Дело о стаях (СИ) - Сереброва Алёна

Богдан рядом прыскает, пряча ухмылку в вороте толстовки.

— Чтобы знать, кому звонить, если что, — вместо Германа припечатывает Архип и в машине снова наступает тишина.

— Не хорони его раньше времени, Архип.

Голос Германа неожиданно становится ледяным, и Слава ёжится, будто кто ему за шиворот снега сыпанул. Богдан рядом подбирается, зажимая ладони коленями и вжимая голову в плечи.

— И извинись.

Слава уже открывает рот, чтобы сказать, что это лишнее. Архип ничего такого и не сказал.Охота дело опасное, всякое может случиться. Вот только сказать он ничего не успевает. Архип уже извиняется, коротко и односложно, и в машине вновь наступает тишина. Ровно до того момента, пока Герман снова не подаёт голос, обращаясь к Славе, и звучит он уже гораздо мягче и теплей.

— Так что?

— Работаю в полиции, — как в омут бросается Слава.

«К сожалению, этот факт узнать и проверить на раз плюнуть» — добавляет он, но уже не вслух.

— Девушки нет. Во время отпуска порой выбираюсь на охоту. Сталкивался с оборотнями, русалками и так, по мелочи. Ну и ещё Таутай-лак совсем недавно. Думаю, вам уже рассказывали об этой охоте.

Слава косится на Богдана, но тот сидит, расслабившись и снова уткнувшись в мобильник.

— И что же так плохо с девушкой? — снова подаёт голос Архип, но на этот раз Герман его не одёргивает и приходится отвечать.

— Времени нет. Да и какая согласится встречаться с парнем, который даже в отпуске пропадает чёрте где?

«А ещё воспитывает волчонка и выбирается раз в месяц в лес повыть на луну».

— Твоя правда, — соглашается Архип.

— Эй! Получается, у меня тоже девушки не будет⁈ — внезапно влезает в разговор Богдан. Он даже про игрушку забывает и, судя по всему, его персонажа тут же убивают, потому что на экране появляется какая-то надпить, увидев которую мальчишка чертыхается. — Не-не, я так не играю! У отца я появился? Значит и отношения возможны!

— Богдан, — веско роняет Герман, но Богдана уже несёт.

— Мне просто интересно. Я же в школу ходил, приятелей заводил, чем они лучше девчонки?..

— Просто найди себе охотницу, — подмигивает Слава. Наблюдать за Богданом забавно. — Общие интересы и всё такое.

— Как у тебя Сабина? — тут же находится Богдан, и Слава давится воздухом от неожиданности.

— Щапова? — уточняет Герман, и Слава пожимает плечами, отзываясь:

— Да. Она иногда подкидывает дела.

— И там ничего нет?

«Да какое тебе, нахрен, дело?»

Слава едва не задаёт этот вопрос вслух, в последний момент успевая прикусить язык.

— Ничего. Мы старые приятели.

Архип как-то двусмысленно хмыкает, но ничего не говорит. Слава, впрочем, говорить тоже ничего больше не собирается и лишь снова пожимает плечами. Доказывать что-то он не видит смысла.

— Значит ты полицейский…

— Есть грешок, — соглашается Слава.

Герман звучит так, будто он этих фактов не знал, вызывая лёгкую растерянность. Не может так быть, чтобы о нём не пытались ничего узнать. Просто не может, тем более если Герман, как говорил Руслан параноик.

— Очень полезный грешок, — замечает Герман и всё-таки включает радио.

Глава 8

Город встречает их дождём и Сидром. Тот стоит, спрятавшись под козырёк и засунув руки в карманы куртки: почти сливающаяся с подъездной дверью высокая, тёмная и одинокая фигура.

— О, новенький, — замечает Сидр, когда они все оказываются в подсвеченном тусклыми лампочками сумраке подъезда, где пахнет сыростью улицы и свежей краской. — И как звать?

— Встречный вопрос, — отзывается Слава, следуя за ним почти по пятам.

— А что мне за это будет? — насмешка сквозит в голосе обернувшегося.

Идущий в самом хвосте Богдан прыскает, но никак это не комментирует.

— Кончай паясничать, — тут же обрезает Архип. Славе почему-то кажется, что Сидр не избежал бы подзатыльника, остановись они хоть на мгновение.

— Я знаю, ты не любишь верхние этажи, Герман, — меняет тему, начиная оправдываться, Сидр, когда они наконец-то переступают порог квартиры. — Но в этот раз либо без лишних вопросов, недорого и со всем необходимым, либо этаж.

Сидр наконец-то снимает куртку, давая возможность нормально рассмотреть лицо.

Смуглая кожа, собранные в куцый хвостик чёрные волосы, крупные серые глаза и маленькая бородка под нижней губой. Высокий и, судя по всему, гибкий.

— Нагляделся? — мурлычет Сидр, поймав направленный на него взгляд, и Слава усмехается в ответ, отвечая, впрочем, не в тон:

— Вполне.

— И как?

— В первые пять минут не съедят.

Слава понимает, что может нажить себе тем самым врага, однако прекрасно знает, что и без этого друзьями им никогда не быть. Просто потому, что если они те, кого он ищет, то все они окажутся за решеткой. Даже Богдан.

Мальчишка в это время как раз испытывает двуспальную кровать, падая на неё с разбега и пружиня на матрасе.

— Круто! Я буду спать тут!

Славе даже немного жалко, что Богдан вляпался во всё это и как-то не хочется верить, что он тоже мог…

Перед лицом встают фотографии с мест преступлений, а затем, то самое дело, которое подарило ему дочь.

— Я могу спать хоть на полу, главное чтобы была подушка, — отзывается Слава, отворачиваясь и осматривая небольшую, просто обставленную комнату. Кровать с одной стороны, диван у балкона с другой, шкаф в углу, картина с каким-то пейзажем на стене, овальный коврик на полу. Приглушённые, пастельно-фиолетовые тона и тёмная мебель.

— Тебя за язык никто не тянул, — замечает Архип. — Я на диване. Сидр, он раскладывается?

Диван, как оказывается, раскладывается. Причём размер у него получается королевский, так что спать на полу никому не приходится. Только вот Слава всё равно не может заснуть. Просто лежит и смотрит в утопающий в темноте потолок, а в голове ворочаются тяжёлые мысли.

«А точно ли это оборотень?»

Слава уже задавал этот вопрос, но так и не получил ничего конкретного в ответ, лишь самоуверенность и святую веру в то, что ничего другого и быть не может. В сети тоже ничего обнаружить не удалось. Сколько бы он не просматривал групп и новостных сайтов города, нигде ничего не было. Будто все смерти — это плод чье-то воображения или кто-то специально подтёр информацию, а может Слава просто не там искал.

Перед глазами снова встаёт размытая фотография на белой доске — мохнатый бок крупной псины… или волка. Это почти единственное подтверждение того, что к убийствам причастен зверь. Вторым подтверждением является откопанное кем-то заключение судмедэксперта.

Слава недовольно морщится, прикидывая достаточно ли у него оружия. Хватит ли…

Руслан снабдил его пистолетом. Вполне легальным, если не копать слишком глубоко. И парой коробок патронов. Всё это сейчас преспокойно лежит на дне рюкзака под боком, дожидаясь своего часа.

Оборотням плевать из чего состоит направленное против них оружие: серебро, сталь или свинец, главное какой будет начинка или обработка. Однако одна из коробочек как раз содержит подходящие патроны. Но если это всё-таки не оборотень…

Слава до боли зажмуривается, не желая думать, что будет, если зверя это всё не свалит.

Болезненный тычок в рёбра прилетает неожиданно, заставляя подавиться вздохом и едва не закашляться.

— Завязывай. Вздыхаешь, как влюбленная девица. Спать мешаешь, — недовольно бурчит Архип.

Ответа он не ждёт, просто поворачивается спиной, отгораживаясь от шумного соседа, и замолкает.

Славе ничего не остаётся кроме как закрыть глаза и попытаться всё-таки заснуть.

«Полчаса, — даёт он себе время. — Если не засну, пойду, переберу пистолет».

Засыпает он гораздо раньше, чем заканчивается отведённый срок.

Из сна его вырывает прикосновение. Кто-то толкает в плечо, тут же отступая, будто уже получил когда-то за такой способ побудки.

Слава не помнит когда заснул и сколько спал, но за окном ещё непростительно темно. Настолько, что, будь он в другом месте и с другими людьми, не преминул бы зачитать лекцию о пользе полноценного восьмичасового сна. Сейчас же Слава просто садится и растирает лицо ладонями, прогоняя остатки сна.