Фидель Кастро - Максим Макарычев

В конце 1960–х годов в кубинском руководстве все больший вес стала набирать группа лиц, которые имели позитивное отношение к СССР и выступали за устойчивое развитие и улучшение отношений с социалистическим лагерем. Глава РВС Рауль Кастро, глава МВД Серхио дель Валье, секретарь ЦК Армандо Харт, член политбюро Карлос Рафаэль Родри–гес, Айде Сантамария – все они были ветеранами «Движения 26 июля», входившими еще в годы герильи в узкий круг руководителей этой революционной организации.

Кубинцы в 1968 году были озабочены не только отношениями с Москвой. Они постоянно зондировали политическую обстановку в Соединенных Штатах, внимательно присматриваясь к кандидатурам тех политиков, которые могут занять кресло главы Белого дома. Во время правления Линдона Джонсона у них не было особых опасений, что США нападут на Кубу. И в Гаване, и в Москве знали, что президент Джонсон не склонен применять силу против Кубы, считая, что ему «достаточно Вьетнама».

В конце 1968 года была предусмотрена очередная смена хозяина Овального кабинета. Один из источников, приближенных к кубинскому руководству, сообщал: «Мы, кубинцы, с тревогой думаем о том, что может случиться, если к власти придет Никсон, известный своей ненавистью к Кубе. Из двух зол, Никсона и Хэмфри, – кубинцы предпочли бы Хэмфри, но, по кубинским прогнозам, у Хэмфри меньше шансов на избрание, чем у Никсона»[531].

Хэмфри, в случае победы на выборах, был намерен пересмотреть политику США по отношению к Кубе. Первым шагом в довольно длинном процессе нормализации американо–кубинских связей могло стать возобновление торговли, причем на неофициальном уровне. Предполагалось, что за поставки двумя–тремя фирмами продовольствия и одежды Куба расплатится сахаром.

Никсон, установивший контакт с кубинскими эмигрантами и связанный с американскими политическими кругами, весьма враждебно относящимися к Кубе, в случае его избрания на пост главы Белого дома, мог значительно ужесточить политику Вашингтона в отношении Гаваны. Перед съездом Республиканской партии в Майами он заигрывал с кубинскими эмигрантами, призывал к усилению блокады острова.

Чувство тревоги усилилось, когда кубинские разведчики получили информацию о заявлениях Никсона на встрече с руководителями американских вооруженных сил и разведки. Никсон заявил, что, «по его мнению, вопрос с Кубой можно решить в течение 90 дней и таким образом покончить с распространением кастризма в Западном полушарии. Он обосновал необходимость энергичных действий тем, что дальше терпеть революционную Кубу под боком у США – неразумно и невыгодно, тем более что существующие сейчас на Кубе трудности дают основание считать, что население не будет оказывать значительного сопротивления»[532].

Кубинские контрреволюционеры воспряли духом, да так, что в газете «Диарио лас Америкас», издаваемой кубинцами в эмиграции, даже появилась статья «Кубинцы! Никсон – наш человек».

Избрание в конце 1968 года Никсона президентом США было воспринято кубинским руководством как событие, предвещавшее активизацию агрессивной политики США в отношении Кубы. В декабре того же года кубинцы провели крупные учения восточной армии РВС со стрельбами, бомбометанием и передислокацией войск, направленные в первую очередь на то, чтобы показать американцам свою боевую готовность отразить агрессию.

В феврале 1969 года Никсон встретился с двумя руководителями кубинских эмигрантских организаций и заверил их, что его правительство даст им возможность создавать вооруженные отряды, а также возьмет на себя все расходы. Между тем американская деловая элита понимала, что блокада Кубы, которая к началу 1970–х существовала уже более десяти лет, не приносит желаемых результатов для Белого дома и отрицательно сказывается на бизнесе.

22—25 февраля, по инициативе руководителя «Кубинского представительства в изгнании» (РЕСЕ) Эрнесто Фрейре и финансирующих РЕСЕ ромового магната Пепина Боша и банкира Бернардо Бенеса, было проведено совещание, в котором участвовали 42 лидера кубинской эмиграции (приглашалось 70), по выработке «идеологии новой, свободной Кубы, основ общественной информации и международных отношений, действий по освобождению Кубы и координации сил эмиграции»[533].

В первой половине 1968 года громко заявила о себе Ассоциация ветеранов интервенции в Заливе Свиней, или «Бригада 2506». С марта по июль в эмигрантской прессе регулярно публиковались материалы о деятельности этой ассоциации. Для пополнения своей казны бригада выпустила «специальные боны Освободительной армии» достоинством в 1,2 и 4 доллара, которые должны были рассылаться по адресам кубинских эмигрантов. 14 июня 1968 года на стадионе в Майами «Бригада 2506» провела массовый митинг. На нем присутствовало от 10 до 15 тысяч кубинских эмигрантов. Лидеры бригады призвали к оружию и раздали бланки для записи в ряды создаваемой «армии». Идею бригады поддерживало более 50 эмигрантских организаций. 14 августа 1968 года в газетах «Нью–Йорк таймс» и «Майами геральд» появилось сообщение о том, что полиция штата Нью–Джерси совместно с федеральной полицией захватила склад оружия и военного снаряжения (полтонны динамита, автоматы, слезоточивый газ и прочее на ферме в Фрелинг–хайсен Тауншип, 9) в 60 милях к западу от Нью–Йорка. Арестован владелец фермы Майкл де Каролис, 32 лет, который сообщил полиции, что тренировал снайперов, которые должны были проникнуть на Кубу и убить Фиделя Кастро. По предположению полиции, склад имел отношение к «Бригаде 2506»[534] .

Впрочем, вскоре стало понятно, что слова Никсона о том, что «он решит проблему Кастро», были всего лишь предвыборным обещанием. КГБ информировал Кремль о том, что «основой политики США в отношении Кубы остается политика, принятая после кубинского кризиса и исходящая из того, что прямые военные действия против Кубы создали бы серьезную опасность для всеобщего мира. В долгосрочном плане, как отметили источники, США считают возможным „освободить Кубу от Кастро“ <…> Уже сейчас у американского правительства имеются данные об укреплении антикастровских сил на острове, которые могли бы стать костяком партизанского движения. По имеющимся данным, Никсон понимает опасность прямого вовлечения США в военные действия против Кубы»[535].

Фидель Кастро не собирался идти на какие–либо уступки американцам и категорически отказывался вступать в переговоры о нормализации кубино–американских отношений. Тем более что о Никсоне у Кастро сложилось весьма неблагоприятное впечатление еще со времени их первой встречи в США в апреле 1959 года.