Любовь в преисподней - Надежда Петрунина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Все наши обожают это аскетическое блюдо простых неаполитанцев.
– Насчет спиртного, думаю, позаботятся ваши ребята.
– Нет проблем! Притащут что-нибудь классное: «мартини» или «кампари». А я куплю апельсиновый сок.
Весь вечер Лиза старалась притупить бдительность Натали. Бабуля иногда мастерски перехватывала флюиды, которые исходили от внучки, поэтому приходилось изображать хозяйственное радение. С большим усердием Лиза работала граблями. Затем сжигала новую порцию листьев. После этого бежала подправлять забор, бестолково бухая молотком по кривым гвоздям.
– Тебя сегодня как черти разжигают, – подозрительно заметила Натали. – Один хозяйственный подвиг за другим. С чего бы это?
– Соскучилась по даче, – трогательно призналась Лиза на бегу.
Если бы Натали знала, какие кровожадные планы имеет Лиза на сегодняшний вечер, то ни за что не села бы попить с ней чайку. Часов в семь бабуля разогрела на живом огне печки круассаны-полуфабрикаты. Пока она возилась внизу с большой сковородкой, Лиза наверху, в гостиной, сервировала стол. Она превзошла себя. Кружевная салфетка, посуда из старого немецкого сервиза – все должно было показать бабуле, как ценит внучка узкое семейное застолье. Лиза сама заварила чай без кофеина – с кусочками апельсиновой цедры и молодыми березовыми почками – в «барском» фарфоровом чайнике. Сама разлила этот настой с божественным запахом по чашкам. Натали, следившей за печкой, и в голову не могло прийти, что вскоре она станет жертвой исключительного коварства.
Дрожащей рукой Лиза подсыпала в бабулину чашку снотворного из валерианы, пустырника и мелиссы. Языком попробовала отвар. Ни аромат, ни настой не пострадали от небольшой дозы целебных трав. Пожалуй, запах даже приобрел изысканный букет. «Прости меня, господи, но я должна проводить операцию в полном покое».
На деревянной лестнице раздались шаги Натали. Она вплыла в гостиную со сковородой, где подобно пухлым поросятам возлежали румяные круассаны. Началось вечернее чаепитие.
С балкона тянуло сладостным апрельским воздухом, который был сдобрен горьковатым дымом. Настоящий дачный сезон начинался не в июне, когда в Зараево приезжали горластые орды, а именно сегодня, этим романтичным, как считала Натали, вечером. И бабуля, и внучка произносили чайные «тосты». За весеннюю и летнюю нирвану Зараево. За отсутствие занудства у соседей, которыми изредка овладевала мечта перенести свой туалет поближе к территории Леонтьевых. За возрождение Лизиной дачной тусовки.
«За успех моей нынешней операции!» – мысленно сказала Лиза. Как вскоре выяснилось, у Натали были другие планы. Она предложила Лизе посмотреть по видику какой-то хит сезона. Английский фильм без крови и насилия. С великолепными интерьерами и нарядами. Лиза прореагировала с бурной радостью. Она подпрыгнула на стуле и зааплодировала.
– Я чувствую, что мы с тобой проживем это лето душа в душу, – с ласковой улыбкой заметила Натали.
А вскоре ее стало неудержимо клонить ко сну…
На экране видика мелькали благородные лица английских аристократов, влюбленных в широкоскулых деревенских простушек, но бабуля уже не могла насладиться их трогательными эротическими играми. Она засыпала.
– Знаешь, весенний зараевский воздух пошел мне на пользу, – сказала Натали, направляясь в спальню. – В Москве меня замучила бессонница, а здесь – пожалуйте вам! Не могу досмотреть такую прелесть!
– Жаль, – с глубокой искренностью в голосе заметила Лиза. – Мне кажется, этот актер – герой твоего романа!
– Да, очень сексапилен… – Последовал вздох. – Ну ничего, я досмотрю завтра. Наслаждайся без меня.
Лиза сомневалась в том, что грядущий час принесет ей слишком уж большое наслаждение…
Когда бабуля захрапела в соседней комнате, она выключила видик и потихоньку спустилась вниз, в «гостевую». Там у нее был припасен старый спортивный костюм, синий с лиловым, на байке. И вязаная коричневая шапочка. Лиза быстро натянула на себя эту «камуфляжную форму», которая сделает ее почти незаметной на фоне темных дач и деревьев. Она прекрасно осознавала все опасности предстоящего визита без приглашения. Если Мария Васильевна застукает ее на «месте преступления», то чудовищно пострадает Лизина репутация. По Зараево и без того порхали слухи о «привидениях», которые воруют в подвалах банки с вареньем и с соленьями. А вместо этого оставляют на месте преступления свои фекалии. Лиза вздрогнула при мысли о том, что могут порассказать о Леонтьевой-младшей зараевцы, если Рюмина-старшая застанет ее в Лесиной комнате.
«Надо пренебречь опасениями о непорочности своего имиджа. Эти опасения – свидетельство эгоизма. Меня ведет вперед долг, и цель моя – очень благородна».
Данный психологический тренинг укрепил Лизин дух. Успокаивало и то, что дача Рюминых была спланирована точно также, как и дача Леонтьевых. Прекрасная ориентировка на местности сулила успех. Лиза не знала, сумеет ли отыскать в Лесиной комнате «кассету с гадостями» и медальон. Даже если сумеет, принесут ли ей эти вещи хоть частицу нужной информации? Продвинут ли ее по пути раскрытия преступления? Да и было ли преступление спланировано? Или все-таки наезд «джипа» на Лесю – извечная «трагедия цивилизации»?
У Лизы не было ответа на эти вопросы, и поэтому она крадучись продвигалась вдоль зараевских заборов. Уже стемнело, но в некоторых домах горели окна, и Лиза старалась не попадать в эти столбы света. Конечно, в случае успеха операции никто ничего не узнает. А если провал? Тогда сразу найдутся кумушки, которые заметили Леонтьеву-младшую и узнали ее старый спортивный костюм. Более того, видели, что она поздним вечером пряталась от взоров честных людей. Только влипни – потом не отмоешься.
Дача Рюминых возвышалась темной громадой. «Как загадочный „Летучий голландец“ в мрачном океане», – без восторга подумала Лиза. Ассоциация с таинственным кораблем не принесла утешения.
В доме не горело ни единого огонька. Но это еще не значило, что обстоятельства благоприятствуют Лизе. Мария Васильевна вполне могла пролеживать ночи напролет с открытыми и не спать. Если бы Лиза раньше сумела установить с ней теплые отношения, то наилучшим выходом было бы все то же снотворное. Пара бокалов чая с пирожками, тихий вечерний разговор, и дело в шляпе! Но судьба всегда выбирала для Лизы самую тернистую тропинку. Ничего не поделаешь. Таково сыскное дело. Даже если ты занимаешься им по личной инициативе.
Она обдумала все детали операции. Парадный вход не для таких гостей, как Лиза. Для нее – дверь из кухни, так называемый черный вход. С отроческих лет Лиза помнила, что Рюмины запирали его всего лишь на крючок. Пригнувшись, Лиза проскользнула в калитку и мягко, по-кошачьи, достигла кухонной двери. Несмотря на суровые времена, Мария Васильевна не только не осталась верна привычке, но теперь пренебрегала
