Герцогиня Чёрной Башни. Хроники Паэтты. Книга II - Александр Николаевич Федоров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Поначалу его величество хотел официально окрестить двадцать девятый день месяца жатвы Днём Избавления, но затем решил, что это название лучше немного приберечь на случай разгрома Тондрона. Поэтому в итоге этому дню было дано не менее звучное название Дня Национальной Гордости. И нельзя не признать, что это была весьма точная характеристика данного события.
Однако наши путешественники, несмотря на обещания, данные Каладиусом незнакомому прохожему, не спешили принимать участия в торжествах. Каладиус вновь отмокал в горячей ванне, мужчины наслаждались покоем и отсутствием седла под задницей, поцеживая эль в общей столовой, правда, Кол элю предпочёл обычный хлебный квас. Солана же осталась в комнате и лишь мрачно зыркала из окна на протекающую внизу вереницу хмельных и весёлых людей, освещаемую множеством факелов и фонарей.
Словно в насмешку над юной волшебницей, прямо мимо её окон протащили очередное чучело Симмерской ведьмы. На этот раз оно сильно уступало в художественности исполнения, однако, компенсировало это своими поистине чудовищными размерами. Впрочем, неказистость поделки нимало не смущала разгорячённых людей, поскольку, совершенно очевидно, что чучело это предназначалось для сожжения, а там уж совершенно неважно, насколько талантливо оно было исполнено. По крайней мере, от такой громадины, вероятно, набитой соломой, пламя должно будет доставать до самого неба.
Кол относился к происходящему куда более философски. В отличие от большинства шинтанцев он куда лучше знал историю разгрома Симмерской ведьмы, а потому лишь посмеивался, прислушиваясь к восторженным россказням посетителей, которые взахлёб пересказывали друг другу одни и те же захватывающие дух истории, так, словно видели всё это собственными глазами.
Более того, то тут то там проскальзывали завуалированные насмешки над Седьмым легионом, опоздавшим к разгрому гоблинов. Этот факт, казалось, делал вкус победы особенно сладким, поэтому многие его откровенно смаковали. Однако Кол нисколько не обижался на это, а лишь добродушно ухмылялся.
Сейчас он ничем не напоминал латионского легионера, одетый в тёплую походную одежду, поэтому шинтанцы совершенно не таились в своих высказываниях. По большому счету, в них не было ничего обидного для латионцев – жители Палатия слишком хорошо помнили, скольким они обязаны своему воинственному соседу, а потому не переступали определённой грани даже в своих насмешках.
Поздним вечером, когда четверо мужчин всё ещё сидели внизу у камелька, наслаждаясь покоем и смешной болтовнёй местных завсегдатаев и гостей постоялого двора, Каладиус, которому наконец-то надоело мокнуть в горячей воде, наведался к Солане, застав её в довольно мрачном расположении духа.
– Какая ирония, – уютно располагаясь в кресле и попивая мелкими глоточками вино, промурлыкал довольный маг. – Все эти люди празднуют победу над той, кто находится в десяти шагах от них. Как вы, дорогая? Вижу, настроение у вас неважное.
– Ничего, мессир, – хмуро буркнула Солана. – Это всё мелочи. Я больше не Симмерская ведьма, поэтому мне всё равно. Я создам свою историю заново, да так, что те же самые люди, что шлют мне сейчас проклятия, будут благословлять само моё имя.
– Позвольте предостеречь вас, юная госпожа, от того, чтобы делать что-то, постоянно пытаясь понравиться кому-то. Так у вас ничего не выйдет, и вы либо превратитесь в мелкого популиста, либо в законченного мизантропа. Мой вам совет – оставьте людям их ничтожные забавы, и думайте о других вещах. В делах ваших не руководствуйтесь тем, что о вас скажут смерды, потому что это будет лишь тормозить вас.
– Не придётся ли мне потом бежать в пустыню, чтобы укрыться там от угрызений совести? – прямо, без обиняков спросила Солана, глядя в глаза волшебнику.
– Конечно, именно так всё и будет, – не смутившись, ответил Каладиус. – Это – расплата за великие дела. Нужно быть достаточно сильным и для того, чтобы вершить грехи, и для того, чтобы расплачиваться за них. Но именно таков путь великих. Если вы мечтаете стать ураганом, не стоит заранее скулить из-за того, что вы снесёте несколько лачуг. Время всё расставит по своим местам. Пройдут года, и исчезнут те, кто проливал слёзы по этим разрушенным лачугам, но народятся те, кто станет благословлять вас за то, что расчистили место под дворцы. Великие люди должны быть дальнозорки – только тогда они будут творить историю!
– Вы рассказываете мне собственную жизнь, мессир? – исподлобья глядя на мага, спросила Солана.
– А чью же ещё? – улыбнулся Каладиус. – И я бы на вашем месте прислушался к этим словам. Знаете, вам чрезвычайно повезло с учителями, дорогая. Сперва Симмер, потом я – мало кто в мире мог бы похвастать подобным! Постарайтесь не упустить шанс научиться, пока ещё есть время.
– Я постараюсь, мессир, – Солана наконец улыбнулась.
Конечно, улыбка вышла кривовата и мало походила на искреннюю, но маг остался доволен. Он умел читать в сердцах людей и видел, что перед ним – незаурядная личность, которой предначертана великая судьба.
– Уже поздно, дорогая, – покряхтывая, Каладиус выбрался из кресла. – Прощаюсь с вами до завтра, и мой вам совет – ложитесь тоже.
– Я так и сделаю, мессир, – заверила Солана, однако маг, несмотря на её абсолютно искренний тон, почему-то ей не поверил.
***
Как мы помним, Варан не любил спать долго, и с годами привычка вставать с зарёй никуда не исчезла. Правда сейчас, этой студёной палатийской зимой, солнце вставало куда позже мастера Теней. Тихонько поднявшись, чтобы не разбудить Пашшана, спавшего на соседней кровати, Варан быстро оделся и вышел из комнаты.
Спустившись вниз, он невольно потревожил мальчика-лакея, который спал за стойкой. Подняв заспанное помятое лицо, мальчик с некоторым испугом стал вглядываться в темноту.
– Прости, дружок, – проговорил Варан. – Спи дальше. Я просто хотел прогуляться немного.
– Сделать вам кофе, господин? – мальчик отчаянно шарил руками, пытаясь нащупать кресало и кремень, чтобы запалить масляную лампу.
– Я сам сделаю, не беспокойся. Одолжи мне свою лампу.
Лакей наконец нашёл то, что искал и ловко высек искру. Вскоре фитилёк слабо засветился, лишь слегка рассеяв мрак. Варан взял лампу и двинулся по направлению к кухне. Там уже кипела работа – повар и двое поварят готовили завтрак для постояльцев, которые должны были проснуться через час или два. Завидев одного из них, они засуетились, так что Варану не пришлось варить себе кофе самому.
Пока поварёнок заваривал кофе, прошло около четверти часа. Варан уже взял ароматно дымящуюся чашку, как вдруг услышал приглушенный стук входной двери. Поскольку было ещё очень рано и тихо, этот звук заинтересовал мастера Теней.
