Северное сияние моего сердца - Вуди Добковиц
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Папа, нет! — прервала его та. — Все изменилось. США может и не делал мне предложение, но мы с ним правда встречаемся! Спроси у кого угодно!
— Этих лгунов я даже слушать не хочу. — Прошипел СССР. — Мигом собирай чемодан и спускайся. У меня полно работы. Да и тебе разгребать свое надо. Или ты уже этих америкосов за своих считаешь?
— СССР! Выслушайте же….
— Закрой свой рот, кусок дерьма. — Рыкнул тот, яростно сверкнув глазами. — Свои оправдания засунь себе поглубже в зад.
— Отец. Пожалуйста. — Взмолилась Россия чуть не плача. — Я не могу лететь. Мы столько добились за год, который я тут провела вместе с США. Столько пережили. У меня появились друзья и тот, кого я люблю. Я никак не могу их бросить.
— Ты не можешь бросить свои обязательства. А друзей и эту “любовь”, чтоб ей пусто было, с легкостью выбросишь из головы.
— Пап. Пожалуйста.
Сколько бы Союз ей не говорил, она все равно будет просить его о смене вердикта. Все же русская родная плоть и кровь коммуниста. Не может он так с ней поступить. Обидно и неприятно, что она скрыла от него этот случай декабря, а особенно план. Да, мужчина вспылил, когда речь пошла о войне. Однако целый год он верил, что россиянка обрела свое счастье, что у нее действительно появился тот, кто сможет защищать и любить ее до конца жизни. СССР представлял, как девушка, сияющая от счастья, будет вместе со своим женихом произносить слова клятвы, танцевать на свадьбе медленный вальс. А после пары лет она прилетит к нему, держа на руках его первого внука. Тяжело принять эту мысль, что все было обманом. И также тяжело простить за это.
— Отец, я правда не могу все так оставить.
— Ясно. — Устало произнес Союз, сняв шапку. — Я все понял.
Россия радовалась в глубине души. Неужели у нее получилось достучаться до него?! Может отец все-таки сможет простить ее и Штаты, а после принять тот факт, что они действительно встречаются.
— Три дня. — Холодно посмотрел на нее коммунист. — Я даю тебе три дня, чтобы ты смогла попрощаться со всеми и закончить важные дела. Успеешь или нет, все зависит от тебя. После этого мы улетаем отсюда.
Казалось, все закружилось в комнате, а мир окрасился в серый цвет. Нет больше ни счастья, ни радости, одна боль. Мужчина просто дал ей время. Отсрочка. Русская без вариантов покинет Вашингтон. Он не позволит остаться ей вместе с американцем. Если она воспротивится ему, то СССР найдет способ заставить россиянку возвратиться в Москву. Говорят, нет безвыходных ситуаций. Но, что же знатоки ответят на это?
— Папа, прошу тебя!
— Нет, Россия! Это мое последнее слово! Не хочешь так, отправляемся домой прямо сейчас.
— Comrade USSR.*
— А тебе вообще слова не давали, сопляк. Сейчас я разговариваю с дочерью. Да и у меня нет никакого желания что-то с тобой обсуждать.
— Отец, выслушай нас! Все давно изменилось. Я и США чудесно ладим друг с другом. Мы убрали ограничения, немного подняли экономику. Все стало только лучше. К тому же мы с ним встречаемся. Пап, я люблю его.
— Нет, Россия. Это не любовь. Между вами ее нет. Лишь привязанность. — Уже более спокойно произнес Союз, проведя рукой по седым волосам. — Была бы здесь твоя мать, она бы тебе все объяснила. Но ее давно нет с нами, поэтому это сделаю я. А теперь не трать свое время и займись делом. Три дня. Не больше.
Он мигом надел на голову шапку и, смерив грозным взглядом американца, направился к выходу.
— Папа, стой! Ты куда?! — попыталась остановить его девушка.
— Искать гостиницу. Нет желания находиться здесь. Трусостью несет за километр.
— Союз, у вас не выйдет. Сейчас чемпионат по американскому футболу. Все номера будут заняты. — Внезапно ответил парень, взяв за руку Россию.
— Ничего. На войне я спал под открытым небом. И тут тоже посплю.
— Отец, не изобретай велосипед и оставайся тут.
— Ну уж нет. Спать под одной крышей с ним я не намерен.
— Ради меня, пап. Останься. Я тебе комнату постелю в другом крыле, если ты так не хочешь видеть США. Пожалуйста. Не уходи.
Он не хотел оставаться тут. Его гордость задета и чувство обиды не дает покоя. Однако русская дочь коммуниста. Она просит его перед этим пиндосом не уходить. Раньше россиянка никогда такого не делала.
— Ладно. Так и быть. Но с условием, что никто не будет меня тревожить. А особенно он.
Помешивая ложкой мясо с овощами в кастрюльке, девушка все думала, как же заставить отца изменить свое решение. Она не собирается сдаваться, не желает расставаться с возлюбленным. Если это произойдет, Россия сойдет с ума. Хочется плакать, но нельзя себе этого позволить. Она и США постараются все изменить и доказать, что все совсем не так, как представляет себе мужчина.
“- Россия, я очень в тебе разочарован. Никогда бы не подумал, что ты можешь мне соврать”.
Его слова врезались ей прямо в сердце, оставляя глубокую рану. Она прекрасно понимала, что он это сказал из-за сильной обиды, но все же неприятно слышать такое от родителя.
— Что это так вкусно пахнет? — тихо проговорил любимый голос, нежно обняв русскую за талию.
— Гуляш.
Не было той искры в ее словах, что могла заставить Штаты дразнить россиянку. Если бы перед ним появился Джин, то все три желания, что у него бы были, он потратил на счастье для нее.
— Рос, все будет хорошо. Я не дам ему тебя увезти.
— США, если он что-то задумал, то обязательно это выполнит. Удивительно, как ты еще не сорвался, когда папа тебя оскорблял.
— Ну, отчасти он прав. — Положил американец голову на ее плечо. — Надо было сразу все объяснить, не тянуть с правдой. Однако мне так хотелось ответить ему. A little more and I would have lost my temper.* Но не хотелось делать только хуже. Так что пришлось заткнуться и мысленно слать его в, как там называется это место? Сибирь?
Пусть и совсем слабая, но все же милая улыбка украсила ее лицо.
— Никогда так не говори, а то получишь выстрел в голову от папы.
— Ничего. Ради тебя, я готов хоть десять этих выстрелов получить.
— Саш, а если не выйдет? Я не знаю, что тогда мне делать.
— Если он тебя утащит, то мне придется вновь объявить ему войну. Но в этот раз битва будет не
