Неприкасаемые. Легион. Хранители - Арнур Бокейханович Мамытбеков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Что ты задумал, Асраил. И кто же с тобой, кто? Кого ты втянул в свои игры? – Как ей казалось, сопровождающий ее брата очень походила очень хорошо подготовленного и беспощадного бойца. Насколько она знала, Асраил крутился возле Легиона иногда, присматриваясь к легионерам для своих очередных авантюр. “Неужели он затянул кого-то из Легиона в свои махинации”, – думала она. Но, Легион, насколько ей было известно, не проводит никаких операций в Праге сейчас. Она думала и о том, что остатков энергии еще должно хватить до дома Хранителя, и возможно, на поиск следов этой парочки, которая уже растворилась в воздухе, оставив ее с кучей вопросов и двумя бутылками пива. Не допив бутылку, она положила ее обратно в коробку, приподнялась и довольно уверенно пошла по их, видимых только ей следам, негромко ругая Асраила, за очередную выходку, на которую он решился, подобно ей самой, без дозволения Неприкасаемых.
Глава 6.
Дуэль меж двух фонарей.
Ангелла побродила еще немного по городу, и, дойдя до очередного отеля, остановилась, осматривая его, и прикидывая, мог ли Асраил и его спутник остановиться в нем. “Тут тысяча отелей и гостиниц”, – думала она, “И найти здесь кого-то так же просто, как найти в любом городе абсолютно счастливого человека. И при этом не пьяного и не пребывающего под воздействием запрещенных препаратов”. Она решила, что продолжит поиски завтра, а пока, чувствуя слабость, зашла в отель и попросила вызвать такси, улыбнувшись почти мило парню на ресепшене, который очень быстро и исполнил ее просьбу. И теперь она ехала в тот квартал, где жил Мастер Вайда. Она вышла, рассчиталась с водителем крупной купюрой, и, отказавшись от сдачи, вновь зашагала пешком, сопровождаемая недоуменным взглядом таксиста, который удивлялся, что такая куколка забыла в этом сомнительном районе.
Теперь оно шла по удивительной, старинной улочке, которая вливалась в целый квартал, чудом уцелевший со времен позднего средневековья, при этом сохранив свой первозданный, хотя и сильно потрепанный, слегка пугающий и не очень привлекательный антураж.Со всеми запахами и слегка жутковатой атмосферой. Его обитатели, с приближением полуночи, выползали наружу, из своих покосившихся домиков, с разбитыми и заколоченными окнами, и каких-то подозрительных строений, напоминающие замки обнищавших рыцарей и прочей аристократии, и потомки этих, канувших в лету персонажей, теперь мелкими группами наводняли арки, подворотни и небольшие уличные кафе. И даже не кафе, а просто темные и плохо пахнущие питейные заведения, перед окнами и дверью которых стояли, прямо на улице с выщербленным камнем, хромые и покосившиеся предметы нехитрой мебели – столы и стулья. По краям улочки светили тускло старинные, казалось, еще газовые фонари, и Ангелла подойдя к одному из них, увидела, что внутри стоит сильно обгоревшая и оплывшая свеча.
Среди обитателей ночного квартала попадались очень колоритные фигуры, они чем-то напоминали только что проснувшихся филинов или барсуков, чувствующих, что скоро пробьет час охоты, и они смогут после дневной спячки, наконец, утолить свой голод. Но пока они тянули пиво, или просто курили, негромко делясь своими планами на ночь. Некоторые из них были похожи на матросов с затонувшего корабля, одна парочка сидела в рясах, покрытых жирными пятнами, а несколько верзил напоминали вечных студентов, которые проучившись в своей альма-матер лет двадцать, так и не смогли подняться выше первой ступени и теперь пребывали в вечном академическом, или этиловом отпуске.
“Да, Мастер Вайда и не смог бы жить в другом месте, уж очень это похоже на эпоху, когда жили и творили такие мастера, как он, то ли колдуны, то ли алхимики. Мрачная эпоха, или ее тень”, – думала Ангелла. Она слегка выбилась из сил и присела у одной таверны, которую заполняли более или менее приличные посетители. Она села снаружи на небольшую приступочку, и молодец с красным лицом, уже выходил из заведения, вынося из него большую бочку, и поставил ее перед ней, бухнув ее на булыжники, которыми была выложена улица. Он зашел внутрь, а из той же двери, в которой он гордо исчез, показалась парочка пузатых, с красными носами мужчин с глиняными кружками и табуретами в руках. Покуривая свои длинные трубки, они расселись вокруг бочки, поместив Ангеллу в центр композиции, и задумчиво уставились на нее, отпивая из своих кружек время от времени. Она сделала недоступное лицо и погрузилась в себя. Неожиданно один из них запел удивительно красивым голосом, и она слегка вздрогнула, словно не ожидала такого от своих случайных, и слегка неприличных на вид соседей.
Да, именно это умение – пробуждать в людях прекрасное, высокое, что-то близкое к божественному, она всегда ценила. Именно это сближает простых смертных и тех, кто каким-то образом влияет на их судьбы. Говорит об их родстве. Искусство, особенно музыка, слушая которую, она забывала о несовершенстве мира. Находила новые темы и мысли, черпала вдохновение. И она нашла это в Вайде, ее Хранителе, в тогда еще молодом человеке, который гениально, как казалось ей, играл на своей простенькой скрипке на улицах Варшавы. Это случилось примерно триста лет тому назад, а она помнила это довольно ясно, поместив этот образ очень близко к своему сердцу. Да, она ценила людей с талантами, и ее Мастер именно этим привлек ее внимание. Она поняла, что он способен на многое, и взяла над ним опеку, планируя сделать его своим новым Хранителем.
Она поддерживала его, снабжала рецептами и вдохновением, и он словно расцвел в своей лаборатории, которую она также помогла ему открыть. “Как женщина в возрасте открывает стоматологический кабинет для молодого любовника дантиста”, подумала она и оскалила зубы, словно готовясь к визиту к своему стоматологу, и мысленно осматривая возможные потери среди своего зубного состава. Ее соседи задвигались
