Шторм из тени - Дэвид Вебер

Грантвилль кивнул, и Капарелли пожал плечами.

— Суть в том, что с понижением рабочей силы, требующейся новым конструкциям, нет никаких причин, почему мы не должны быть в состоянии поддерживать требования к комплектованию флота, о чем мы говорим. К сожалению, это то, что мы делали, когда пришел Турвиль и уничтожил что–то вроде половины всего Флота. У нас будет время на вербовку и закрытие огромной дыры, что он проделал, так что я не думаю, что в ближайшее время будут огромные волны расширения комплектования. В краткосрочной перспективе, это означает, что нужные нам люди — небольшими — но периодами придется набирать. Довоенное правило было то, что давалось три–четыре месяца для экипажа нового корабля стены, чтобы достичь удовлетворительного, боеспособного уровня. Во время Первой Хевенитской войны, с опытными офицерами, которые были и участвовали в ней, мы добились где–то около двух с половиной месяцев. Но в ситуации, которую мы имеем в настоящее время, откровенно говоря, я буду удивлен, если мы сможем сделать это менее чем за четыре, и я не удивлюсь, если это займет целых пять месяцев, учитывая тот факт, что мы собираемся исправлять такое множество незначительных ошибок строительства по пути. Таким образом, в ближайшем будущем, вам лучше рассчитывать на то, что в основном теперь у Хонор — здесь во Флоте Метрополии и работающих у Звезды Тревора — плюс, скажем, другие шестьдесят подвесочных дредноутов, способных применять «Аполлон» на верфях. И новые конструкции анди и переоборудованные, конечно… за исключением того факта, что мы не знаем, будет ли готов Густав поддержать нас, если мы пойдем против Лиги.

— Разве этого будет достаточно, чтобы остановить все, что солли смогут сделать с нами в течение этого же периода времени, Хэмиш?

— Наверное… если мы стремимся к этому, — ответил брат Грантвилля. Он взглянул на Капарелли, приподняв одну бровь, и Первый Космос–Лорд кивнул в знак согласия с его оценкой.

— Чтобы быть честным, — продолжал Белая Гавань, — и рискуя показаться немного самодовольным, основной проблемой с которой, вероятно, нам придется столкнуться в любых ранних боях против солли будет наш боезапас. Но, по крайней мере, пять или шесть месяцев, при условии, что мы будем сражаться рядом с домом и нашей производственной базой или что у нас будет приличная логистика, чтобы поддержать нас поставками ракет, мы должны быть в состоянии удержать все, что можно бросить на нас и с таким количеством подноутов, даже без анди. К сожалению, у нас еще есть незначительная проблема с войной с Хевеном, о чем нужно побеспокоиться.

— Может, да, а может нет, — мрачно сказал Грантвилль, и перевел взгляд на Лэнгтри. — Ее величество и я уже обсуждали этот кратко пару дней назад, Тони, — сказал он, — но у нас был только мозговой штурм в то время. Теперь, похоже, мы должны осуществить наш мозговой штурм на практике.

— Почему это наполняет меня внезапным чувством страха? — пробормотал Лэнгтри.

— Опыт, наверное, — ответил кратко Грантвилль с натянутой улыбкой. Улыбка исчезла так же быстро, как и появилась, и премьер–министр наклонился к насторожившемуся министру иностранных дел.

— Учитывая оценку сил, которую сэр Томас только что представил, у нас, вероятно, будет возможность выбить саму систему Хевена, — сказал он решительно. — Чтобы сделать с ними то, что они пытались сделать с нами. Но у нас есть «Аполлон», и это значит, что мы не должны входить в их эффективный диапазон дальности совсем. И что мы можем справедливо пойти и сделать это с каждой из их систем, имеющей хоть одну флотскую верфи. Можем вбить каждую из главных развитых систем Республики обратно в каменный век.

Еще раз стало очень тихо вокруг столе, и на этот раз тишина была напряженной, почти хрупкой.

— Чтобы быть абсолютно честным, — продолжил Грантвилль, — это именно то, что я хотел бы сделать, и я сомневаюсь, что только я именно в таком настроении. Наверное, нет ни одной семьи здесь, в домашней системе, которая не потеряла кого–то в Битве за Мантикору, даже не рассматривая всех смертей, которые были до нее. Так что, да, есть часть меня, которая хотела бы разбить хевов в щебень.

Но теперь мы получили эту ситуацию с Солнечной Лигой, и даже если мы этого еще не сделали, грубая месть, такая заманчивая в краткосрочной перспективе, является худшим из возможных основ для любого вида прочного мира. Мы не Рим, и мы не можем перепахать Карфаген и засеять землю солью. Таким образом, отгадайте–ка, господин министр иностранных дел, если мы покажем, что можем взорвать Столичный Флот хевовв космосе, уничтожить всю орбитальную инфраструктуру столичной системы Элоизы Причарт, а затем расскажем ей, что мы готовы взорвать множество дополнительных систем, если потребуется для нее увидеть причину, что вы думаете, она скажет?

ГЛАВА 45

— Я так понимаю, что мы не слышали ответа от адмирала Бинга, Билл?

— Нет, мэм, — согласился коммандер Эдвардс.

— Так или иначе, я скорее думала, что ты упомянули бы об этом, если бы мы его имели, — сказала Мишель с легкой улыбкой. Затем она повернулась к Аденауэр и Терстигу. — Что по статусу их импеллеров?

Офицер–операционист и офицер РЭБ вручную подводили платформы «Призрачного Всадника» поближе к соларианским кораблям для слежки за ними. Теперь Аденауэр в ответ на вопрос посмотрела на Мишель, и выражение ее лица было несчастным.

— Мы пытались подобраться достаточно близко, чтобы прочитать их узлы, мэм, но я не думаю, что мы должны беспокоиться. Мы только засекли инициирование первой ступени на их клиньях, и они уже вращаются по отношению к двигателям. Они выходят на курс.

— Идиоты поганые, — пробормотала себе под нос Мишель, снова чувствуя искушение отдать на волю Бога муторный перебор.

— Ладно, Билл, — вздохнула она вслух. — Я полагаю, мы должны дать этим придуркам еще одну попытку. Подготовка к записи.

— Да, мэм.

Мишель взглянул на главную проекцию, пока ждала. Ее силы направлялись внутрь системы уже сорок три минуты, ускоряясь к планете на постоянных шестистах трех g, которые оставляли «Никам» семьдесят g в резерве. Их конечная скорость доходила до 21,271 км/с, и они сократили дальность полета от чуть более ста девяносто двух миллионов километров до ста пятидесяти шести миллионов. Учитывая эту геометрию, эффективные возможности охвата Марк-23 в подвесках, скользящих снаружи корпусов ее кораблей, были далеко за семьюдесятью двумя миллионами километров от неподвижной мишени, а эффективная дальнобойность против Бинга и его кораблей будет только увеличиваться, поскольку он ускорился по отношению к ним и увеличивал скорость их сближения.

— Микрофон готов, мэм, — сказал ей Эдвардс, и она, кивнув ему, отвернулась от проекции к дисплею.

— Ваш срок истек, адмирал Бинг, — сказала она холодно, без предисловий. — Я могу только предположить по вашему текущему курсу и тому факту, что ваши импеллеры вот–вот выйдут на полную мощность, что вы намерены вступить со мной в бой. Я предостерегаю вас от этого. Имейте в виду, что у меня есть возможность уничтожить ваши корабли далеко за пределами любого расстояния, на котором, возможно, вы сможете угрожать нам. Также сообщаю, что если вы немедленно не прекратите ваши попытки сблизиться с моими судами или сбежать из системы, и не примете требования моего правительства и не остановитесь, я продемонстрирую эти способности вам в такой манере, что даже вы не сможете их проигнорировать. Золотой Пик, конец связи.

— Запись чистая, мэм, — подтвердил Эдвардс через некоторое время.

— Тогда отсылайте ее, — сказал Мишель решительно.

— Есть, мэм.

Спустя восемь минут сорок три секунды после того, как оно было передано, сообщение Мишель достигло КФСЛ «Жан Барт», и лицо Джозефа Бинга потемнело от ярости, когда Уиллард МаКуил направил сообщение в его ком.

Вот высокомерная маленькая сука! Кем, черт возьми, она думает, что является, разговаривая со мной — разговаривая с Солнечной Лигой — так?

Он почувствовал, что его челюстные мышцы болят от напряжения сдерживая рычание, и его ноздри расширились, когда он сделал глубокий, злой вдох. В течение нескольких секунд на флагманском мостике стояла мертвая тишина, затем МаКуил прочистил горло.

— Будет ли ответ, сэр? — спросил офицер связи болезненно нейтральным голосом.

— О, да, — проскрежетал Бинг. — Ответ будет подходящий, Уиллард! Но не с какой–либо ком–передачи!

— Да, сэр.

МаКуил повернулся к своему дисплею, плечи напряжены, и Бинг почувствовал свежий спазм гнева. Неужели его собственный штаб купился на смешные заявления о «непобедимом оружии» манти? Он начал рычать что–то МаКуилу, а затем сдержал свое желание. Последнее, что ему было нужно — начать звучать как некоторые истерические старухи!

— Сэр, — сказала Карлотта Тимар очень осторожным тоном, — капитан Мизава хотел бы поговорить с вами.