считают ремесленниками вроде мельников или портных. Даль’шарумы, когда грабили город, приняли их за обычных чинов. Многие метчики убиты или бежали, захватив инструменты.

Джардир тихо выругался. В Красии метчиков считали отборными воинами, и в Эведжахе было написано, что они заслуживают всяческого почтения. Даже северные метчики кое-чего стоят, если он хочет выиграть Шарак Ка.

Он повернулся к чинам, поклонился и без труда перешел на их язык:

— Прошу прощения за недостойное обращение. Вас накормят, оденут, вернут вам земли и женщин. Если бы мы знали, что вы метчики, то обращались бы с вами уважительно, сообразно вашему званию.

— Вы убили моего сына, — закашлялся один из мужчин. — Изнасиловали мою жену и дочь, спалили мой дом. А теперь извиняетесь?

Он плюнул в Джардира и попал ему в щеку.

Стражники у дверей с криками опустили копья, но Джардир отмахнулся и спокойно вытер плевок со щеки.

— Я заплачу за смерть твоего сына, — пообещал он, — и возмещу остальные потери.

Он подошел к мученику, возвысившись над ним.

— Но предупреждаю, больше не испытывай мое терпение.

Он подал знак стражникам, и метчиков вывели.

— Как жаль, — он тяжело опустился на трон, — что наша первая победа на севере обернулась таким расточительством.

— Ахман, можно было с ними договориться, — тихо произнес Аббан и напрягся, готовый упасть на колени, если его слова будут встречены гневом, но Джардир лишь покачал головой:

— Чинов слишком много. Нас было в восемь раз меньше, чем райзонцев. Что толку, что мы прекрасные воины? Дай мы им время опомниться, и без потерь не обошлось бы, а мы не можем терять. Теперь, когда герцог принял Эверама, мы с легкостью захватим деревушки и выступим на город в оазисе.

— Лактон, — подсказал Аббан. — Только помни, это их «озеро» намного больше любого оазиса. Вестники рассказывали, что другого берега не видно даже в ясный день, а сам город стоит так далеко от воды, что даже из скорпиона не достанешь.

— Наверняка преувеличивают, — фыркнул Джардир. — Если эти… рыбоеды сражаются не лучше райзонцев, мы захватим их с легкостью.

В этот миг вошел даль’шарум и ударил копьем об пол.

— Прощу прощения за вторжение, Шар’Дама Ка! — Воин упал на колени, положил копье рядом и прижал ладони к полу. — Ты просил сообщить, когда прибудут твои жены.

Джардир нахмурился.

Глава 4. Прощание с бидо. 308 П. В

Джардира выпороли хвостом алагай за то, что он спас жизнь Аббану. Шипы разодрали спину до крови, и вытерпеть три дня без еды было непросто, но Джардир принял наказание и боль. Все это было неважно.

Он поймал алагай в сеть.

Другие воины обрубили воздушному демону крылья и привязали его в меченом круге ждать солнца, но сбил его Джардир, и все это знали. Най’шарумы смотрели на него с благоговением, даль’шарумы — с невольным уважением. Даже дама поглядывали на него, когда думали, что никто не видит.

На четвертый день ослабевший от голода Джардир встал в очередь за похлебкой. Он подозревал, что ему не хватит сил побить даже самого хилого мальчишку, но с расправленными плечами пошел к привычному месту в начале очереди. Най’шарумы попятились, почтительно опустив глаза.

Он протянул было миску, но Керан поймал его за руку.

— Сегодня похлебки не будет, — произнес наставник. — Идем.

Джардиру казалось, что в животе у него лютует песчаный демон, но он без единой жалобы отдал миску товарищу и пошел за наставником через лагерь.

К шатру Каджи.

Лицо Джардира похолодело. Не может быть.

— Три столетия мальчик твоего возраста не ступал в шатер воинов. — Керан словно прочел его мысли. — На мой взгляд, ты еще слишком молод, и твоя смерть может стать ужасным расточительством для Каджи, но закон есть закон. Когда мальчик сбивает своего первого демона на стене, его призывают на алагай’шарак.

Они вошли в шатер. Десятки фигур в черном повернулись к ним и снова принялись за еду. Блюда подавали женщины, но не такие, каких Джардир видел раньше — закутанных в плотную черную ткань с головы до пят. Разноцветные покрывала этих женщин просвечивали, воздушные одеяния подчеркивали крутые изгибы. Руки и животы были обнажены и украшены драгоценностями, длинные прорези по бокам шаровар открывали гладкие ноги.

Джардир зарделся при виде подобного зрелища, но остальные, похоже, не находили в нем ничего дурного. Один из воинов уставился на женщину, которая его обслуживала, бросил кебаб, схватил красавицу и перекинул через плечо. Он потащил ее в комнату за ширмой, заваленную яркими подушками. Женщина смеялась.