Век психологии: имена и судьбы - Сергей Степанов

Эриксон исследовал социально-психологические механизмы и способы формирования психосоциальной идентичности в процессе взросления человека. Ученый построил схему развития человека, выделив восемь этапов, охватывающих всю жизнь – от рождения до старости. Данная модель основывалась на эпигенетическом принципе, взятом из эмбриологии: каждый этап развития содержит моменты, являющиеся решающими для дальнейшей эволюции. Эриксон свел этапы развития в таблицу, над которой тщательно работал в течение двадцати лет. Он опубликовал ее трижды (в 1959, 1963, 1968 годах), каждый раз несколько видоизменяя.

Сегодня его таблица периодизации развития входит во все учебники по возрастной психологии.

Среди многочисленных работ Эриксона наиболее известны две его книги по возрастной психологии – «Детство и общество» (1950; русский перевод – 1996) и «Идентичность: юность и кризис» (1968; русский перевод – 1996).

Литературное признание и престиж в среде американских ученых он обрел как актор двух биографических исследований, в которых рассматривал соединение истории жизни выдающейся личности и определенного исторического момента. Это книги «Молодой Лютер» (1958; русский перевод – 1996) и «Истина Ганди» (1969). Последняя принесла ему национальную премию США и Пулитцеровскую премию.

Эрик Эриксон прожил долгую, плодотворную и насыщенную жизнь. Умер он в мае 1994 года в возрасте 92 лет. Возможно, источником его творческого долголетия послужил принцип поведения, который он вывел, переформулировав известное «золотое правило». В устах Эриксона оно звучало так: «Поступай по отношению к другому так, чтобы это могло придать новые силы ему и тебе».

Б. Беттельхейм

(1903–1990)

Рассказывают, как на одной конференции, посвященной проблемам душевного здоровья, после блестящего выступления американского психоаналитика Бруно Беттельхейма (блестящего даже вопреки явному обострению у оратора насморка) его сменил на трибуне шотландский психиатр Рональд Лэйнг, один из основателей «антипсихиатрического» движения. Заметив на кафедре забытый Беттельхеймом носовой платок, Лэйнг потянулся за ним, чтобы передать его коллеге. Тот испуганно замахал руками: «Не касайтесь его, а то подхватите мой вирус!» «Почту за честь!» – с улыбкой ответил Лэйнг. Такова была харизма этого человека, что именитые коллеги готовы были перенимать у него что угодно.

В нашей стране Беттельхейма знают мало. Из 14 написанных им книг, ставших всемирными бестселлерами, нашему читателю сегодня доступна лишь «Пустая крепость», посвященная проблемам детского аутизма. Но тяжелый 700-страничный том не очень располагает к дорогостоящей покупке. К тому же даже не всякому психологу что-то говорит само имя автора. Попробуем восполнить этот пробел и познакомиться с этим видным деятелем мировой психологии – фигурой столь же яркой, сколь и противоречивой.

Бруно Беттельхейм родился 28 августа 1903 года в Вене в еврейской семье среднего достатка. Вторая половина его жизни, прошедшая в Америке, своею внешней канвой известна достаточно хорошо – страстно жаждавший признания, Беттельхейм любил быть на виду и пользовался большим вниманием общественности (Характерно, что знаменитый Вуди Аллен, вознамерившись ввести психоаналитика в круг героев своего фильма «Зелиг» (1983), пригласил Беттельхейма сыграть самого себя, и тот охотно это предложение принял.) Что же касается его детства, юности и ранней зрелости – то тут информация скупа и весьма противоречива. Беттельхейм не оставил мемуаров и вообще не любил предаваться воспоминаниям. Скептики склонны объяснять это тем, что с момента появления в Америке он успел насочинять о себе слишком много выдумок, ставших официальной канвой его биографии, а потом этот вымысел неловко было повторять, еще более неловко – опровергнуть. К этой пикантной стороне его жизни необходимо будет вернуться позднее. Пока же ограничимся теми сведениями о европейском периоде жизни Беттельхейма, которые в отсутствие иных источников известны с его слов.

Вопреки психоаналитической доктрине (которой, кстати, психолог Беттельхейм последовательно придерживался), юный Бруно никогда не испытывал эмоциональной близости с матерью, которая относилась к нему брезгливо-снисходительно. На свет он появился таким маленьким и страшненьким, что мать, едва его увидев, воскликнула: «Какой ужас! Слава Богу, что это хоть мальчик!» (вероятно, имея в виду, что такой уродец женского пола был бы обречен на пожизненные страдания). Об отце Бруно вспоминать не любил, и по вполне понятной причине: много ли хорошего можно сказать о человеке, которого свел в могилу сифилис? Да и своим еврейским происхождением Бруно явно тяготился, что впоследствии дало повод для обвинения в его в антисемитизме (кстати, на удивление нередком среди самих евреев). По крайней мере, однажды выступая перед аудиторией студентов-евреев, он в открытую назвал главной причиной антисемитизма… особенности менталитета и поведения самих евреев. Понятно, что в определенных кругах популярности ему это не прибавило. Хотя в целом на отсутствие популярности ему жаловаться не приходилось.

Так или иначе, детство и юность Беттельхейма были окрашены в депрессивные, минорные тона. Щуплый и неказистый, лишенный родительской любви, он остро страдал от комплекса неполноценности, так что кажется даже странным, что в своих духовных исканиях он не склонился к акцентирующей эти аспекты теории Альфреда Адлера (весьма популярной в Вене тех лет). Беттельхейм, напротив, предпочел учение Фрейда, с чьими работами начал знакомиться еще подростком (можно себе представить, какое впечатление произвели на подростка фрейдистские откровения!). Личная встреча с Фрейдом, о которой он впоследствии не раз упоминал, сильно вдохновила юношу – основатель психоанализа якобы порекомендовал ему пройти лечебный курс в связи с депрессией, но при этом также усмотрел в пациенте подающую большие надежды творческую натуру и порекомендовал рассматривать лечебный анализ и как дидактическим, с тем чтобы впоследствии взяться за практику самому. К сожалению, достоверность этой версии весьма спорна – помимо лаконичного упоминания самого Беттельхейма, не существует никаких свидетельств того, что он хотя бы встречался с Фрейдом, не говоря уже про обнадеживающее напутствие. Так или иначе, курс психоанализа, длившийся год или два, Беттельхейм прошел. Помимо знакомства с трудами Фрейда, этим его психоаналитическая подготовка и ограничилась, то есть классического психоаналитического образования он так никогда и не получил. В силу этого, зная о строгих критериях профессионализма, принятых в психоаналитическом сообществе, Беттельхейм никогда не называл себя психоаналитиком, предпочитая зваться психологом. Правда, для этого оснований у него было не больше.