Дело всей жизни. Неопубликованное - Александр Василевский

В эти дни была окончательно смята упиравшаяся флангами в болота оршанская оборонительная система врага. 27 июня Орша была очищена от фашистов. Армии Чистякова и Белобородова взяли 28 июня Лепель. Конно-механизированная группа Осликовского форсировала Березину севернее Борисова, вслед за нею сюда вышли главные силы 3-го Белорусского фронта, наступавшие на этом направлении, а 1 июля в Борисов ворвались войска 11-й гвардейской, 31-й и 5-й гвардейской танковых армий.

В своих воспоминаниях я не имею возможности приводить много примеров героизма советских воинов. Но об одном случае удивительного мужества, который тогда потряс нас, я все же хочу рассказать.

В боях за Оршу участник танкового десанта гвардии рядовой Ю. В. Смирнов был тяжело ранен и попал в плен. О дальнейшем мы узнали, когда наши вошли в город. В одном из блиндажей нашли прибитое к кресту тело юноши. В блиндаже валялись брошенные фашистами штабные документы и протокол допроса. Здесь же были солдатская книжка и комсомольский билет гвардейца Юрия Васильевича Смирнова. Он не ответил ни на один вопрос врага и погиб как герой. Гражданин Советского Союза комсомолец Смирнов не выдал военной тайны и остался верен Отчизне до последнего вздоха. Ему посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза. Имя его с благоговением будут вспоминать потомки…

В масштабах фронтовой операции меня волновали в те дни главным образом три вопроса. Первый состоял в том, что успешный ход наступления наших войск и разрушения, оставленные войной на железных дорогах, с каждым новым днем все более осложняли снабжение наступавших. Вместе с начальником Центрального управления военных сообщений генерал-лейтенантом технических войск И. В. Ковалевым мы подготовили 27 июня и направили в Ставку следующее письмо:

«Москва. Товарищу Семенову. 1. Железнодорожное направление Смоленс – Минск является единственной магистралью базирования 3-го Белорусского фронта. Установленная НКПС пропускная способность линии Смоленск – Минск (12 пар поездов в сутки) потребностей фронта удовлетворить не может. Минимальная потребность фронта в железнодорожных поездах в период наступательных операций будет составлять 24 пары поездов в сутки, а полная – 36 пар. Считаю необходимым пропускную способность линии довести до 18 пар – через 5 суток после открытия движения, установленного приказом НКПС; до 24 пар – через 10 суток; до 36 пар – через 45 суток. Пропускная способность – 24 пары поездов в сутки может быть обеспечена за счет постройки дополнительных разъездов по земляному полотну второго, невосстановленного пути. Для обеспечения пропускной способности – 36 пар поездов необходимо уложить вторые пути на протяжений 350 км от ст. Смоленск до ст. Минск с использованием существующего земляного полотна. Это потребует дополнительного выделения: рельсов со скреплениями – 400 км, шпал – 640 тыс. штук, стрелочных переводов – 150 комплектов. Для нормальной эксплуатации линии потребуется дополнительно выделить 100 паровозов и 3000 квалифицированных эксплуатационников основных профессий. 2. Железнодорожное направление Смоленск – Минск – Витебск – Полоцк имеет большое значение в обеспечении воинских перевозок при наступательных операциях Прибалтийских фронтов, а в дальнейшем оно будет одним из основных выходов к Балтийскому морю. Считаю необходимым пропускную способность этого направления довести до 18 пар поездов на 5-е сутки после открытия движения, установленного приказом НКПС. Прошу Ваших указаний Наркомату путей сообщения.

Владимиров»[96].

Второй вопрос, сильно тревоживший меня тогда, – по-прежнему сравнительно невысокие темпы продвижения 5-й гвардейской танковой армии. При форсировании Березины на борисовском направлении эта армия оказалась на линии или даже позади не только 2-го гвардейского танкового корпуса, но и целого ряда соединений общевойсковых армий. 1 июля, чтобы разобраться в положении вещей на месте, мы с командующим фронтом выехали на Березину. Беглый осмотр местности между реками Бобр и Березина свидетельствовал о напряженнейших боях, которые пришлось выдержать здесь танковой армии с 5-й танковой дивизией противника. Мосты у Борисова были разрушены. Но некоторые уже восстанавливались и позволяли переправлять даже тяжелые танки. Стрелковые дивизии 11-й гвардейской армии К. Н. Галицкого уже форсировали реку и вели бои километрах в 15-ти западнее. А 5-я гвардейская танковая армия, имея значительную часть танков на западном берегу, рассчитывала закончить переправу лишь в ночь на 2 июля и к исходу дня выйти к Острошицкому городку (18 км северо-восточнее Минска). Я поставил Ротмистрову задачу к исходу 2 июля освободить Минск, а Черняховский тут же организовал пропуск через мост танков и самоходных орудий танковой армии вне всякой очереди. Действительно, первыми в столицу Белоруссии 3 июля ворвались танкисты. Но то были воины не 5-й гвардейской танковой армии, а 2-го гвардейского танкового корпуса А. С. Бурдейного.

Третий вопрос, вплотную вставший передо мною к концу июня, касался дальнейшего развития Белорусской операции в целом. Еще 29 июня во время беседы с Верховным Главнокомандующим по телефону я высказал уверенность в том, что в ближайшие дни Баграмян освободит Полоцк и Лепель, а Черняховский – Борисов и затем Минск; значительная часть 4-й немецкой армии неминуемо должна попасть в окружение. В связи с этим необходимо немедленно приступить к подготовке нового этапа операции с тем, чтобы, исходя из ранее намечавшегося Ставкой плана, не допустить образования в Белоруссии вновь сплошного фронта врага, незамедлительно разливать дальнейшее наступление войск 1-го Прибалтийского и Белорусских фронтов, окончательно очистить территорию Белоруссии от фашистов; приступить к освобождению Прибалтики и выходом войск на побережье Балтийского моря поставить под угрозу полной изоляции и окружения фашистскую группу армий «Север», и вывести наши войска к границам Восточной Пруссии и Польши. При этом значение 1-го Прибалтийского фронта в операции резко возрастало, а потому настало время передать ему из резерва Ставки 2-ю гвардейскую и 51-ю армии.

В том же разговоре я высказал предложение немедленно начать активные действия стоявших в обороне к востоку от Опочки и Себежа войск 2-го Прибалтийского фронта. Иначе разрыв между Прибалтийскими фронтами с каждым днем резко увеличивался. Я предложил передать действовавшую на северном берегу Западной Двины 4-ю ударную армию из 1-го Прибалтийского во 2-й. Верховный согласился. Около 24 часов 27 июня Генеральный штаб поставил командующего 1-м Прибалтийским фронтом Баграмяна в известность о том, что решением Ставки 2-я гвардейская армия генерал-лейтенанта П. Г. Чанчибадзе с 7 июля в районе Витебска поступит в его распоряжение. 1-му Прибалтийскому были переданы также 51-я армия генерал-лейтенанта Я. Г. Крейзера и из 3-го Белорусского фронта 39-я армия генерал-лейтенанта И. И. Людникова. Эта сдвижка армий с юга на север затронула все фронты данного направления. 1-й Белорусский передавал 2-му Белорусскому 3-ю армию генерал-полковника А., В. Горбатова, а 2-й Белорусский 3-му Белорусскому – 33-ю армию генерал-лейтенанта В. Д. Крюченкина (с 9 июля 1944 года – генерал-лейтенанта С. И. Морозова). Соответственно из 1-го Прибалтийского во 2-й Прибалтийский уходила 4-я ударная армия генерал-лейтенанта П. Ф. Малышева, а из 2-го в 3-й Прибалтийский – 1-я ударная генерал-лейтенанта Н. Д. Захватаева…