Эффект бабушки - Дэн Лавров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
21
Если объективно, были в Лизке и положительные качества, например, трусихой ее не назовешь — скорее смелой до безрассудства. Она честно признавалась, что борется за справедливость. «Строптиво-справедливая», как она сама себя называла. И, в общем-то, с этим не поспоришь. В основном, она правое дело защищала. Но никогда не думала о последствиях. Поэтому выходило как-то криво. Ну, как все у нее. Например, я был свидетелем, когда белым днем к ее подружке какой-то хулиган-ухажер подкатил. Так Лизка на него с кулаками кинулась. Хорошо, что хулиган трусливый попался. Или вовремя заметил, что я из-за руля выскочил, на подмогу кинулся. Факт: она гналась за ним два квартала! А если б догнала? Один на один здоровый бугай и шестнадцатилетняя девчонка! Но иногда (да что там иногда — слишком часто!) она вела себя, как сказали бы в восемьдесят девятом году, как «мажорка»16. И не хочу говорить, как в моем бы сказали.
Еще она очень любила животных. Всех подкармливала. Всех ей было жалко. Если кто-то на ее глазах обижал кошечек или собачек — убить была готова! Тут я вообще «на все сто» с ней солидарен.
А сегодня вечером я повез Лизку и деда Вову в цирк. Все-таки, дед Вова ее пригласил — я присутствовал. Как же он билеты достал? — Не иначе дед Миша помог! (а может и сам Вова, он такой самостоятельный, мог всю ночь в кассе в очереди простоять). Дело в том, что цирк, который я знаю, и в который в детстве ходил, оказывается, в 1957 году только построили! И на первые гастроли приехал Эмиль Кио (знакомая фамилия). Аншлаг!!! И она, конечно, в этом случае, отказаться не смогла. Интересно же! В общем, я не в курсе подробностей, главное, что меня, с ними на машине отправили, потому что возвращаться предстояло по темноте.
На представлении я не присутствовал, наверное, и два билета тяжко было купить. Как персональный водитель, все это время просидел в машине, наблюдал за людьми. Когда б еще? Но не поверите — интересно! Если в телефоне приходится энергию экономить, то настоящая жизнь, оказывается — прекрасная развлекуха!
Лизка вышла такая важная. Захотелось ей после представления с Вовкой пешком пройтись, как взрослой. И вообще, она ж наряжалась: платьице, пальтишко, кавалер! А я, значит, должен был за ними ехать.
Может она думала, что так мне за мой смех в гараже мстит, типа унижает — ты просто шофер, а я дочь полковника! Или я опять приревновать должен был — не знаю. Но мне-то что. Ехать, так ехать. Но она и на этом не успокоилась. На центральных улицах идти с кавалером, когда за тобой едет предназначенная для тебя же машина, было престижно. А свернув с проспектов на линии, Лизка решила, что им нужно от меня сбежать. В темные улицы и переулки. Чтобы мне потом попало, что ли? Или просто уединится? А Вовка — дурачок, наверное, правда, влюбленный, повелся.
Ну и ничем хорошим это, конечно, не закончилось. Я на пять минут всего замешкался, пока ориентировался, как вдруг услышал впереди Лизкин визг. Фары высветили трех человек, пинающих лежащего на асфальте Вовку, и голосящую рядом Лизку, которой кто-то руки выкручивал. То ли шпана (кто ж еще?!) света от машины испугалась, то ли двое, я и дед Вова — это больше чем один дед Вова, (тем более, я намного больше деда Вовы, и в форме), не знаю, но рванули они в рассыпную резво. Оставив деда Вову лежать, где лежал, а Лизку истерить. Перво-наперво, я кинулся к неподвижному юному деду. Он зажимал рукой окровавленный бок и терял сознание.
— Что! Что это было? — не выдержал и рявкнул на Лизку я.
— А я… а они… — она только всхлипывала — ясно — ответа при «разборе полетов», как всегда, не дождаться.
— Курить попросили, — выдавил угасающий дед Вова, — она ответила, — а я вступился… — и потух!
Тут меня прорвало, и я накинулся на Лизку:
— Ну что ты за человек? Ну будешь ты когда-нибудь думать о том, что ты делаешь? Это же отец твоих будущих детей, и дед твоих будущих внуков! Который тебя, действительно, любит! Любовь твоя единственная! А ты все на корню погубила! Ты все только портишь! Ты никого не любишь, кроме себя! Кто тебя еще замуж возьмет с таким характером? Дочь полковника! Дура ты, а не дочь полковника!
Лизка сменила тембр, взвыла, и полезла на меня с кулаками. Я не удержался и таки отвесил ей под… нет — шлепнул по попе рукой. Легонько, но звонко и чувствительно (сильно — убил бы, не знаю, как сдержался, рука у меня тяжелая).
И как я потом казнил себя за это! Лизка взвыла совсем уж ультразвуком, кинулась в машину за руль, утопила газ, и … растворилась вместе с машиной!.. Не в темноте, не в конце улицы. А прямо у меня на глазах, не двинувшись с места! Наверное, на кнопочку нажала…
22
Что я натворил? Я погубил фактически все! Я, а не бабушка! А-а-а-а! Дед Вова умирает, бабушка во времени потерялась! Отец не родится. И так далее. Все, приплыли.
Не знаю, что подумали люди близлежащих домов, услышав нечеловеческий рев. Вой. Мой. (Достойный внук бабушки.) Но мне чуть прочистило мозги. Дед рядом. Может, его еще можно спасти? Google-а нет мне в помощь! Наверное, надо кровь как-то заткнуть, чтоб не текла. И в больницу? Ох, не понимаю я ничего в медицине! Случайно взгляд выхватил номер и улицу на углу дома. Быть не может! Ну не бывает таких совпадений! Меня же именно сюда в гости приглашали! Дед, пожалуйста, не умирай! Может, еще не все потеряно! И, в конце концов, ты же машину времени изобрел! Мы с тобой и бабушку найдем! Только живи, пожалуйста! Сейчас нам помогут!
Когда я с дедом Вовой на руках появился во дворе второго своего прадеда (фельдшера), нас, конечно, не выгнали. Василий Федорович моего второго прадеда звали. Деду Вове кровь остановили, перевязку сделали. Скорую вызвали. И в больницу отправили. Деда Вову, меня и Василия Федоровича.
Что я прадедушке Мише скажу?!
В гостях я пробыл недолго, и по делу. Старшая дочка прадедушки Васи — моя бабуля Вера родная, валерьянки мне принесла.
