Рассеивая сумрак. Лекарь из трущоб - Сэм Альфсен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но куда больше взглядов приковывал к себе Син. Риры расступались, только завидев его фигуру. Некоторые вообще шмыгали в подворотни при виде эрда и носа оттуда не казали, пока он шествовал прямо по главной улице.
Нуска хоть и чувствовал туманящую разум темную дэ, но почти не ощущал ее воздействия. Кровь Сина, казалось, разом перебила все: даже сейчас чужая дэ словно отступала в стороны, пропуская обладателя истинной темной магии. Видимо, это и было причиной, по которой никто не хотел сталкиваться с эрдом нос к носу. Узнать в нем правителя сейчас было невозможно, потому что он привычно прятал под накидкой лицо и свои дорогие одеяния, но не почувствовать эту невероятную мощь мог разве что столб.
– Сколько возьмешь за девчонку?
– Двадцать.
– Дорого. Сбавь до пятнадцати.
– Ну уж нет! Ей только четырнадцать исполнилось. Такую вы нигде не найдете!
– А выглядит на семнадцать…
– Не задвигай мне тут. Либо бери за двадцать, либо проваливай…
Нуска во все глаза уставился на двух торгующихся в переулке мужчин. Один из них придерживал за шиворот девчушку, которая, опустив голову, смотрела в землю. Не сопротивлялась, не кричала – просто стояла и ждала.
Лекарь и сам не заметил, как застыл посреди улицы. Несколько прохожих так и впечатались в него, а затем, бранясь, продолжили свой путь.
Внезапно чья-та рука легла ему на плечо. Нуска сначала испугался, но затем поднял голову и увидел Сина. Его взгляд тоже был прикован к происходящему в узком кривом проулке.
– Сейчас мы не можем ничего сделать, – тихо сказал он. – Но я исправлю ситуацию. Обещаю тебе. За этим мы сюда и приехали.
Нуска кивнул, но все равно не смог заставить себя сдвинуться с места.
– …Девятнадцать, и на этом все! Ни медяка не сбавлю!
– Восемнадцать. Дороже это не возьмет никто.
– Проходимец! Шалопай! Брысь с дороги, если золота при себе не имеешь!
И тут вперед влезла Ранри. Она уверенной походкой подошла к девчонке, нагнулась и с умным видом осмотрела девушку, словно та на самом деле была товаром.
– Платим двадцать пять, – вдруг выдала она, выпрямившись и улыбаясь.
– Что-о?! Я почти сторговался! Найдите себе девчонку в другом месте! – не выдержал такой наглости покупатель.
– По рукам! – тут же согласился торговец и растянул губы в знакомой Нуске слащавой улыбке.
– Ты ведь наемница! Откуда у тебя столько золота?! – продолжил возмущаться рир.
– Дорого-ой! – вдруг ласковым голоском протянула Ранри и обернулась к эрду. – Подай суму.
Син сощурился. Недовольство так и читалось на его лице и в каждом движении. Но он сорвал с пояса мешок с монетами и одним точным движением бросил его Ранри в голову.
Наемница ловко поймала суму и начала высыпать продавцу монеты прямо на руку. Тот, хмурясь, подставлял ладони, но часть золота все равно со звоном падала на дорогу.
В это время Ранри бросила один взгляд на Нуску и приподняла брови. Лекарь не был дураком – он часто проворачивал на рынке всякие трюки с братьями и сестрами. Он быстро подошел ближе и взял связанную девушку за локоть, уводя ее прочь.
Это не укрылось от торговца, но он был так занят сбором монет, сыпавшихся меж его пальцев, что не уделил этому должного внимания. Все-таки сделка уже заключена – почему бы не позволить щедрым покупателям забрать товар чуть раньше?
Нуска вывел связанную девушку на соседнюю улочку и завел поглубже в переулок. По пути он обронил с руки несколько частичек своей дэ, которые тут же замельтешили по дороге. Хоть они и были своего рода ищейками, но могли и сопроводить эрда с Ранри к нему.
С усталым вздохом Нуска взглянул на спасенную девушку. Ее взгляд все еще был безучастным, а глаза затуманились. Лекарь нахмурился и поднес ладонь ей ко лбу – точно так, разум был поражен темной дэ. Да так сильно, что Нуска обжег руку.
«Как это могло произойти? Она ведь тоже рирка… Да и на перегрузку каналов, как у эрда, не похоже. Что же это?»
Нуска полностью отдался инстинктам и, не заботясь ни о чем вокруг, стал ощупывать голову девушки, энергией проникая в мозг, очищая кровотоки, но… темная энергия не пропадала. Покидая тело рирки, она оседала на руках лекаря. Нуска раньше никогда не сталкивался с подобным, а потому заметил это, только когда его руки пробила дрожь.
– Что…
Нуска в ужасе уставился на свои ладони, которые беспрерывно дрожали. Завитки, словно сошедшие с тела Сина, оплели ему пальцы. И медленно ползли выше, к локтю.
– Нет, th`are! Как это остановить?!
Впервые в жизни лекарь запаниковал. Всю улицу озарила вспышка светлой дэ, но это не помогло. Этой страшной магии словно было плевать на все потуги Нуски – она медленно, сантиметр за сантиметром, поражала его тело. Девушка, которая все еще была связана, мешком повалилась на землю. Видимо, не выдержала напора чужеродной силы.
А Нуска боялся пошевелиться, боялся касаться себя руками и раз за разом пытался очистить свое тело, то испуская, то сжигая светлую дэ. Попытался даже прикоснуться рукой к руке, но стало только хуже. Нуска истекал потом и боролся изо всех сил, но темные знаки уже поднимались к плечам.
Внезапно в переулок влетела черная молния. Нуска тяжело дышал и не слышал, что ему говорили, лишь продолжал потоком испускать энергию. Все происходило как в тумане.
Прогремело сразу несколько взрывов, поднялся ветер, а с неба потоком рухнул дождь. Но Нуска вдруг почувствовал, как его крепко держат, не позволяя даже случайно оступиться. В воздухе мелькнуло оружие эрда, а затем брызнула кровь. Лекарь не почувствовал боли, но горячая темная жидкость полилась по его предплечьям. Эрд крепко впился в плечи Нуски, сдавливая их.
– Син… Что это?.. – прохрипел лекарь, которого била дрожь. Никогда в жизни он не сталкивался с тем, что не мог бы излечить. Не было темной энергии, которую он не мог бы развеять. Но эта дрянь… Ей было все ни по чем. Прямо сейчас она намеревалась убить Нуску.
– Не бойся. Я же говорил, что защищу тебя.
Этот спокойный голос. Мягкий тон. Лекарю не оставалось ничего другого, кроме как уткнуться в надежное плечо и взмолиться всем духам.
Хотя какой прок от молитвы? Сейчас можно было верить только в способности эрда.
Нуска уже не чувствовал рук и осознавал, насколько же он беспомощен. Впервые в жизни его обуял подобный страх. Пугаться, бояться ему, конечно, доводилось.
