Серпентин − змеиный камень (СИ) - Глинина Оксана

‒ Но ты же отпускал Ренату в прошлом году в Антарас, а там ведь тоже помежье.

‒ Но не столь дикое и опасное, дитя моё. К тому же Дардас где золотом, а где и сталью привести соседей в чувства.

Инге хотела возразить отцу об опасностях желанного странствия, но Браггитас уже сдался.

‒ Хорошо-хорошо. Я отпущу тебя, хотя сам и буду скучать без своей милой девчушки. Тебе там, надеюсь, будет веселее.

‒ Спасибо, папа.

После этих слов Инге, успокоившись, положила голову обратно на могучее плечо отца.

‒ Говорят, ‒ осторожно вымолвила девушка. ‒ Риджите Дардас в скором времени станет женой наследника.

От тяжелого вздоха лорда Браггитаса, зашевелились даже портьеры на окнах.

‒ В том то и дело, что такое положение дел не очень устраивает большинство членов Высокого Совета.

Лорд частенько так делился с младшей дочкой новостями и своим взглядом на них, понимая, что дальше Инге информация не пойдет, в отличие от Ренаты, которая могла из-за своей прихоти или простого бахвальства дать волю языку в высоких покоях. Браггитас знал ‒ младшая, не смотря на мечтательный и нежный вид, весьма разумное создание.

‒ Корона на голове Риджите, ‒ продолжал отец. ‒ Это власть в загребущих лапах Дардаса.

‒ А как же Удвиг? ‒ удивилась девушка. ‒ Ведь он будущий король, неужели он позволит отцу Риджите вертеть собой.

‒ Наследник слишком занят собственной персоной, дорогая. Как бы он еще и делами своего королевства заинтересовался, а то не может выпутаться из своры придворных юбок, в которых увяз.

«Ясно, ‒ про себя подумала Инге, ‒ сам Удвиг в небольшом почете у старожил Высокого Совета».

‒ Кто знает, ‒ вслух промолвила девушка. ‒ Может он еще изменится. К лучшему.

‒ Было бы не плохо, если бы Дейвас Всемогущий надоумил этого болвана. Не то мы быстро станем частью Анорионской империи и будем прислуживать эльфам с таким королем.

‒ Кстати, сегодня ведь бал! ‒ спохватился лорд Браггитас. ‒ Ты готова к нему?

‒ Я не хотела идти, батюшка, но Рената настояла.

Видимо, чтобы выгодно отличаться от младшей сестры, блистая на ее фоне. Но, тем не менее, старшая сестра на этот раз превзошла саму себя и заказала платья у самых лучших портних, во вкусе ей не было равных. Столь широкий жест она объяснила тем, что Инге пора перестать выглядеть и вести себя как дворовая замарашка.

‒ Представляешь, батюшка, ‒ хихикнула Инге. ‒ Мы обе будем в зеленых платьях.

‒ Да? Как всегда, твоя сестрица задумала, что-то оригинальное, от чего у меня обычно сводит зубы?

‒ Не знаю, но на этот раз у меня красивое платье.

‒ Ты уверена?

‒ Конечно. После того, как ты устроил ей выволочку за тот музыкальный вечер, она постаралась на славу.

Еще бы! Кого-кого, а отца Рената боялась. Обычно она не считала нужным наряжать младшую сестру во что-то новое и оригинальное, забрасывая ту своими старыми нарядами, которые были на размер больше, поэтому просто ушивались. Но на музыкальный вечер, устроенный по случаю приезда гостей в королевский замок, не нашлось ничего подходящего, поэтому красавица выудила откуда-то свое старое вечернее платье с низким вырезом, и приказала нацепить на младшую сестру.

Получившийся образ не блистал новизной и оригинальностью, скорее он мог поведать многое о бедности и дурном вкусе своего носителя. Инге в слезах спряталась от людских глаз подальше в цветочной оранжерее, где ее и нашла совершенно случайно Герда. Она благородно одолжила девушке свою кружевную накидку, скрепляемую у шеи серебряной брошью. Вид, конечно, не самый прекрасный, но и не такой отвратительный, как был до этого. Младшая дочь лорда Браггитаса сумела добыть вечер до конца, и даже умудриться станцевать с принцем. Но от отца не укрылось положение вещей, после чего он устроил выволочку старшей дочери. Хорошо, что Рената усвоила этот урок, и теперь у Инге есть красивое платье цвета нежной фисташки, не изумрудное и яркое, как у сестры, но сшитое специально для нее.

Ясное дело, что красавица Рената сделала это не из из искренней любви к сестре, а скорее чувствуя твердый локоть отца и имея желание заполучить драгоценную обновку, о которой давно мечтала ‒ изумрудные серьги и серебряную помолвочную цепочку. Она уже вступила в возраст замужества, когда «счастливец» из благородных кровей может дополнить её украшения тяжелым изумрудным кулоном в знак своей благосклонности.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Ну и пусть. Инге обойдется и тем, что есть ‒ брат подарил ей подвеску из хризолита, очень красивую, к тому же она очень подходила к платью.

От чего-то опять на ум пришли предсказания Оракула. Может зря она затеяла это? И ходить в Северную башню не стоило.

На балу Инге дала себе зарок не отходить от Герды ни на шаг. 

Глава 10

По началу девушки вообще смутились, решив, что Удвиг немного пошутил и привел их не к той двери. Как бы там ни было, но всегда казалось ‒ хоть какая-то охрана должна быть у предсказателя и сторожить его покои от посягательств всех желающих заглянуть в своё будущее. Но, видимо, те времена канули в небытие. Сам главный вход в Северную башню охранялся стражниками, но вот обойти его не составило труда. И тем это было странно, что стены покоев провидца слышали не только мелочные тайны и страстишки вельмож. Оракула в последнее время посещали в основном члены Совета, отягощенные мыслями о делах государства. Никто не знал, посещал ли предсказателя король. Крайстут славился своим самодурством и не любил «всю эту возню с выжившим из ума брехуном».

За дверью оказались просторные залы, где в темных углах тонули очертания резных кресел и украшенные узорными полотнищами гобеленов стены. Но из-за опущенных тяжелых портьер, в комнату едва проникал дневной свет. В таком полумраке сразу было сложно рассмотреть того, кто здесь находился.

Из-за всех переживаний, что принёс этот день, голова Инге закружилась, а в ушах стало немножечко шуметь. «Да что же со мной такое!» ‒ подумалось девушке. То ли легкое опьянение, то ли эйфория, но чужой незнакомый голос вывел из непонятного забытья.

‒ Долго ко мне шли девы Высоких Домов, ‒ раздалось из глубины комнаты.

От неожиданности девушки вздрогнули, и их пальцы, едва соприкасающиеся до этого, сплелись, как ветки деревьев, ищущих друг у друга спасения в бурю.

‒ Не стоит боятся того, чего не понимаете, ‒ снова раздался довольно низкий для женщины голос. ‒ Стоит страшится тех, кто вам хорошо знаком.

Слова Оракула, как вода сквозь пальцы, прошли через бьющиеся в нетерпении и страхе сердца, оставляя в душе тяжелый осадок. Жутко делалось и от того, что, казалось бы, пустое пространство залы оживает и обращается к ним бесцветным голосом прямо из своих глухих и черных углов, без помощи живого человека.

‒ Раз ко мне пожаловали юные леди, ‒ смилостивился провидец. ‒ Значит они хотят узнать свое будущее.

В самой затемненной глубине комнаты кто-то зашевелился. Инге затаила дыхание, а Герда была готова податься в бега, и только крепко сжимающая её дрожащую ладонь рука подруги не дала ей этого сделать. Из полумрака к ним вышел человек, обличие которого навевало воспоминания о слышанных в детстве сказках: длинные белые волосы, которые спускались ниже пояса и терялись в складках подола темно-синей плащаницы, волочившейся по полу. Лицо сложно было рассмотреть, к тому же его скрывали седые пряди. Судя по тому, как на человеке висела мешковатая одежда ‒ он был худым, даже тощим и еще сутулым.

‒ Добрый день, ‒ первой очнулась от ступора Инге, которая решила, что вежливость сможет сгладить их неловкое замешательство. Ее примеру последовала, взявшая себя в руки, Герда. Девушки даже почтительно обозначили книксен, чуть склонив голову, так, на всякий случай, чтобы Оракул не счёл их невоспитанными.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

‒ Давно меня не посещали столь благовоспитанные леди, ‒ и все же голос не звучал по-старчески, с поскрипыванием и придыханием. Его можно было сравнить с далёким рокотом морских волн или эхом в горах.