Темная Башня - Стивен Кинг

— Конечно, — ответила она. — Все лучше, чем лежать на земле и дрожать, как котенок, которого только что окунули в бочку с водой.

Так они и поступили: провели в пути остаток этой ночи, всю следующую, потом еще две. Сюзанну не отпускала мысль: «Я заболею, не могу я так долго жить в таком холоде, не свалившись от какой-нибудь болезни». Но не заболела. Никто из них не заболел. Оставался лишь прыщик слева от нижней губы, с которого иногда сдиралась головка и тогда по подбородку начинала течь узкая струйка крови. Текла, пока ранка не закупоривалась свернувшейся кровью и не образовывалась новая корочка. Так что единственной их болезнью было постоянное ощущение холода, который забирался все глубже и глубже. Луна вновь начала увеличиваться в размерах, и одной ночью она поняла, что они идут на юго-восток из Федика уже чуть ли не целый месяц.

Постепенно покинутый городок уступил место фантастическому саду из остроконечных скал, но Сюзанна приняла очень близко к сердцу слова Роланда о том, что они по-прежнему в Плохих Землях, чтобы любоваться местными красотами. Хотя им и попадались редкие щиты-указатели, утверждавшие, что они идут по Королевскому тракту (каждый щит, само собой, украшал глаз, всегда красный глаз), она понимала, что на самом деле они на той же Бэдлендс-авеню.

Это был странный городок, и она пока не могла представить себе, что за странные люди могли в нем жить. Боковые улочки вымостили. Дома стояли узкие с высокими, крутыми крышами. Дверные проемы были узкие и очень высокие, словно предназначались они для тех узких людей, которых можно увидеть в некоторых зеркалах в комнате смеха. То были дома Лавкрафта, дома Кларка Эштона Смита, дома Пограничья Уильяма Хоупа Ходжсона, собранные вместе под лунным серпом Ли Брауна Койе, дома, наклонившиеся вперед и вбок на склонах холмов, которые возвышались вдоль дороги, по которой они шли. Тут и там дома успели развалиться, и руины эти имели неприятный, органический вид, словно являли собой разодранную и гниющую плоть, а не груды древних досок и осколков стекла. Вновь и вновь ей казалось, что она видит лица мертвецов, пялящихся на нее из нагромождения досок и теней, лица, которые поворачивались и следили за их продвижением вперед жуткими глазами зомби. Лица эти вызывали у нее мысли о страже-привратнике на Голландском холме, и по телу ее пробегала дрожь.

В их четвертую ночь на Королевском тракте они подошли к большому перекрестку, после которого главная дорога уходила больше на юг, чем на восток и, таким образом, отклонялась от Тропы Луча. Впереди, менее чем в ночи ходьбы (или езды, если кто-то ехал в роскошном такси Толстяка Хо) виднелся высокий холм, на вершине которого стоял огромный черный замок. В неопределенном свете луны Сюзанне показалось, что в архитектуре замка сильны восточные мотивы. У вершины башни раздувались, словно хотели превратиться в минареты. Их соединяли какие-то фантастические пешеходные мостики, подвешенные над замковым двором. Некоторые из мостиков разрушились, но по большей части сохранились в целости. Она также слышала мощный, низкий гул. Определенно не машинного происхождения. Она спросила у Роланда, что это.

— Вода, — ответил он.

— Какая вода? Ты знаешь? Он покачал головой.

— Но я не стал бы пить воду, которая течет так близко от этого замка, даже если бы умирал от жажды.

— Это плохое место, — пробормотала Сюзанна, говоря не только о замке, но и о безымянном городке из стоящих под наклоном

(злобно смотрящих)

домов, которых хватало на склонах холма. — И Роланд… они не пустые.

— Сюзанна, если ты почувствуешь, что призраки стучатся, прося разрешения войти в твою голову… стучатся или вгрызаются… гони их прочь.

— Это сработает?

— Я не уверен, что сработает, — признал он, — но слышал, что они должны получить разрешение на вход, а хитрости им хватает, так что они будут всячески пытаться добиться своего.

Сюзанна читала «Дракулу» и слышала историю отца Каллагэна о случившемся в Салемс-Лот, поэтому понимала, о чем толкует Роланд.

Он нежно взял ее за плечи и развернул лицом от замка. Возможно, изначально он не был черным, решила она, а стал таким со временем. Истинный цвет они могли увидеть только при дневном свете. А пока замок освещался лишь частично скрытым облаками месяцем.

Несколько других дорог отходили от перекрестка, на котором они остановились, в большинстве своем кривых, как сломанные пальцы. И лишь одна, Роланд хотел, чтобы именно на нее Сюзанна и посмотрела, была прямой, как стрела. Сюзанна поняла, что это единственная прямая улица, которую она увидела с тех пор, как на их пути вновь начали попадаться дома и городки. Дорога была гладкой, не вымощенной брусчаткой, и уходила точно на юго-восток, вдоль Тропы Луча. Над ней плыли направляемые луной облака, словно корабли, идущие в кильватере друг друга.

— Ты видишь темное пятно на горизонте, дорогая? — пробормотал он.

— Да. Темное пятно и белую полосу перед ним. Что это? Ты знаешь?

— Мне кажется, да, но полной уверенности у меня нет, — ответил Роланд. — Давай отдохнем здесь. До зари осталось не так уж и много времени, тогда мы все и увидим. А кроме того, мне не хочется приближаться к этому замку ночью.

— Если Алого Короля там нет, а Тропа Луча уходит туда, — она указала на прямую дорогу, — то чего нам вообще идти в этот чертов замок?

— Во-первых, чтобы убедиться, что Короля там нет, — ответил Роланд. — И мы, возможно, сумеем заманить в ловушку того, что идет за нами. Я в этом сомневаюсь, он хитер и коварен… но шанс есть. Он также молод, а молодые иногда теряют бдительность.

— Ты бы его убил?

В лунном свете от улыбки Роланда тянуло арктическим холодом. Безжалостной улыбки.

— Без малейшего колебания.

Утром Сюзанна проснулась от тяжелой дремы среди припасов на повозке рикши и увидела, что Роланд стоит на перекрестке и смотрит вдоль Тропы Луча. Она слезла с повозки, очень осторожно, потому что тело затекло, а она не хотела упасть. Чувствовала, что замерзшие кости в ее теле стали хрупкими, и при малейшем ударе могли разлететься вдребезги, как стекло.

— Что ты видишь? — спросил он ее. — Теперь, при свете, что ты видишь в той стороне?

Белая полоса оказалась снегом, что ее не удивило, поскольку к этому все шло. А вот что удивило, более того, безмерно обрадовало, так это деревья, которые возвышались за белой полосой. Зеленые хвойные деревья. Живые деревья.

— Ой, Роланд, какие они красивые! — воскликнула она. — Пусть даже стоят в снегу, все равно красивые! Не так ли?

— Да, — он высоко поднял ее и повернул лицом в ту сторону, откуда они пришли. За кладбищем мертвых домов она увидела малую часть Плохих Земель, через которые они прошли, нагроможденье скал, местами выпирающие из него холм с крутыми склонами или столовая гора.