Шаг в сторону - Морроу Винд

Через неделю эти двое вышли из больницы, будучи полностью людьми и продолжили полоскать Гере мозг. Так прошло время до весны. И нападения с окаменением повторились. Директор вообще ничего не делал, только ввел комендантский час. МакГонагалл была свято уверена, что этого будет достаточно.

Скоро Гера найдет дневник, который я хотел бы перехватить. Но, видно, мне не судьба так поменять канон. Я следил за этим туалетом, но туда никто так и не пришел. Поговорил с Луной, но и она не замечала ничего не обычного, а в ее умении подмечать детали я не сомневался. Не зря ее отец редактор газеты, а сама она хочет в будущем стать журналисткой. Потому как опасная работа, как у мамы, ей не очень нравится. Тим тоже ничего сообщить не мог. Мы с ним переписывались, на его факультете почти никого не было, так что они отпадают сразу. Слизеринцы тоже не подходят. Их бы так не захватили, почувствовали бы воздействие, да и защищает их род. С Хаффами было сложнее. У нас были кандидаты, ведущие себя как идиоты, те же Джастин и Эрни от страха обвиняющие Геру. Среди Гриффов вариантов было больше, но пока я ничего не заметил. Уизли вели себя естественно тупо, остальные не выделялись, Лохматая не подходит, потому как сразу же отдала бы дневник декану. Вот и думай, кто это мог быть. Может и правда Гера? Ну, как самая не очевидная. Не, я в нее верю, а она не станет так подчиняться. Ведь умеет же сопротивляться Империо, в теории.

Нужно быть готовым. Ведь скоро мне предстоит прогулка по Запретному лесу…

Гера шла от кабинета директора в смешанных чувствах. С одной стороны, он развеял часть ее сомнений и тревог, но с другой — она никак не могла отделаться от чувства, что это не так, как было в прошлом году. Там он давал действительно хорошие, краткие и четкие советы. А теперь юлит, умалчивает и недоговаривает. Все же наука смотреть в суть и тут дала свое и многое она из его речи поняла по — своему. Он скорее просто просил ее выговариваться и открывать ей секреты. Он хотел, чтобы она ему доверяла, и делал все для этого. Уютная атмосфера, песня Фоукса и добрые слова. Но все равно не смогла отделаться от чувства, что тупо попила чай и ушла. Ничего он ей практически не сказал. Будто повычитывал ей строки из умных книжек и отпустил ее самой додумывать.

Но кое — как помог. Голова перестала подкидывать ей сомнение за сомнением, и она перестала пропадать в своих мыслях постоянно. Рон и Гермиона вернулись и тут же насели на нее с вопросами, какие дьявольские ритуалы там проводились. Она честно ответила, просто играл на гитаре и веселил друзей. Они явно разочаровались. О брате и Луне она умолчала. Они не поймут, и будут искать подоплеки. Так же начались эти нападения на учеников, в которых опять обвинили ее. Первым напали на Гримхольда, но тот выжил. Потом на Снейпа и других маглорожденных и полукровок. И все валили на нее. Даже на ее факультете к ней стали холодны и ненавистные взгляды она ловила часто.

Отработки у нее и остальных еще не кончились, вот она и идет так поздно к себе в гостиную. Рон остался у Снейпа чистить котлы, Гермиона все еще разгребает дерьмо, а она, наконец, отделалась от Локонса.

— Стоять, Поттер! — Крикнули ей и загородили путь. Перед ней стоял Хафф, она узнала его, это Джастин Финч — Флетч, который наговаривал на нее.

— Чего тебе?

— Признавайся! Это ты Наследник Слизерина! — Крикнул он.

— Нет, это не я.

— Врешь! Из — за тебя ученики страдают и могут умереть. А никто не видит очевидного. — Заявил он.

— Ты бред несешь.

— Заткнись и признавайся! Я знаю, что это ты!

— Доказательства есть?

— Ты змееуст.

— И что?

— Это — темный дар, а значит ты — темный маг.

— Офигеть логика. — Она потерла висок. Вот же тупой. Как Рон. — Прочь с дороги, ты, трус и идиот.

— Ты все мне расскажешь, тварь! Экспеллиармус! — Ударил он.

— Протего! — Она легко блокировала его атаку. — Ступефай! — Ответила она, тот уклонился и вновь послал в нее тоже самое. Но она опять блокировала его удары и осыпала его заклинаниями, а после Силенцио он только пятился и уклонялся.

— Ступефай! — В нее ударили со спины. Она уклонилась и кинула во второго Конъюнктивитус, но тот увернулся. А с Джастина спало Силиенцио.

На нее начали наседать с двух сторон. Второй нападающий — Эрни Макмилан. И вдвое они начали продавливать ее оборону. Отвечать она не успевала и понимала, что с двумя ей не сладить.

— Фумос! — И ее закрыл дым. Воспользовавшись этим, она побежала. Те за ней и пускали ей в спину заклинания. Но пока они не попадали.

Но тут на нее напал еще один.

— Ступефай!

Блокировать она не успела, потому как напали на нее сбоку. Она упала, выронив палочку. Напал на нее Кормак Маклагген. Он на гриффиндоре ярче всех ее обвинял.

— Вот и попалась, тварь. — Ее преследователи запыхались. — Сейчас ты за все ответишь!

— Как будем ее допрашивать?

— Разденем сначала и сфотографируем. Будем шантажировать. — Усмехнутся Кормак, оценивающим взглядом смотря на нее. Гере было страшно, эти трое — сумасшедшие.

— Отличная идея. — Поддержал его Джастин. — Одну фотографию пришлем Гримхольду, его тоже заставим признаться. Он же не может позволить ей пострадать. — Он мерзко засмеялся.

— Сейчас ты ответишь за свои грехи. — Эрни схватил ее за руку и сорвал мантию.

— НЕТ! Отпусти! Помогите!

— Заткнись! — Джастин ударил ее по лицу. Очки упали и потрескались. Из ее глаз брызнули слезы боли и досады на собственную слабость.

— Кричи, кричи. — Рассмеялся Кормак. — Тут никого нет!

— Я бы так не сказал. — Прозвучал леденящий душу шепот. Все замерли и побледнели. Кормак вспотел, Эрни затрясся, а Джастин побледнел и, кажется, обмочился от страха.

Наступила гробовая тишина, нарушаемая только звуком шагов. Он медленно подходил к ним, а звук пробирал до костей.

— Трое парней нападают на девушку. — В голове сквозил могильный холод. Наконец из темноты коридора вышел Гримхольд. Глаза его очень напоминали два стальных огонька, волосы стали дыбом, а лицо было белым, как мел. Он очень походил на ожившего мертвеца. Запах страха и фекалий уже почувствовала и Гера. Парни явно не справлялись с ужасом. — Кормак… жалкое ничтожество. — С этими словами он ударил его кулаком в лицо так быстро, но Гера увидела только смазанный контур. А вот Кормак врезался в стену и не подавал признаков сознания. — Эрни… слабак и трус… — Он получил ногой в живот, от чего согнулся пополам. А затем ещё по ребрам несколько раз. Тот тоже теперь не вставал. — Джастин… ты — позор Хаффлпаффа… я предупреждал тебя… чтобы не смел наговаривать не нее. — Он подошел и, схватив за горло, поднял его над собой. — Я предупреждал тебя… не трогай ее… Но ты видно смертник… — Сказал он. А Гера никак не могла понять, что она сейчас чувствует. Страх перед таким страшным человеком, или радость его видеть. Он повернулся к ней и его глаза немного потеплели. — Гера… прошу… закрой глаза и ушки… тебе не стоит это видеть и слышать…

Она послушалась, зажмурилась, а затем закрыла ладошками уши. То, что случилось дальше, она не знала. Потому что боялась открыть глаза и посмотреть. Но вибрации и удары сыпались нещадно. Она дрожала и не шевелилась, пока все не прекратилось.

Тут на ее руки опустились теплые ладони. Она открыла глаза и увидела добрую улыбку Гримхольда.

— Все хорошо, воробьишка. — Улыбнулся он. — Все хорошо.

— Лукси… — Сказала она. Он чуть вздрогнул. Затем достал какую — то баночку и начал обрабатывать удар на щеке. Смазал, а потом достал сверток с листиками.

— Вот, приложи. — Сказал он. Она взяла листик и приложила к синяку. Стало намного легче. — Ты как себя чувствуешь?

— Нормально…

— Рад, что с тобой все в порядке. А теперь иди к себе, я отнесу эти тела в Больничное крыло и все расскажу деканам. Ничего не бойся.

— Ага… Спасибо тебе, Лукси… Ты не против, если я буду тебя так называть?

— Конечно, нет, Гера, но не на людях. — Улыбнулся он. Затем починил ее очки.

— Хорошо.

— Удачи.

Она развернулась и ушла. Не очень ей хотелось знать, что он сделал с Джастином и остальными. Она шла быстро и старалась не оборачиваться. Когда только отошла на довольно большое расстояние, то остановилась и перевела дух. Что только что с ней было, она никак понять не смогла. Он так ласково с ней говорил, что она просто не узнала его.

Зайдя в туалет, она умыла лицо. Тут заметила, что синяк почти не виден. Умывшись, и уже собиралась уходить. Она заметила странную вещь на полу. Подняв, она рассмотрела получше. То ли тетрадка, то ли дневник. Черная кожаная обложка, пустые страницы, на обложке написано только имя владельца «Том Реддл».

Пожав плечами и решив, что кто — то просто потерял, она взяла тетрадку с собой и пошла к себе в гостиную…