Гражданская война - Георгий Лопатин

— Генерал, оно вам надо? — обратился Климов к румынскому командующему и добавил с кривой усмешкой: — Зачем это надо французам я понять могу. А вам? Они ничего не теряют, а вот вы потеряете много. У меня танки, у меня самолеты, у меня пушки и главное — у меня почти сорок тысяч закаленных в жестоких боях и невероятно злых солдат которым вы преградили путь домой, злых оттого, что вы преградили им путь. Чтобы вернуться, мы в пух и прах разнесли американцев, мы разорвали чехословаков, дважды прорвались через австрияков, а теперь, положа руку на сердце скажите, сможете вы меня остановить всего-навсего двукратным численным превосходством?

Взгляд генерала Авереску вильнул. Себя он не обманывал, так как знал боевые качества своей армии, и они его не впечатляли, скорее впечатлял уровень потерь что они понесли за шестнадцатый год, а именно уступили почти всю территорию противнику и лишились четверти миллиона солдат убитыми, ранеными и пленными. От полного разгрома их спасли как раз русские.

— Мы вас сомнем господин генерал. И я из принципа устрою вам в качестве наказания купание. Есть тут поблизости озеро? Ну да и Дунай подойдет…

Авереску аж отшатнулся.

— А теперь скажите к чему это приведет?

— К чему же?

— Например вашим ослаблением могут захотеть воспользоваться болгары, кои могут решить, что территорию в междуречье Прут и Сирет неплохо взять себе… тем самым установив прямую связь с Австро-Венгрией, а значит и с Германией. Или вовсе мадьяры, ибо венгров там хватает. Даже не знаю какой вариант для вас хуже. Смекаете к чему это может привести?

Ужас плеснулся в глазах генерала Авереску. Ведь русские на помощь к ним теперь не придут, скорее наоборот ударят в спину за предательство и отберут обратно Бессарабию, а вот придет ли их спасать Антанта в виде Польского и Чехословацкого корпусов, что сейчас в России, это еще большой вопрос ибо не секрет, что эти корпуса антантовцы припасли как раз для «встречи» Климова.

— Вы, конечно, можете попробовать взорвать мосты и всячески испортить дорогу… Можете. Но тогда я вернусь в Бухарест и устрою вам революцию, как в России. Хотите? По глазам вижу, что не хотите. Так что пропускаете нас до Одессы и остаемся при своих.

— Договорились.

Договор правда очень не понравился французскому генералу, но Авереску лишь досадливо морщился, слушая вопли Бертело требовавшего немедленно атаковать русских. Так что мысль обменять поезда на оружие, особенно снаряды к артиллерии, как пришла, так и ушла — антантовцы не дадут, так усилить РОД Климова. Ну а чтобы составы не достались противнику, решил их уничтожить.

8

Вот только нельзя просто взять и поехать в Одессу. Железнодорожная колея, будь она неладна. А свободных платформ и паровозов на замену в Галаце не оказалось от слова совсем. Но как показала воздушная разведка, проведенной в том числе лично Воздушным казаком Вердена — Федоровым Виктором Георгиевичем, дорвавшегося наконец до непосредственного управления самолетом, поезда есть в Бессарабии.

Климов вызвал поручика Малиновского, заполучившего второй Георгиевский крест третьей степени. Батальоном «гвардейцев» он, конечно, не командовал, слишком жирно, не по чину, да и возраст подкачал. Зато в его подчинении находилась рота самых подготовленных бойцов — будущий спецназ, вот на них и ложилась вся тяжесть и ответственность захвата поездов.

— Разделишь свою роту на две полуроты, с какой выдвинешься сам, решай самостоятельно. Первая полурота при поддержке второй роты «гвардейцев» с десятью «рено» двигается на Кагул в сорока пяти километрах севернее нас, захватываете там поезд и двигаетесь на нем до узловой станции в Бессарабке. Если поездов окажется мало, двигаетесь до Бендер. Вторая полурота при поддержке третьей роты «гвардейцев» и так же десяти «рено» скачут в Измаил, что в шестидесяти километрах к юго-востоку от нас и все тоже самое, захват поезда и катите в ту же Бессарабку прихватывая с собой все поезда, что встретятся по пути. Если поездов так же окажется недостаточно двигаетесь до Аккермана. Спецы по вождению поездов отправятся с вами в достаточном количестве. И все вместе из Бессарабки двигаетесь сюда. Вопросы? Предложения?

— Все ясно, товарищ полковник, ни вопросов, ни предложений. Разрешите выполнять?

— Выполняй.

— Есть!

Малиновский чуть ли не вприпрыжку ускакал к своим бойцам.

Ну а пока Родион с «гвардейцами» проводил захват подвижного состава для дивизии, Климов вновь погрузился в газеты.

— И что там происходит в самопровозглашенной Окраине?

А там оказывается много чего происходило, причем прямо в данный момент. Три дня назад, то есть двадцать девятого января в Киеве началось восстание большевиков, центром которого стал завод «Арсенал», после того как из складов завода отряды Вольного казачества изъяли большое количество оружия, провели обыски на предприятиях города и арестовали ряд большевистских активистов, а также закрыли газету «Голос социал-демократа». Планировали так же вывезти уголь, тем самым спровоцировав остановку производства.

После общезаводского митинга, на котором решили сопротивляться властям, отряды рабочих в свою очередь напали на склады этих Вольных казаков и вернули оружие обратно. После чего нашли тело зверски замученного председателя ревкома большевика Леонида Пятака, ну и понеслась…

Большевики потребовали передачи власти советам, но кто же откажется от власти добровольно? То-то и оно. Слово за слово, кулаком по столу, началась стрельба… Численность обеих сторон на начальном этапе оценивалась по полторы-две тысячи человек плюс-минус.

Поначалу у большевиков все шло неплохо, захватили центр города и ключевые объекты инфраструктуры. Из самых свежих газет, что еще пахли краской, стало известно, что первого февраля в город на помощь Центральной Раде прибыло подкрепление в виде Гайдамацкого коша Слободской Окраины под командованием Симона Петлюры и сотня куреня сечевых стрельцов под командованием Романа Сушко и большевиков задавили. В данный момент еще держался «Арсенал», но без поддержки извне судьба его была предрешена.

Так и оказалось. «Арсенал» после кровопролитного штурма пал и чуть ли не всех его защитников, кто выжил — более трехсот человек, окраинцы расстреляли без суда и следствия.

«Ну ничего б…дь не меняется, — подумал Михаил. — Что тогда окраинцы расстреливали пленных, то бишь сейчас, что в мое время на этой СВО…»

Но как говорится, недолго музыка играла — недолго фраер танцевал.

Через четыре дня после подавления восстания к Киеву подошла армия в пятнадцать тысяч штыков полковника Муравьева, что установил режим террора. Проведен массированный обстрел города из артиллерии, отдельно отмечалось,