S-T-I-K-S. Человек из Пекла. Книга 3 - Денис Тимофеев

Дима обернулся и встретился взглядом с отцом. Он плакал, заляпанное кровью лицо пересекали чистые дорожки от глаз и по щекам вниз.

Защемило сердце, до боли, дыхание перехватило, горло стиснуло невидимой рукой.

Почему?!! По-че-му?!

И в этот момент что-то изменилось… дышать стало легче, тело начало наполнять силой, Дары жадно стали впитывать льющуюся откуда-то энергию!

— Дима! — воскликнула вдруг и Анжелика, ощутившая то же самое.

— Никто. Больше. Не умрёт, — такой знакомый и одновременно далёкий, властный голос.

Сойка.

Застонала очнувшаяся Птаха и закряхтели остальные. Сойка щедро вливала в них силы, саму жизнь. Жаль, не могла помочь умершим. Но над этим даже она не властна.

— Дима! Я могу держать этот купол вечно!! — воскликнула восторженно Анжелика. — Что происходит?!!

А внутри пространства купола уже загудело ветром.

Дима засмеялся, засмеялся от радости, от облегчения. Никто больше не умрёт!

— Что за… м-матерь всезнающая… — Птаха во все глаза смотрела на Сойку. Вокруг неё сейчас закручивались тугие потоки воздуха, развивая волосы. А луч света сверху создавал фантастический эффект.

— Это… это…

Остальные рейдеры тоже очнулись, но не могли и слова произнести.

— Анжелика, девочка моя, — обратилсь Сойка, каким-то невероятным образом оказавшаяся рядом. — Убирай свою защиту, сейчас будем убивать эту тварь. Сын, — она положила руку на плечо Димы. — Ты выдохни Кинетикой во все стороны. Наших не задень только и дай отцу огня…

Горец тоже стоял рядом и настолько одухотворённым Дима его не видел никогда. Хотя нет. Было одно очень далёкое воспоминание. Момент, когда родился Медоед.

— Но… — Анжелика.

— Доверься мне. Я знаю.

— На счёт три тогда…

Дима и Сойка кивнули.

— Три!!

Медоед "выдохнул" и полоснул из автомата вверх. Дульную вспышку огня тут же подхватило и вокруг полыхнуло…

* * *

Пепел или что там осталось от твари медленно разлетался в стороны, а Сойка, Дима и Анжелика смотрели в сторону портала, куда всё-таки ускользнула совсем небольшая часть той самой живой массы, макровируса.

И Дима уже знал, что будет дальше. И от этого знания сердце обливало кровью и рвало на куски ржавыми крюками.

— Так надо, сын… — произнесла Сойка.

— Кому, надо..? — севшим вдруг голосом произнес Дима.

— Вы это о чём..? — спросила Анжелика.

Остальные рейдеры сейчас оглядывались. На площади было пусто. Все заражённые, кто не умер, убежали и стояла почти тишина. Метров на пятьдесят вокруг всё чернело выгоревшим углём и лишь в ровном круге метров шести диаметром, в котором сейчас и находились люди, под ногами похрустывало битой костью. Резко пахло гарью и кисляком, но на запах никто не обращал внимание. Все, кроме четверых людей, заново осознавали, что живы, не ранены, полны сил, словно только-только родились, а совсем недавнее отчаянное сражение осталось словно где-то далеко позади…

Подошёл Горец, поправил лямку "ЯР-ки" на плече.

— Готова..?

Сойка кивнула, ответила Диме, кивнув наверх:

— Ты знаешь, кому, сын.

Он глубоко вдохнул:

— Это… обязательно… по-другому никак..?

— Ты же знаешь, сын.

Знаю, подумал он, опустив голову, знаю…

Сами собой потекли слёзы.

— Да про что вы, блин?! — снова спросила Анжелика, понимая, никакой даже эмпатии не надо, что-то не то происходит.

— Мы уходим, Анжелика, — сказал Горец. — Берегите друг друга. Диму притормаживай иногда, любит он во всякое влипать…

— Как это… — не поняла Анжелика. — Куда?!

Сойка указала взглядом на портал. Он, к слову уже стал гораздо меньше размером, метра три с половиной в высоту от силы.

— Надо доделать начатое…

— Но почему… мы же… бомба… — до Анжелики только начали доходить слова Горца, на глаза сами собой навернулись слёзы, она посмотрела на Диму.

— Он всё объяснит позже. Так надо… — Сойка взяла за руки Анжелику и та ощутила, что в неё вливается потоком чистейшая энергия, наполняя Дары и все её существо. — Небольшой подарок на прощание…

Проявился обезьян. Он сидел на плече Горца и что-то чирикал.

— И ты тоже..? — сквозь слезы улыбнулась Анжелика.

Затем они вчетвером обнялись и простояли так некоторое время. Остальные рейдеры, стояли чуть поодаль и не смели, опасались подойти. То, чему они стали свидетелями, ещё долго останется свежо в памяти. Чужак сидел, сгорбившись, на краю чистого пятачка.

Остранившись, Горец обернулся к товарищам, нашёл взглядом Птаху:

— Крепись, Охотница и… извини, что не верил.

Та лишь еле заметно кивнула. Слишком, слишком много на неё свалилось и слишком много она потеряла сегодня.

Горец перевел взгляд на Бесогона, оглядел остальных и воздел руку, зажатую в кулаке в победном и прощальном одновременно жесте. Затем обернулся к сыну.

— Выведи их всех живыми.

— Чужака не убивайте, — добавила Сойка. — Если найдёте общий язык, он может многому научить. Да и один он здесь и все будут против него… — она глянула на портал. — Пора…

— Пора, — согласился Горец.

И, взявшись за руки, они пошли к порталу. Анжелика уткнулась в грудь Медоеда и тихо заплакала. Шагов через пять Сойка с Горцем остановились, он обернулся и с улыбкой произнёс:

— Не плачьте о нас и не забывайте. И… пошерудите в пепле ещё, если не лень, — он сдвинул ногой кучку серо-чёрной массы и из неё показался белый шарик.

— Удачи! — и повернувшись, они снова пошли к ярко мерцающей арке портала. На её фоне их фигуры стали лишь силуэтами. На несколько секунд они застыли перед зеркальной, ничего не отражающей "плёнкой" и сделали шаг… портал подёрнуло судорогой, он поглотил людей и спустя мгновение зеркальная поверхность перестала идти волнами. А Дима с Анжеликой перестали ощущать Горца и Сойку. Совсем.

Спустя ещё несколько секунд с лёгким треском статического электричества портал быстро сжался в точку над землёй и напоследок треснув негромко, исчез.

Эпилог.

Пекло.

Неизвестный кластер.

Анжелика подняла на Диму чуть опухшие от слёз глаза.

— Они…

Медоед вздохнул. Он и сам не знал. Скорее да, чем нет.

— Отец, конечно, не из тех, кто руки опускает… но… — в горле встал ком, а Анжелика поняла и только крепче обняла его. Для неё самой за всё это время и Горец и Сойка стали родными. А Диме они и вовсе родители. В их гибель верить отчаянно не хотелось. Да и не верилось. Казалось, вот, ещё