Леди Сирин Энского уезда - Татьяна Коростышевская

Лиза отодвинула в сторону стенную панель, за которой оказалась крутая лесенка.

— Нам сюда.

Ларс пошел первым, поправив на плечах лямки рюкзака.

— В подвале ковена для нас откроют переход, — объяснил он мне.

Я кивнула и стала осторожно спускаться по крутым ступенькам.

ГЛАВА 7

Спят курганы темные, или О некоторых особенностях чародейских переходов

Преподаватель. Что гласит первое правило Кирхгофа?

Студентка. Никому не говорить о существовании Кирхгофа?

Кажется, когда возводили гостиничное здание, здесь планировалась подземная парковка. По крайней мере, помещение получилось огромным. Макаронины ламп дневного света на высоком потолке жужжали изо всех сил, но осветить все пространство у них не получалось.

Ларс шел уверенно, как будто часто здесь бывал. Лиза быстро семенила, чтобы поспевать за его длинными шагами. Я вообще никуда не торопилась. Со мной такое бывает — как только ответственность за принятие решений сваливается с моих хрупких плеч, я расслабляюсь и начинаю радоваться жизни.

— А директор сего заведения в курсе, что ковен выбрал его отель для своей штаб-квартиры?

— Господин Поплавкин бывает здесь крайне редко, — с удовольствием пояснила ведьма. — Одно из условий договора, который заключило ООО «Райские кущи» со своим директором, — появляться в здании не чаще раза в месяц для подписания необходимых бумаг.

— Значит, на самом деле все это принадлежит вам?

— Ковен владеет местом перехода. Для удобства мы решили построить вокруг отель. А инвесторы, — тут Лиза собственнически погладила Ларса по плечу, — нам в этом помогли.

Инвестор в разговоре участия не принимал. Мы шли к кургану. Как еще назвать огромный каменный конус, неожиданно замаячивший впереди, я не знала. Разве что могильник, или гробница, или… Черт! Я споткнулась о проложенные на бетонном полу рельсы.

— Будьте осторожны, Даша, — ядовито пожурила ведьма. — Через несколько минут я выключу свет, чтоб электричество не мешало колдовству.

— У вас тут угледобыча по совместительству? — пробурчала я, потирая ушибленную коленку.

— Нет, так удобнее подвозить к месту перехода необходимые материалы.

Мы шли, и шли, и шли. А проклятый курган, казалось, не приблизился ни на сантиметр. Я почувствовала себя Алисой в Зазеркалье. «Нужно бежать со всех ног, чтобы только оставаться на месте, а чтобы куда-то попасть, надо бежать как минимум вдвое быстрее!»

— Лизонька, — проворковал Ларс, — ты поставила здесь дополнительную защиту?

— Ты заметил, мой Хитрый Лис! — довольно хихикнула ведьма. — Теперь любой случайный человек будет идти к цели бесконечно.

— Ну так сними ее.

— Мне хочется побыть с тобой подольше…

Блондин явно злился. А Лиза как будто этого не замечала. Она заглядывала в серые глаза охотника с таким предвкушением, с каким ребенок на новогоднем утреннике ждет подарка от Деда Мороза после рассказанного стишка.

— Не сейчас.

— Почему? — Серебристый голосок дрогнул. — Я могу отключить твою спутницу на пару часов, и мы…

Резкий звук, как будто кто-то разорвал ткань пространства, заставил меня замереть. Бетонный пол пошел трещинами.

— Я же сказал тебе, не сейчас!

Блондин стоял ко мне вполоборота, на его висках вздулись жилы, он скалился и тяжело дышал.

— Извини! — Ведьма лихорадочно перебирала воздух скрюченными пальцами, будто исполняла музыкальный этюд на невидимой арфе. — Прости, пожалуйста.

Мы очутились у подножия рукотворного холма. Квадратные каменные плиты украшал растительный орнамент. «Что-то кельтское», — навскидку решила я. Вход в курган был полукруглым. Косяк из тесаного камня прикрывала обычная дверь, небрежно прислоненная к стене.

— Мы войдем внутрь, — сказал мне Ларс.

— Ни за что! — ответила я со всей возможной убедительностью. — У меня клаустрофобия! Как только оказываюсь в замкнутом пространстве — картина Репина «Приплыли» — паническая атака, задыхаюсь, ничего не соображаю. Да я даже в лифте одна ездить боюсь! Давайте как-нибудь по-другому. Например, ты залезешь в склеп с Елизаветой, а я подготовлю все здесь, или…

— А я предлагала тебе ее отключить! — Кровожадная Лиза поджала губы. — Давай хоть об рельсы ее головой стукнем, раз колдовать мне не разрешается.

— А потом? Тащить на себе дополнительный груз?

Я обиделась. В отличие от Сергея, блондину подвиг, от которого он так активно открещивался, был явно по силам. И вообще, что он о себе возомнил? За намеки на комплекцию прекрасной дамы и огрести можно. От этой самой дамы. Этой самой рельсой… Или рельсом? Вот будь у меня сейчас при себе смартфон с выходом в интернет, я бы могла уточнить, предметом какого рода, мужского или женского, получит по блондинистому темечку проклятый фейский шовинист. А так придется душить голыми руками. Сладкое видение — мои ладони, смыкающиеся на жилистой шее вольного охотника, — слегка примирило меня с действительностью.

— Даша… — вкрадчиво начал блондин, следящий за моими телодвижениями настороженным взглядом. — Расскажи мне обо всех своих страхах, чтобы в дальнейшем избежать неприятных сюрпризов. Чего ты еще боишься, кроме замкнутого пространства?

Свершилось! О фобиях я могла рассуждать бесконечно. Сколько их — любовно вычисленных, записанных в дневнички, всесторонне проанализированных на тематических форумах — было у меня!

Ну про инсектофобию знали все мои знакомые и соседи, наверное, до первого этажа включительно. Потому что только Дарья Кузнецова могла, увидев на кухне таракана, завопить с такой силой, что прусак сам откинул все шесть конечностей. От разрыва своего тараканьего сердца, не иначе. Хотя, может, у него самого была антропофобия, боязнь людей.

Далее. Я боялась высоты, клоунов, острых предметов, числа тринадцать, а после того, как помогала кошке бабы Нюры окотиться, еще и родов, вкупе с лактацией. Ну, стоматологов боятся все, так что в этом я не оригинальна…

Я со вкусом вещала внимательному Ларсу о своих страхах. С гордостью выговаривала их сложные названия, описывала симптомы. Блондин даже взял меня под локоть, чтобы не упустить ничего из моих пространных пояснений. Короче, в себя я пришла уже в тоннеле. Узком. Длинном. Темном. Черт! Кажется, меня опять провели! Я шепотом заорала. Воздуха не хватало. В воображении я уже умирала под тоннами серого бетона.

— Просто глубоко дыши! — Ларс до боли сдавил мой дрожащий локоть. — Вдох-выдох, шаг, другой… Давай, дева, шагай!

Метров девять, не больше, нужно было нам пройти до полукруглой камеры. Но эти жалкие метры казались мне бесконечным лабиринтом. Когда я, пыхтящая как антикварный паровоз, достигла цели, одежду можно было выжимать. Своды помещения, укрепленные у потолка тесаными камнями, напомнили мне Стонхендж в миниатюре. Противоположная от входа стена была сплошной плитой белого кварца.

— Сейчас ведьма снаружи разожжет костер, — спокойно сообщил блондин. — Свет активирует переход. Смотри — это красиво.

Я послушно наблюдала оранжевые всполохи, появившиеся на молочно-белом полотне. Спирали, линии, звезды. В детстве у меня был такая игрушка — калейдоскоп, в которой при помощи пластикового конуса, зеркальца и горсти бусин достигался похожий визуальный эффект. Это действительно было красиво.

Ларс больше ничего не говорил. Просто в какой-то момент я полетела вперед от мощного толчка, прикрыла руками голову, чтоб не расшибить о стену, и… оказалась на мощенной булыжником дорожке.

— Можно бояться.

Я оглянулась. Из разноцветного марева появился охотник.

— Все, сирена, переход завершен.

За его спиной съеживалась и исчезала воронка портала.

Следующие полчаса были посвящены знакомству поганого фейского шовиниста с многообразием ненормативной лексики. Из всего предложенного ассортимента его более-менее заинтересовало только, почему в неприязни ко мне, основанной на гендерном признаке, я обвиняю именно его, в сущности белого и пушистого. Я с удовольствием его просветила.

— Значит, так, — наконец проговорил Ларс, с трудом вклинившись в мой экспрессивный монолог. — Сейчас мы будем путешествовать по землям маленького народца. Поэтому просто замолчи.

— Да пошел ты! — воинственно возразила я и с удовольствием уточнила куда.

— Малыши не любят бранных слов. Если не хочешь проснуться однажды со ртом, полным песка или дохлых жуков, следи за своей речью.

Я фыркнула, поправила лямки рюкзака и молча двинулась вперед.

— К тому же, дева, я воспринимаю все твои ругательства буквально. В следующий раз, задумав послать меня по изысканному маршруту, подумай — может быть, я с удовольствием приму предложение.