А волки здесь тихие (СИ) - Петрова Лин

Я приходила в себя, собирая волю и силу в кулак.

— Максимилиан, что уже известно? Камеры просмотрели?

— Посмотрели, но ничего не увидели!

— Что???

— Были отключены. Но ребята говорят, что посторонних не было

— Ты хочешь сказать, что кто-то из наших посмел?!

Во рту собралась горькая слюна. Вот мне и лишнее доказательство, что верить никому нельзя.

— Макс, вызови нашего доктора, пусть осмотрит Лару. И за молчание…

— Вызвал. Знаю. Сделаю

Нашего доктора, это значит из наших. Стоп- наших..

Я вскочила и побежала к Ларите. За мной побежал Маркор и Максимилиан. Лара уже пришла в себя и теперь безмолвно лежала, сжавшись в комок.

— Лара, послушай меня, родная. Что последнее ты помнишь? Я знаю, что хочется забыть и больше никогда не вспоминать, но очень нужно, родная. Как ты оказалась на улице, помнишь?

Ларита моргнула, а потом прошептала

— В окно кто-то кинул записку, что меня ждут на улице. И я вышла на крыльцо, ведь ничего страшного там быть не может.

Макс сжал руки в кулаки.

— Никого не было, я постояла и повернулась, чтобы зайти в дом. А потом голова взорвалась от боли и наверно, я потеряла сознание. Было ощущение, что меня тащат куда-то, а потом.. — она замолчала и всхлипнула

— …больно

Я гладила ее по голове, пытаясь успокоить.

— А теперь самое главное. Напряги память. В каком обличии он это сделал, Ларита? Это очень важно, милая, очень.

Она облизала губы

— Человек — только и смогла сказать она.

— Всё, всё, милая. Теперь полежи, сейчас придет доктор, посмотрит тебя.

— Нет, нет, не трогайте меня, пожалуйста. Не нужно доктора, мне и так стыдно, Мара — умоляюще шептала девочка.

— Нужно Ларита. Очень нужно.

Мы спустились вниз, давая возможность доктору сделать свое дело.

Брат жалобно сказал.

— С ней будет все в порядке, Мара?

Бедный мальчик, ведь ему, так же как и мне приходится переживать всё это.

— Будет, Маркор, будет.

— Маа-ар — жалобно спросил он

— Зачем они это с ней сделали?

Я не выдержала и от злости со всей дури долбанула по столу.

— Дают мне понять, что даже дома мы не можем быть в безопасности.

От злости я вцепилась в край стола, и глубоко задышала, приходя в себя

— Камеры сейчас работают?

— Да

— Значит, камеры отключили на определенный срок. И они знали, на какой именно срок. Знали расположение камер, и кто где находился в это время. Максимилиан, собери всех во дворе, всех до единого, вплоть до кухарок и садовника. Узнай, ушел кто-то домой, если ушел, то верни назад. И обязательно камера чтобы записывала наш разговор, Макс!

Все выстроились в ряд, в тревожном напряжении. Я встала перед ними и всматривалась в эти лица, которые знала не один год, которые стали такими близкими и родными, но среди них предатель.

— Вы все знаете, что произошло. Один из вас предатель и я знаю кто это. И сейчас даю возможность этой твари признаться и выйти ко мне.

Наступила тревожная тишина, а мое сердце замерло, неужели ничего не получится.

— Камеры на это время были отключены. Все камеры, как думаете вы. Но одна, которая была дополнительно поставлена по распоряжению отца, и которая отключается только из его кабинета, продолжала вести запись. Поэтому, я зна-а-аюююю…. — мои губы скривились в ухмылке.

Едва я закончила свою речь, я почувствовала чужой страх. И ухмыльнулась про себя, кому как не нам, животным, чувствовать это.

Я вдохнула воздух и пошла на поиски. От страха надпочечники выбрасывают в кровь адреналин, тело начинает реагировать частым сердцебиением и потливостью.

Я шла по ряду, приближаясь к цели, заглядывая каждому в глаза. Реакция конечно у всех есть и это нормально при нынешней ситуации. Я медленно дошла до цели, отметив его про себя, и прошла дальше.

— Ну что? Предатель не найдет в себе силы выйти? Ну, тогда…

Я остановилась на месте, и, не разворачиваясь, спиной пошла назад. Остановилась напротив одного из молодняка.

Кудим, подлец, обливался потом от страха, а его брат Радим со страхом смотрел на меня.

Кудим, поняв, что его нашли, начал выкручиваться.

— Я ничего не делал, Мара. Я только камеры отключил, ну и это, записку в окно подбросил, и все.

— Кто?

Он прекрасно понял вопрос.

— Мне сказали, что хотят встретиться с Ларитой, ее давний поклонник. Что хочет поговорить на счет того, чтобы она стала его парой, ведь в доме сейчас опасно и это ее шанс зажить хорошей жизнью.

— Кто с тобой разговаривал?

— Так Манила, тётя твоя.

Меня словно под дых ударили, глаза на секунду заволокло черным туманом, а когда в глазах прояснилось, я пристально смотрела в его лживые глаза и медленно закипала.

— Почему???

Почему он предал, живя здесь много лет?

— Что она пообещала?

Кудим усмехнулся, теперь в его глазах проснулась наглость

— Деньги. Вам все равно конец, а мне они пригодятся, когда уйду отсюда. Вам одним, что ли, с жиру беситься? Мы здесь живем как рабы, выполняем черную работу, я может, тоже хочу нормально пожить.

Я, от бешеной злости, схватила его за горло, и, откуда только взялись силы, приподняла его.

— Ты, щенок, уже давно сгнил бы, если бы не мой отец, потому что, такие как ты щенки не выживают. Тебе предоставили все условия, чтобы жить, учиться, и это все бесплатно. С тебя не потребовали ни копейки, нужно было только хранить верность той стае, куда тебя приняли. Ты лишился своих родителей не по нашей вине, но именно наша стая стала тебе новой семьей. Ты купился на деньги, мразь? Так вот запомни перед смертью- волкам деньги не нужны.

Я, как когда то папа, выставила один коготь, и вспорола ему сонную артерию. Теплая кровь хлынула мне на руку. В его глазах заплескался ужас. Он начал лихорадочно пытаться отодрать мою руку.

— И еще- для тех кто еще не знает. На каждого из вас, заведен личный счет, куда периодически начисляются деньги. Когда кто-то из вас уходит, он уходит не с голой жопой, а с приличной финансовой поддержкой. У каждого из вас есть возможность достойно начать новую жизнь, завести семью и продолжить свой род. От вас нужна только верность и преданность — я, не моргая, смотрела в тускнеющие глаза.

— А ты, Кудим, возвращаешься в прошлое, где ты должен был сдохнуть, если не смог оценить, что дала тебе моя стая.

Я отпустила руку, и он упал, постепенно затихая.

Его брат, Радим, все это время стоявший рядом, смотрел на меня широко открытыми ошарашенными глазами и только тряс головой. Он смотрел на меня, затем на брата, затем снова на меня. В его глазах метался ужас, боль, растерянность.

— Я не знал — просипел он.

Его чувства разрывались между горечью от потери брата и потрясением от того, что тот сделал.

Да что там говорить, все были потрясены случившимся. Радим растеряно вышел на середину и обвел всех взглядом. Он уже понял, что он брат предателя, и как прежде уже никогда не будет.

— Я, правда, не знал, Мара. Я бы никогда… — глухо сказал он, опустив голову.

Народ начал потихоньку расходиться, осторожно обходя Радима,

а тот оглушённый, стоял и стоял.

Потом кивнул и молча пошел собирать вещи. Он понимал, что ему придется уйти, не смотря на то, что искренне считал нас своей семьей, но предательство и позор брата…

— Макс, дай ему деньги.

Но Радим отказался взять их. Он медленно обвел дом и территорию взглядом, затем посмотрел на меня

— Прости, Мара.

Развернулся и ушел.

Если честно, мне было искренне жаль расставаться с ним, но волк принял решение. Он себе не простит, если останется. А там жизнь покажет.

— Мар, о какой камере ты говорила? Разве отец дополнительно просматривал территорию? Мне об этом ничего не известно.

Я посмотрела на Максимилиана

— И мне об этом ничего не известно..

Его брови удивленно взметнулись вверх, а чуть позже глаза прищурились.

— Так….

Я устало кивнула