Танк против танка - Кеннет Максей

В Британии все шло иначе. В частности, потому, что в 1919 г. страна вела войну в Афганистане и уже предвидела затяжные сложности во всем регионе, включая и Индию. Бронеавтомобили продемонстрировали там ограниченную полезность, однако танки, которые справлялись с поставленными задачами в Европе и в Палестине, не годились в условиях огромных расстояний индийского субконтинента. Жизненно важным оказался тот факт, что авторитета энтузиастов- Иллеса и Фуллера – хватило, чтобы заручиться поддержкой для программы экспериментов с бронетехникой и преодолеть сопротивление тех в военной и политической иерархии, кто умалял значение рода войск. Что еще важнее, Фуллеру удалось вставить в перечень компетенций Танкового корпуса условие, предоставлявшее бронетехнике гак называемую «самостоятельную роль» наряду с обязанностью оказывать поддержку пехоте.

Термин «самостоятельная роль» происходил, конечно, из тактической концепции, которую Фуллер выработал в январе 1918 г. для Mk V, но которую он усовершенствовал и усилил самым радикальным образом в мае того же года, когда его осенило, какую тактическую значимость может таить в себе средний танк «D». Идея среднего танка «D» – четвертого из серии проектов средних танков, родившихся в июне 1916 г. вследствие технологического замысла «кавалерийского» танка, – опережала время и представляла собой 20-тонную амфибию, способную передвигаться со скоростью до 32 км/ч при радиусе действия более 300 км, наделенную пружинной подвеской, 300-сильным двигателем и планетарной коробкой передач, сконструированной Уолтером Уилсоном. Технически достижимый, проект все же пришлось оставить в 1921 г. ввиду стоимости, сложности и так и не решенных механических проблем. Однако, используя в качестве некоего рода катализатора средний танк «D», вступление которого в строй ожидалось в 1919 г., Фуллер составил знаменитый «План 1919». Он представлял собой концепцию быстроходных танков, прорывающихся через вражеские рубежи при поддержке подвижной пехоты и артиллерии, а также военной авиации; проникающих далеко, действующих на широком пространстве глубоко во вражеских тылах все то время, пока тяжелые танки будут подавлять обойденные передовыми механизированными частями очаги упорной неприятельской обороны. Война завершилась раньше, чем теорию удалось попробовать на практике, используя новый средний танк «С».

Крест, поставленный на среднем танке «D», вкупе с прекращением существования Правительственного управления танковых разработок (выше автор называет его «Экспериментальным управлением». – Прим. пер.) в 1923 г. послужили стимулом для британского Военного министерства, которое вышло с предложением фирме «Виккерс» вступить в дело и разработать танк, который бы удовлетворял требованиям глубоких прорывов в неприятельские тылы, а также и не вполне внятно сформулированным потребностям индийской армии в танке, подходившем бы для применения в зоне ее ответственности. Еще в 1921 г. Военное министерство обращалось к Виккерсу с просьбой построить легкий танк, способный действовать почти повсюду в мире, который бы мог выполнять роль пехотной поддержки на малых радиусах, а также и применяться «самостоятельно», то есть во время дальних рейдов. Осознавая, что для начала не помешало бы приобрести опыт танкостроения, руководство фирмы «Виккерс» попыталось сделать это, попробовав модифицировать конструкцию среднего танка «В», который «Фостер-энд- Ко» сконструировала в 1918 г. Развиваемая им скорость в 14 км/ч при радиусе в 250 км явно не вписывалась в рамки оперативных требований. Инженеры «Виккерса» скоро обнаружили, что строительство танков, состоящих из малых по площади броневых листов, заметно отличается от кораблестроения, где применяются большие. Вдобавок ко всему рессорная подвеска никуда не годилась, но, кроме того, исправления ожидали и другие многочисленные дефекты. Внедрение вращающейся на 360 градусов башни с 47-мм пушкой, что обусловливало техническое задание Танкового корпуса, обещало стать наиболее значительным отличительным признаком нового детища – легкого пехотного танка «Виккерс».

Как правило, в 20-е годы конструкторы разрабатывали танки под влиянием распространенной повсюду доктрины, заключавшейся в том, что-де задачей этих машин станет подавление вражеских пулеметов за счет огня пулеметов же, при этом планка предела скорости на пересеченной местности могла составлять 15-20 км/ч или немногим больше, а толщина бронирования – около 14 мм, чтобы оно защищало экипаж и рабочие узлы машины от бронебойных нуль и снарядных осколков. В отсутствие опасности пожара новой большой войны армейские бюджеты сокращались, а выделяемые на разработки средства ограничивались политикой экономической умеренности. Несмотря на появление в 1918 г. нескольких противотанковых пушек с высокой начальной скоростью полета снаряда, концепция сверхтяжелого танка (как проект танка Стерна 1916 г. массой 100 тонн с двойной броней, окрещенного «Летучим Слоном»), способного выдержать прямое попадание из такого оружия, равно как и из полевых артиллерийских орудий, благополучно похоронили. Дешевые легкие танки массой 6 тонн и, может быть, если отпустить в свободный полет фантазию, средние весом от 20 до 30 тонн – вот что стояло на повестке дня. Когда легкий пехотный «Виккерс» со смехотворно тонкой 8-мм броневой защитой при массе 12 тонн появился на свет, его тут же переименовали в средний танк, который запустили в производство в 1923 г.

Средний танк «Виккерс», при всей неадекватности его бронирования, при максимальной скорости не более 24 км/ч и при радиусе действия 250 км, все равно представлял собой широкий шаг вперед в танкостроении. Что тоже очень важно, в конструкции машины нашли воплощение опыты, извлеченные британцами из уроков недавней истории, поскольку вооружение нового танка, в отличие от его французских собратьев, носило особую противотанковую направленность. Вместе с тем почти все вопросы при создании танка (способного выполнять именно ту роль, для которой он предназначался), касавшиеся размеров, массы и стоимости, служили предметом компромисса.

Конструкторы среднего танка, получившие указание разработать максимально удобную башню, которая позволяла бы командиру, находясь в ней, наилучшим образом контролировать боевую работу стрелка, что сделало бы возможным поддержание высокого темпа и точности огня, остановились на трехместном варианте. Впоследствии он стал стандартным для большинства танковых башен. Ограниченные рамками габаритов и массы, конструкторы вынужденно отказались от 57-мм пушки, повсеместно применяемой тогда на тяжелых танках, в пользу меньшего и более легкого 47-мм орудия, ставшего главным вооружением новой машины. При начальной скорости полета снаряда в 533 м/сек она поражала бронирование почти так же хорошо, как и более крупная, используя при стрельбе сплошной выстрел или же бронебойно-фугасный снаряд. Вместе с тем бронебойно-фугасному снаряду недоставало разрушительной мощности и применении против полевых укреплений и противотанковых орудий (в последнем случае требовались осколочные боеприпасы. – Прим. пер.), что хорошо осознавали в Танковом корпусе, рассчитывая повысить степень убойности огня машины против живой силы за счет пулеметов. которых в башне и корпусе, вместе взятых, устанавливалось не менее трех.

Хотя помещение в башню командира, стрелка и заряжающего (который в скором времени взял на себя и функции радиста) решило сложности, связанные с управлением огнем, служившие серьезным злом для танков фирмы «Фостер», такое распределение рабочих мест лишало командира возможности давать указания водителю. Применение ларингофона не дало особенно большого выигрыша, но оказалось все же куда более милосердным средством связи с бедолагой на переднем сиденье внизу впереди башни, сигналы которому в противном случае подавались лишь за счет беспощадных пинков. Вместе с тем даже такое распределение мест и башне нового типа не давало гарантии меткой стрельбы. Одна причина заключалась в том, что ручные и довольно кондово сработанные механизмы вертикальной и горизонтальной наводки часто оказывались почти или даже совершенно бесполезными, особенно когда машина вела огонь на ходу. Приходилось искать ответ. Вот так в 20-е годы меткая стрельба в движении по точечной мишени стала заявленной целью танковых войск. Именно таковую технику эксперты-артиллеристы корпуса развили с использованием среднего танка, а также и уникального 31-тонного тяжелого танка, в единичном варианте построенного в экспериментальных целях Виккерсом в 1926 г. и окрещенного «Индепендент» («Независимый»).

Когда в 1923 г. из Королевской артиллерии в Королевский танковый корпус (КТК) перевели полковника Чарльза Броуда, его почти тут же назначили командовать артиллерийской школой, поручив развить приемы и техник)' стрельбы и объединить их с новой тактикой. Началась разработка усовершенствованных правил боевой работы канониров, призванная поднять темп огня, были найдены методы быстрого и эффективного прицеливания с тем, чтобы помочь стрелку поразить объект с максимальной скоростью при минимальном расходе боеприпасов, хотя боеукладка на сто 47-мм выстрелов в среднем танке позволяла не экономить их.