Вентус - Карл Шрёдер

- Твои предки похоронены здесь, - сказала она, показав на земляные насыпи, окруженные колоннами.

Эней представил себе мужчин и женщин, несущих на себе печать фамильного сходства, стоящих настороже под курганами и наблюдающих за ними. Их глаза обвиняли. «Ты беден, - говорили они. - Мы тебя признавать не желаем».

Эней наивно верил в то, что утраченное состояние можно вернуть. Увы, ему не удалось ни вступить в какую-либо из гильдий, ни хотя бы повлиять на инспекторов страстно написанными письмами. Деловые предприятия, начавшиеся с гордости и веры в компаньонов, закончились предательством заказчиков и друзей. В один прекрасный день он оказался без гроша возле могильных курганов. Будь он проклят, если он будет просить подаяние! Предки следили за ним настороженными взглядами. Он решил закрыть им глаза раз и навсегда - и начал копать.

Теперь он был богат.

Холт тоже принадлежал к пришедшему в упадок роду, хотя по молодости еще не накопил в себе столько горечи.

Эней решил, что его долг - избавить юношу от лишних разочарований. Холт пока сомневался, что хочет зарабатывать таким ремеслом, однако Эней приглядывал за ним. Сегодня юношу ждало серьезное испытание.

В стене располагалось огромное количество ниш, причем если в других катакомбах они были, как правило, широкие и мелкие, здесь они представляли собой глубокие щели, в которые тело помещалось ногами вперед. Строители склепа рассчитывали, что им будут пользоваться долгие века, однако их народ давно уже канул в Лету. Города, для которого возводился склеп, больше не существовало; армия генерала разбила лагерь поблизости, иначе его похоронили бы в другом месте. Очень удобно для грабителей: хотя тяжелую плиту, закрывавшую главный вход, могли сдвинуть разве только тридцать человек, Эней знал, где находится другой вход. Убедить Корра прийти сюда было легче легкого, а вот уговорить Холта - почти невозможно.

- Мне это не нравится, - сказал Холт.

Его круглое лицо в свете лампы казалось бледным пятном. Он в ужасе смотрел на замурованную кирпичами нишу, по которой Корр провел рукой.

- Уймись, - сказал Корр. - Поищи лучше свежую известку.

- Чем скорее найдем, тем скорее выйдем отсюда, - рассудительно заметил Эней, присоединившись к Корру.

Пол здесь был утоптан; похоронная процессия шла именно к этому участку стены. В другие коридоры следы не вели - суеверные солдаты, которые принесли сюда генерала, хотели покончить с делом как можно быстрее и вернуться на волю. Эней представил себе, как они с опаской оглядывались по сторонам… в точности, как Холт сейчас.

У него тоже сердце билось как бешеное. Хотелось уйти отсюда - но всякий раз, когда он ловил себя на этой мысли, Эней вспоминал о нищете и разочарованиях и не давал ногам унести его куда подальше.

- Здесь вся известка старая, - пожаловался Корр. - Да и имена, по-моему, не те.

В верхних и средних нишах генерала явно не хоронили. Эней опустил лампу вниз и осмотрел ряд отверстий на уровне пола. Некоторые из них были замурованы, и два как раз в том месте, где пол затоптали сильнее всего.

- Он в одной из ниш.

Холт отпрянул назад. - Мы не должны этого делать!

Они оба посмотрели на него. Корр приготовил кузнечный молот, который специально брал с собой.

- Собираешься читать нам мораль? - спросил он.

- Это… это нехорошо, - пробормотал Холт. - Есть и другие способы, чтобы…

- …заработать на жизнь? - раздраженно закончил за него Эней. Холта трясло. Нет, так дело не пойдет. - Ты можешь стать нищим попрошайкой, Холт; Запросто. Иди, займи себе место на какой-нибудь мокрой улице. И каждый раз, когда тебе в шапку бросят медный грош, вспоминай о том, что в кармане этого покойника лежат сотни золотых монет, на которые никто не купит еды. А когда тебе будут плевать в лицо и обзывать ничтожеством, подумай о том, как пригодились бы тебе эти монеты… Не дури, слышишь! Давай работать.

Речь была давно отрепетирована, однако Эней произносил ее с неподдельной страстью, и, похоже, это возымело действие. Плечи Холта безвольно поникли.

Корр простучал обе ниши.

- Правая вроде свежее, - заметил он. - Хотя трудно сказать…

- Мы вскроем сначала ее, а потом попробуем другую, - распорядился Эней.

Корр замахнулся молотом, затем глянул на Холта и протянул орудие юноше.

- Давай!

Холт, тяжело дыша, взял молот обеими руками и ударил. Глухим ударам молота не вторило эхо. Эней представил себе трупы в замурованных нишах, которые поглощали звук и слегка сдвигались с привычных мест с каждым ударом, и настороженно оглянулся по сторонам.

Один кирпич сдвинулся внутрь и после следующего удара молота исчез, оставив черное окошечко.

- Хорошо!

Корр встал на колени и, сунув руки в отверстие, с силой нажал на кирпичи. Кладка вокруг дыры дрогнула, затем с шумом осыпалась. Холт выронил молот.

Страх, который испытывал Эней, достиг апогея. Для него это всегда было самой трудной частью работы - увидеть тело. Но тут ему на выручку пришел долголетний опыт: чтобы справиться с собой, нужно призвать на помощь злость, превратить все в шутку и таким образом уничтожить страх на корню.

- Дай-ка мне, - сказал он.

Корр встал, стряхивая с ладоней пыль. Эней специально не стал светить в отверстие лампой. Он опустился на колени и сунул туда руку.

Из ниши не пахло тлением. А значит, генерала там нет. И тем не менее там могли быть какие-нибудь ценности. Эней, не переставая улыбаться, продолжал шарить в могиле. Когда рука его наткнулась на округлую поверхность, покрытую редкими волосами, его чуть инфаркт не хватил.

Ничего, сейчас он устроит им потеху.

- Вот он!

С этими словами Эней крепко зажал в кулаке волосы и рванул. Череп с сухим треском выскочил наружу. Эней встал и, не глядя на череп, ткнул им Холта в грудь.

- Будьте знакомы: генерал Армигер!

Из второй ниши на уровне пола с шумом посыпались кирпичи. Перед ней на коленях стоял Корр. Он в замешательстве посмотрел на кирпичную крошку, засыпавшую ему ботинки. Потом глаза у него выкатились на лоб, голова начала покачиваться то вперед, то назад, пока наконец он не вперился в черную дыру, которая образовалась у ног.

В свете лампы появилась черная рука. Она схватила обломок кирпича и швырнула его в коридор.

Холт завопил. Эней отпрянул, прижав череп к груди, словно щит. Он ни о чем не думал в тот момент и даже не помнил, чтобы особенно испугался. Но вопли Холта он запомнил. И по гроб жизни не забудет, как Корр беспомощно смотрел на угольно-черные иссохшие руки, которые расширяли продолбленную им дыру, а потом взялись за края отверстия, - и на свет вылезло зловонное тело.

Черная рука коснулась ботинка Корра, и тот наконец сдвинулся с места, торопливо отступив на шаг.

- Молот! - крикнул он, однако Холт вопил так громко, что Эней не расслышал.

Генерал встал. В расстегнутом мундире виднелся разрезанный торс. Органов внутри не было, только чернота. Армигер неуверенно покачнулся, словно щенок, впервые вставший на ноги. Правая рука описала в воздухе размашистый круг, пальцы сомкнулись на металлической пластинке, блестевшей под подбородком, и рванули ее.

Корр нашел молот, размахнулся, выкрикнув имя одного из Ветров, которое Эней никогда раньше не слышал из его уст, и ударил. Молот воткнулся в развороченную грудь Армигера и пригвоздил его к каменной стене. Голова генерала безвольно моталась сбоку набок.

Не издав ни звука, генерал шагнул вперед. Рука его резко дернулась вниз, вытащив из челюсти длинную пику с Т-образной ручкой. Теперь рот генерала был широко открыт, но он по-прежнему не издавал ни звука.

Эней увидел в свете лампы черные ожоги на голове и руках и бледную кожу цвета слоновой кости; образ генерала, стоящего с острой пикой в руке, навеки запечатлелся в его памяти. А затем Армигер сделал выпад - такой стремительный, что за ним почти невозможно было уследить.

Он шагнул к Корру, рука взметнулась вверх и вонзила пику в основание шеи Корра. Глаза у того вылезли из орбит, губы искривились. И снова ни звука. Только кровь.

Армигер сделал еще шаг, держа руку перед собой, и вместе с Корром пропал из круга света, отбрасываемого лампой.

Холт перестал кричать и побежал. Не в ту сторону. Энея это доконало окончательно, и он тоже рванул что было мочи. Ударился о каменный косяк двери, ведущей в туннель, и побежал, спотыкаясь, в кромешной тьме к шахте. Что его ждало там, он не знал, зато он прекрасно знал, что ждало позади.

Эней споткнулся о камень и упал, больно ударившись подбородком и вывихнув руку. Боль захлестнула все тело, вплоть до шеи. Он встал и начал карабкаться по каменной стене, цепляясь за скобы; ему все казалось, что сейчас черные пальцы сомкнутся у него на предплечье.

Эней вылез из шахты под звездное небо на вершине холма. Наплевав на все свои мешки и припасы, он побежал вперед, а потом покатился, переворачиваясь, как куль с зерном, по косогору вниз. К подножию он добрался весь в синяках, но в общем целым и невредимым. Встал и, прихрамывая, побрел дальше, не спуская глаз с горизонта, хотя до зари оставалось еще как минимум несколько часов.