Последнее пламя - Илья Городчиков

бойницы. Если удачно расположить бойцов внутри здания, то при желании под стенами администрации спокойно можно было бы похоронит роту, а то и две. Потому, зная каждый уголок этого здания, Сезар не спешил со штурмом. Тяжёлые штурмовые мантелеты станут при штурме хорошим подспорьем. Не будь противник вооружён огнестрельным оружием, то проблем бы не было совсем, но так мощные мадирские аркебузы вполне себе могут бить даже толстые кирасы. Наши же мантелеты были особенными. Если их обычно делали из деревянных досок и естественно, защищали только от стрел и арбалетных болтов. Мы же обивали эти штурмовые щиты дополнительным слоем листового металла, который худо-бедно, но мог защитить от обстрела. Любая защита в случае штурма была важна, а потому ими было решено воспользоваться. Почему-то вспомнилась Ночь длинных алебард, когда, ещё будучи обычными наёмниками, мы штурмовали администрацию одного из тамошних городов. Тогда пришлось палить из пушек, но мою же собственность сейчас было откровенно жалко.

Наконец подвезли мантелеты. По выложенной брусчаткой улице передвигались они споро и штурмовая группа из тридцати человек, одетых в тяжёлые доспехи, приготовилась к атаке. Я отобрал у одного из воинов аркебузу и приготовился дать приказ к атаке.

- Стреляй! – крикнул я, вылезая из-за угла дома, служившего для нас прикрытием и стреляя в сторону одного из окон.

Обстрел должен был стать прикрытием для наступающем группы штурмовиков. Пули защёлкали по толстым стенам администрации, вряд ли попадая в засевших там бойцов, но даже так такой обстрел заставлял их укрываться за стенами. Только отгремела последняя аркебуза, как мои воины пошли на штурм под укрытием мантелетов. Площадь перед самой администрации была достаточно обширной и в любой момент группу могли накрыть ответным обстрелом. Однако, они смогли добраться до стен здания и меньше, чем через минуту двери были выбиты мощными и многочисленными ударами ручных таранов. Групп вошла внутрь, а я стал дожидаться окончания битвы.

- Борис, есть мысли почему так царь поступил? Ладно бы я один здесь был, но ведь ты человек не последний и убивать твою дочь было бы слишком странным решением, если даже не сказать опасным.

Боярин смотрел в пол, и я чувствовал, как быстро в его голове совершаются мыслительные процессы. Не смотря на свой внешний вид, который был больше похож на любителя выпить и набить кому ни будь лицо, человек Борис был дюже умным.

- Не знаю. Можешь не верить, но честно не знаю. Подозреваю лишь, что эти люди могли действовать без согласования с царём. Однако же, раз они так поступили, то кто-то им позволил это совершить и приказ такой был.

- Белояр?

- Быть может ты прав. Насколько я знаю, Белояр к тебе относился отнюдь не хорошо. Пусть он и помог тебе царя уговорить на создание колонии, но потом много чего худого о тебе Владиславу говорил.

- Понадеемся, что мои ратники хоть кого-то живым возьмёт и информацию нам получится получить.

Штурм занял менее получаса. Из администрации время от времени звучали выстрелы, но всё же из здания вышел Сезар, зазывающе махнувший нам рукой. Когда мы подошли, то он уже успел снять латные рукавицы и свой шлем, оправляя свои длинные волосы.

- Троих взять живыми получилось. Кажется, одного я даже где-то видел.

Мы зашли в мой кабинет, в котором я большую часть времени и проводил, занимаясь административными делами колонии. Удивительно, но всё там лежало аккуратно и будто никто из смутьянов даже не пытался выискать здесь им нечто важное. Хотя, ничего компрометирующего меня им бы не удалось. Единственно, что было неправильно, так это упавший стул. В углу комнаты связанными лежали трое смутьянов, которым явно надавали оплеух, так как лицо одного из них превратилось в один сплошной синяк. Второй был абсолютно мне неизвестен и единственным, чем выделялся, так это примесью восточных кровей. А вот третий был и вправду мне известен. Он был несколько ниже стандартного сура и был обладателем неожиданного наглого взгляда, который был определённо неуместен в его ситуации. Пленники были связаны по рукам и ногам грубой верёвкой, а рты их закрыты плотно скрученными портянками.

Подняв стул, я подтянул к себе «наглого» и попытался вспомнить, почему же его взгляд мне кажется знакомым. Хватило нескольких мгновений, чтобы открыть сегмент памяти. Этот человек определённо был царским гвардейцем. Именно с ним я фехтовал в первые дни своего командования в Сурии. Тогда он бросил мне вызов, но быстро получил не самый приятный ответ от меня, а позже и вовсе признал своё поражение. Я глянул на вставшего рядом со мной Сезара, который, похоже, тоже вспомнил воина.

- Сам рассказывать будешь или уговаривать придётся? – спросил я у пленника, который прямо сверлил меня взглядом.

Удивительно, но гвардеец кивнул. Я вытянул из его рта чьи-то грязные портянки. Гвардеец долго плевался, заставляя меня ждать, но всё же через время наконец дошёл до состояния ведения диалога.

- Давай без долгих разговоров и тогда вот это здоровяк не надаёт тебе знатных оплеух. Усёк?

Гвардеец кивнул.

- Кто приказал атаковать колонию?

Однако, не смотря на мнимую готовность, на первом же вопросе пленник замолчал, и я демонстративно взвёл пистоль, направив его прямо в его колено. Жест определённо подействовал, и пленник сглотнул, со страхом смотря на оружие в моих руках.

- Царь. Сказал если появятся хоть какие-то доказательства твоих смутьянских настроений, то брать власть в колонии свои руки, пусть даже и с боем.

- Что хотели делать со мной?

- По ситуации. В лучшем случае взять живым и отправить в Ратиборск. Если будешь оказывать сопротивление, то убить и уже так отправить в столицу.