Не там и не тогда. Когда началась и где закончилась Вторая мировая? - Андрей Паршев

Галина Дидык («Анна»), руководительница «Украинского Красного креста» на Западно-украинских землях и ближайшая помощница Шухевича, была осуждена на 25 лет заключения, освобождена в 1971 г., умерла в 1979-м.

28 ноября 1950 г. в окрестностях села Великополе Яворовского района Львовской области погиб в бою со спецгруппою МГБ Осип Дякив («Горновый», «Наум»), проводник Львовского края, член Провода ОУН, заместитель главы УГВР.

13 декабря 1951 г. около села Сваричев Рожнятовского района Ивано-Франковской области погиб сотник УПА Ярослав Косарчин («Байрак»), на момент гибели – краевой проводник ОУН Карпатского края.

22 декабря 1951 г. вместе с краевым проводником ОУН Львосвкого края и организационным референтом ОУН «Петром» – Романом Кравчуком-Степовым в бункере в окрестностях села Букачевцы Рогатинского района Ивано-Франковской области погиб Петро Федун («Петро Полтава», «Север»), руководитель Бюро информации УГВР, член УГВР, заместитель главы генерального секретариата УГВР, член Провода ОУН, майор УПА.

19 января 1952 г., окруженный в схроне спецгруппой МГБ, погиб в бою Иван Литвинчук («Дубовый»), проводник ОУН Западного края «Москва» («Днипро»), командующий УПА-Север в звании майора, заместитель проводника ОУН на Северо-Западных украинских землях.

22 января 1952 г. выкурен из укрытия работниками МГБ Евген Пришляк («Ярема»), краевой проводник ОУН Львовского края. Осужден на 25 лет, освобожден в 1977 г.

В феврале 1952 погиб в бою публицист и поэт Михайло Дяченко. В марте в бою погиб подпольный художник Нил Хасевич (оба – руководящие деятели ОУН на ПЗУЗ).

В мае 1952 г. в селе Чернихов Зборовского района Тернопольской области погиб Василь Бей («Улас»), проводник ОУН на Средне-Восточных украинских землях (ОСУЗ), член Провода ОУН. До этого еще 8 февраля 1951 г. он был арестован в Виннице вместе с надрайонным проводником Демчуком в ходе чекистской операции, дал согласие на перевербовку, однако, вернувшись в подполье, продолжил бандитскую деятельность.

5 октября 1952 г. захвачен в засаде работниками МГБ Василь Охримович («Грузин»), проводник ОУН Карпатского края. Приговорен к расстрелу военным трибуналом 19 мая 1954 г.

11 июня 1953 г. в Кременецких лесах спецгруппой НКВД живым захвачен Василь Галаса («Орлан»), проводник ОУН на Северо-Западных украинских землях, член Провода ОУН. План по его ликвидации был разработан министром внутренних дел УССР в марте-июне 1953 г. Павлом Мешиком, он же планировал легализовать униатскую церковь и создать легальный центр ОУН во главе с бывшим товарищем председателя Центральной Рады Миколой Шрагом, в 1924 г. вернувшимся на Украину, в 1931 г. осужденным, затем амнистированным, ставшим профессором экономики во Львове.[54] Галаса был осужден и вышел на свободу в 1960 г.

В том же году погиб член команды УПА-Запад сотник Хмара.

В январе 1954 г. при попытке захвата в селе Скнилив Брюховецкого района Львовской области покончила с собой референт пропаганды краевого провода ОУН Л. Гаевская («Рута», ранее 4 раза задерживалась органами МВД, но каждый раз ей удавалось бежать).

19 мая 1954 г. в своем схроне на горе Березовичке юговосточнее села Зеленого Надворнянского района в Карпатах погиб вместе с женой Ольгой Герасимович Микола Твердохлиб («Грим»), командующий 4-м военным округом УПА-Запад «Говерла», руководитель СБ Карпатского края, проводник ОУН на Западно-украинских землях.

24 мая 1954 г. был арестован вместе с женой последний член центрального провода ОУН на Украине Василь Кук. Кук родился во Львовской области в январе 1913 г., стал юристом в Люблинском университете, где и познакомился с будущим главой ОУН Степаном Бандерой. Он сидел в польских тюрьмах, с апреля 1941 г. был начальником центрального штаба походных групп, командиром УПА-Юг в Ровенской области, заместителем Шухевича, последним командующим УПА.

6 лет он сидел в тюрьмах КГБ в Киеве и Москве, с ним работали чекисты, об этом недавно написал полковник в отставке Григорий Санников.[55]

Осенью 1960 г. появилось «Открытое письмо В. Кука к Ярославу Стецько, Миколе Лебедю, Степану Ленкавскому, Дарье Ребет, Ивану Гриньоху, ко всем украинцам, проживающим за границей». Тогда же Кук был освобожден, работал в центральном госархиве УССР, Институте истории АН, в комбинате «Бытреклама». В 1986 вышел на пенсию, сейчас живет в Киеве.

В 1956 в Ивано-Франковске был схвачен и расстрелян районный референт СБ Довбуш.

Сами историки ОУН-УПА, националистически настроенные, считают окончанием вооруженной борьбы 1955 год (арест Дмитра Синяка и Дмитра Верхоляка) или 1956 год (участие украинских вооруженных групп в венгерском восстании).

Таким образом, к середине 50-х гг. оуновское подполье на территории Украинской ССР было полностью разгромлено. Если к апрелю 1952 г. на Западной Украине действовал 71 провод ОУН (160 чел.), 84 боевые группы (252 чел.) и отдельные «боевки» (647 чел.), то к ноябрю 1953 г. соответственно 15 проводов (40 чел.), 32 подпольные группы (164 чел.), 106 отдельных боевиков.[56] В 1954 г. оуновцы провели всего 13 акций, включая 7 терактов. К марту 1955 г. в западной Украине было 11 боевых групп (32 чел.), 17 боевиков-одиночек, в розыске – 500 нелегалов.

Ликвидация оуновских главарей проводилась и другими путями. В конце 1945 г. органы НКВД сумели скомпрометировать референта пропаганды Станиславского окружного провода ОУН «Аскольда» (П. Головко) и командира куреня «Летуны» группы УПА «Говерла», которых и убили свои же товарищи по оружию.

Начиная с 1948 г. главное значение в борьбе против ОУНУПА получили не чекистско-войсковые операции, как ранее, а ликвидация банд с помощью засланной заранее агентуры, захват подземных бункеров и схронов, деятельность спецгрупп МГБ, действовавших под видом бандеровцев. Оуновцы связывали новую тактику «Советов» с новым министром госбезопасности УССР. Им в августе 1949 г. стал генерал-лейтенант Николай Кузьмич Ковальчук, во время войны – руководитель фронтовых «Смерш», в 1946–1949 гг. возглавлявший органы МГБ в советской зоне оккупации Германии и по совместительству бывший заместителем министра госбезопасности СССР. Сосредоточение всей борьбы против ОУН-УПА в МГБ началось еще раньше, что вызывало недовольства руководителя МВД УССР генерал-лейтенанта Тимофея Амвросиевича Строкача, обращавшегося по этому поводу лично к Хрущеву, в то время – 1-му секретарю ЦК КП(б)У

Спецгруппы НКВД – НКГБ – МГБ действовали с августа 1944 г., с осени 1946 г. они назывались «агентурно-боевыми». Группы создавались из взятых в плен и перевербованных бойцов УПА. Командир одной из таких групп, начальник отделения отдела борьбы с бандитизмом Тернопольского УНКВД майор Соколов, в период с марта 1945-го по январь 1946 год уничтоживший несколько десятков оуновцев, был представлен к званию Героя Советского Союза (правда, не получил его).[57]

Группы часто возглавлялись бывшими оуновцами. На Волыни действовали спецгруппы во главе с бывшими куренными УПА «Максимом Вороном» (Петр Власюк), «Соколенко» (Василий Левочко), бывшим шефом связи областного провода ОУН «Комаром» – Иосифом Кравчуком и др. Ими был уничтожен уже упоминавшийся начальник штаба УПА «Карпович» и другие командиры УПА. Власюк был представлен к ордену Красного Знамени, Кравчук – к ордену Отечественной войны 1-й степени.[58]

Уже к июню 1945 г. в западных областях УССР действовало 156 таких групп (1783 человек). Ими широко применялся леендированный допрос, под видом сотрудников оуновской Службы безопасности (СБ). Вот как описывает эти события полковник милиции в отставке Николай Перекрест, в то время – боец такой группы:

«Создавались мобильные группы, которые под видом бандеровцев уходили в свободный поиск. Если натыкались на боевку (так бандеровские отряды назывались) – уничтожали. Очень эффективно. Не было такого шума, как при общевойсковых операциях. Или еще – “вертушки”. Это такая спецоперация, чтобы дать подозреваемому проявить себя. Везут задержанных, по дороге под видом бандеровцев на конвой “нападают” наши же сотрудники, знающие украинский язык. Разыгрывали натурально – внезапно, жестко. Для достоверности могли конвоиру и прикладом врезать. А подозреваемых везут не в наручниках и не связанными. Нападающие делают вид, что всех воспринимают как одну компанию: “Ага, попались, москалики!” Наши молчат, готовясь достойно встретить “последний час”, а те бьют себя в грудь: “Так мы ж свои, хлопцы!” А хлопцы “не верят”: “А у кого работал? А какой он из себя? В каких операциях с ним участвовал? А кто про тебя сказать может? Ну ладно, живи пока”. Или водили по лесу: ну-ка, если ты наш, должен знать схроны. Не знаешь – значит, опер, а ну “до гиляки”! Это значит: “на ветку”, повесить. Те еще выпаливают фамилии, адреса, о своих делах рассказывают. Потом имитировали расстрел “краснопогонников”, так они называли военнослужащих НКВД, и… в лес. А через какое-то время нарываются на наш патруль. Стрельба, погоня, и пленный снова попадает к “москалям”. Только знают о нем уже гораздо больше. Очень тонкая игра. Там у нас был свой “момент истины”».[59]