Вооружен и очень удачлив - Людмила Горбенко

— Сами отличаем, — насупился щун. — А посторонним такие подробности знать не обязательно. В случае непредвиденных катаклизмов гномы становятся обоеполыми.

— Однако! — восхитился демон. — Все предусмотрели, мерзавцы! Надеетесь выжить любой ценой? Ну так знай, эти умения вполне могут вам пригодиться, и довольно скоро. Мир поделен так давно, что уже назрел очередной передел. В городе Отверженных уже вовсю принимаются ставки. Люди против гномов? Или гномы против людей? А может, просто люди против людей — ведь они все разные! Черные против белых и желтых? Или желтые вместе с красными против белых? Или оставшиеся маги против всех? Ты бы как предпочел?

— У нас существует старое пророчество, что скоро рас станет больше, — сухо сказал щун. — С тех пор как эльфов не стало, эта ниша так никем и не заполнена. Именно поэтому все больше рождается людей с отклонениями и странностями, и это только промежуточные стадии естественного отбора. Чуть дальше в глубь континента есть целые деревни из мутантов, что паразитируют на соседних поселениях. К тому же после нашего опыта в Разломе процесс ускорился, Ифиторель. Слишком мощное колдовство.

— Да сколько тех мутантов! — отмахнулся Ифиторель.

— Сейчас процент от общего количества. А пятьдесят девять лет назад была одна тысячная процента. При скрещивании с обычным смертным у пары никогда не рождается обычный детеныш.

Сообщив новость, щун замолчал и наклонился над гномом, но еле заметное подергивание века не укрылось от внимания демона.

— Ты знал заранее! — Ифиторель откинулся к стене и горько усмехнулся. — Знал! Еще прежде, чем мы договорились о взаимной услуге, да? Хитер, мерзавец, старый пень… Слушай, а сколько тебе лет?

Гномий сторож молча двинул против часовой стрелки следующую свечу, делая вид, что полностью поглощен этим нехитрым занятием.

— Понятно, — скривился демон. — Выглядишь на тысячу, если честно.

Щун хмыкнул.

— Больше? — поразился демон. — Прими комплимент, ты отлично сохранился!

Сторож недобро зыркнул из-под низких надбровных дуг.

— Ну и ладно! — отмахнулся Ифиторель. — Думаешь, пропаду? Новые времена всегда предпочтительней старых, ведь они несут в себе новые возможности. Вот только… — Черные глаза утратили безмятежность и вновь налились суровостью. — Мне все равно нужны камни для нагрудника Владыки. Позарез нужны, пока трон в городе Отверженных демонов свободен! Идеальные кристаллы, девять штук! Только они меня и держат!

— Сам протянул.

— Да сколько можно меня колоть!

— Ладно. Как насчет содержимого Разлома? Снимешь защиту? Не обманешь?

— Забирайте все! — с щедростью дарителя, расстающегося с абсолютно ненужными самому вещами, заявил демон. — Все! Стройте своих летучих железных птиц и набивайте им брюхо голубыми камнями, я не против.

— Железных драконов, — педантично поправил щун. — Какой толк от птицы? Разве что на голову накапает.

— Ну да! — развеселился демон. — Дракон и вправду нагадит поболе воробья!

— Наши машины будут не гадить, а плеваться огнем, — с легким оттенком обиды заявил сторож. — Горючий состав уже проверили, он прекрасно сохранился. Вот увидишь, с появлением летучих драконов расстановка сил моментально изменится.

— Надеюсь, что не увижу, так как буду далеко отсюда, — меланхолично заметил демон. — Очень надеюсь. И так уже загостился. Так как с кристаллами? Будут?

— Камни будут.

— Обещаешь? — обрадовался Ифиторель.

— Постараюсь, — уклончиво ответил щун. — Садом уже занимаются. И катализатор растет.

Демон нетерпеливо потер руки.

— Владыка Отверженных! Я чувствую — этот день настанет!

— Прости, но я слышал, что камни не работают без специальных нагрудников, — осторожно напомнил щун. — С волосяными петлями из шевелюр девяти прошлых Владык, навешенных на конструкцию из их же рогов. Этих диковинок небось уже и не осталось на свете?

— Ошибаешься! — с явным торжеством ответил демон. — Один я точно разыскал! И знаешь где? В графском замке.

— Сокровищница? — наморщил лоб щун. — Помню. Мы делали для нее замки после того, как эльфы отказались закончить работу. Мария Цитабарская была еще та штучка, с характером. Интересно, кто именно подарил ей нагрудник? Хотя я, кажется, догадываюсь… Постой, Ифиторель! Просто так хранилище не открыть, нужен наследник!

— Имеется и наследник, как же! — развеселился демон. — Точнее, наследница! Такая шустрая дамочка, что только глаз да глаз! Поглядим на графские сокровища! Поглядим!

Оживляемая гномиха медленно подняла веки и уставилась перед собой. Щун критически осмотрел негнущуюся шею и помахал перед лицом пациентки ладонью. Гномиха не отреагировала.

— Брак, — покачал головой Ифиторель.

— Для простой работы сойдет, — деликатно возразил гномий сторож и, прислонив готовую фигурку к стене, пошаркал к следующему телу.

— А как там ваши дела? — с холодным равнодушием осведомился демон, брезгливо отодвигаясь от маленькой соседки. — С подземкой все в порядке?

Щун пожал плечами.

— Мы законсервировали самые важные объекты перед уходом народа в анабиоз. Люди их не потревожили.

Демон язвительно расхохотался:

— Не потревожили? Ошибаешься! Пока я искал выходы к сокровищнице, наткнулся на совершенно заброшенную станцию под Тором, и знаешь что? Внутри ходил человек! Смертный! Гремел стальными чушками и даже имел дерзость отсыпать себе горсть монет!

— Не может быть! — Новость настолько поразила щуна, что он застыл на месте и заметно повысил голос: — Нет! Заброшенная станция законсервирована еще при жизни прежнего поколения гномов! Сразу над ее крышей бутыль с «джинном», что запрятал каперийский первомаг! Это сверхсекретный объект!

— Было-было, мне нет резона врать! — мстительно ухмыльнулся демон. — Ладно, не беспокойся. Это был всего лишь чик, и я устроил так, что через несколько часов его казнили. «Джинн» может спать спокойно. Все чисто.

Тор, окраина Старого грода

Еще неделю назад Квайл и помыслить не мог, что алхимикам приходится столько потеть, причем в буквальном смысле слова. Словно заведенный, он бегал по городу до пяти, стараясь как можно быстрее облегчить наплечник и распродать мыло. А потом… потом начиналось то, ради чего он рисковал жизнью и собственным задом.

Аарус Густ оказался необычным алхимиком: он не интересовался основными задачами алхимии как науки — исследованием момента перехода тел из летучих состояний в стабильные, расширением видов алхимической ртути, загадкой «красного масла» в реакции с женской ртутью, степенью истинности «Лейдесского папируса» и прочим.