«Сварщик» с Юноны (СИ) - Трунов Сергей

Я же ломал голову над охраной приисков, сообразив что алчные американцы не сегодня завтра доберутся досюда. «Утро вечера мудренее», — решил наконец.

Но тут зашевелился шаман и принялся пророчествовать, что Великий Дуб, с его разумеется помощью, убережет племя от любых напастей. С меня весь хмель смыло словно ледяной водой! Я навострил уши. Применяя полученные на службе навыки выведывания где-то поддакивая, где-то как бы сомневаясь выудил из служителя местного культа, что поклоняются они дубу, который растет испокон веков в половине дня пути отсюда. Там, за горами откуда несет воды река. И если командор сомневается в правдивости шамана завтра воины отведут его к священному дереву.

Резанов недоуменно вытянул лицо, но я торопливо упредил отказ, веско сказал: «Надо мне туда, Николай Петрович!», — и тот сдался, только плечами пожал. Ну не станешь же ему объяснять и самому не до конца ясные надежды…

Бледнеющие звезды предвещали рассвет, кашевар раздувал огонь в очаге. Военный вождь Быстроногий Волк со слугой Фернандо в роли переводчика и я на скорую руку перекусывали вчерашней рыбой с лепешками и запивали остывшим чаем. Путь предстоял неблизкий.

Волк поднял самородок с ноготь:

— Зачем моему брату Командору желтый металл? Гринго тоже за ним гоняются.

Красные глаза военного вождя говорили о тяжелейшем похмелье, однако держался он на зависть стоически, только в речи проскакивала горечь.

Я, надеявшийся подольше сохранять в тайне золотодобычу, не нашелся сразу что ответить. Чуть помолчал, собрался с мыслями и, ни на минуту не сомневаясь в наблюдательности индейцев начал:

— Мой краснокожий брат Быстроногий Волк прав: Русским бледнолицым желтый металл нужен также как и гринго. Но есть большая разница. Скажи, что с моими краснокожими братьями сделают гринго, когда придут сюда?

На скулах индейца заходили желваки. А я устами командора словно гвозди забивал:

— Гринго ищут желтый металл золото каждый сам для себя. И поэтому готовы обманывать, убивать, красть ради него. А русские ищут золото для всего своего племени. На золото они покупают еду и инструменты, поэтому никого притеснять им не надо. У нашего племени есть Великий вождь Император России, который живет на другом краю земли, — махнул я в сторону запада, — и по-отечески оделяет своих детей-подданных.

Индеец уважительно покивал удовлетворенный услышанным.

Пришедший проводить нас основной вождь кутался в одеяло, то и дело ронял еду из дрожащих рук и стучал зубами об оловянную кружку. Шаман и вовсе ещё дрыхнул в своем типи на отшибе. Мне было жаль их, но Командор наливать для опохмелки опасался: могут уйти в запой и тогда труба дело…

Однако услышав о племени русских краснокожий подобрался, отставил кружку и спросил:

— А может ли мой бледнолицый брат попросить своего вождя Императора заступиться за его краснокожих братьев?

Это было как раз то, к чему индейцев подвигал я и через командора величественно кивнул:

— Это очень хорошая мысль. Пусть мой краснокожий брат сейчас отдыхает, а когда мы вернемся, сядем и заключим договор. Я шепнул несколько слов и Резанов добавил:

— А пока пусть мой брат накормит своих утомленных тяжелой дорогой людей рыбой. Мои товарищи дадут сеть, покажут и если надо помогут, — он жестом поманил вчерашнего рыбака.

Вождь просиял. Гортанно выкрикнул и из жилищ выскользнули пятеро молодых мужчин. Которые по его знаку присоединились к рыбной ловле.

Спозаранку к самовару потянулась очередь краснокожих вперемешку с пассажирами «Марии». Люди не знали языка друг друга, но довольно сносно изъясняются знаками и жестами. Вон группка рыбаков, вон Лангсдорф что-то размахивает знахарке и та кивает, а вот молоденькая стройная индианка стыдливо угощает белозубо скалящегося здоровяка-матроса. И все, провожая нас машут вслед.

Глава 6:

Дуб найден

— А где он сейчас?

— Там, — Быстроногий волк указал ладонью на стоящий на особицу вигвам, из которого доносились невнятные причитания, — молится за нас бестолковых.

— Сейчас я потолкую с этим достойным человеком.

— Ты что! — испугался бывший проводник, — Нельзя отвлекать его!

Но я уже размашисто шагал к шатру командора. Там выудил из походного сундука настойку боярышника и отправился прямиком к жилищу шамана. Индейцы сбились в стайки и с ужасом поглядывали на безумного русского, который конечно же должен будет непременно умереть после бесцеремонного вмешательства в переговоры шамана с духами.

Я, помахивая пузырем откинул полог и протиснулся внутрь, произнося зазубренное вчера индейское приветствие. Хозяин вигвама с длинными седыми волосами видимо до такой степени поразился наглости чужака, что упустил момент для праведного возмущения. Правда, взрыв его красноречия чуть погодя последовал, но я невозмутимо устроился сложив ноги по-турецки напротив служителя культа и совершенно спокойно переждал словесный понос.

Когда разговор начался с шаманом единственный переводчик слуга Фернандо Орлиный коготь наотрез отказался лезть вслед за мной в вигвам Шамана, Несмотря на то что сам совсем из другого племени. Правда он прекрасно переводил из-за полога. Едва местный священник забормотал послышался отчётливый голос переводчика:

— Мудрый лис говорит…

Я про себя тут же усомнился: Этот старый пьянчужка мудрый?! Кхм, кхм. Но вот то, что Лис — да. Да, весьма похоже: мордочка вон прямо-таки лисья.

Дождавшись тишины сочувственно поинтересовался:

— Отчего мой брат Мудрый лис так сердит?

— А разве мой белый брат командор не знает, что индейские духи разгневались за обещание показать чужакам их святилище и наслали на своих неразумных детей болезнь, — саркастично проскрипел старик. Красные слезящиеся глаза, а особенно необычайный перегар подсказали мне, что я не ошибся. Вот только кто вопреки запрету командора так напоил этого бедолагу? «Узнаю, морду набью!», — решил я. А вслух молвил:

— Да, вижу, духи индейцев сильны. И они любят своих детей, раз наказывают их за проступки, — он склонил голову в знак одобрения, — Но я могу их умилостивить.

Индеец поднял страдальческие глаза, в которых теплилась робкая надежда:

— Ты правда можешь прогнать болезнь? Я попробовал все известные мне снадобья, — сокрушенно вздохнул и прыгающим пальцем потыкав в пучки, развешанные тут и сям.

— А дай-ка мне во-он ту чашу, — указал я пальцем на полузарытую в тряпье подходящую по размеру.

Старик с неожиданным проворством подал. Командор с бумканьем вытащил пробку из принесенной бутыли и, бормоча по-русски под нос что мол пить надо меньше и что мол вот столько этому старикашке достаточно, которые шаман принял за заклинания, набулькал с два пальца настойки боярышника, из походной фляжки с пояса разбавил водой. Помогла бы конечно и водка, но для пользы дела я решил замаскировать по сути тот же алкоголь под лекарство, которым, впрочем, сейчас он и являлся. Ибо недаром же сказано великим Авиценой: «Подобное лечи подобным».

Дедушка схватил дрожащими руками поданный сосуд, недоверчиво понюхал, вздохнул и торопливо выпил. На лице его, словно на пособии для врачей, последовательно отразились все стадии отходняка от похмельного синдрома у пьяниц. Наконец отобразило блаженство и я, не желавший упускать момент, участливо спросил:

— Перестали ли злые духи терзать моего брата Мудрого лиса?

— О да! — у старика выступили слёзы благодарности. Он пал ниц перед оторопевшим Резановым и воодушевленный новой порцией алкоголя провозгласил: — Мой белый брат Командор Великий Шаман! Он сильнее индейских злых духов! Я сейчас же, немедленно, извещу об этом моих чад! — и подталкиваемый пьяным возбуждением пополз к выходу. А я вспомнил утренний поход.

Мне поначалу всего-навсего хотелось убедиться а тот ли это дуб, и чем дальше удалялись от лагеря, тем большее возбуждение я испытывал к собственному изумлению. «А вообще, Тот ли это дуб?» — пришла мне в голову отрезвляющая мысль. А с другой стороны, какой же это может быть ещё что тут их много что ли, у каждого племени свой что ли? Да, но ведь вот например у нас, у православных достаточно много чудотворных скажем икон: вот есть Казанская Божья Матерь, есть Иверская… Да и узнаю ли я дерево — двести лет шутка ли даже для дуба. Да и не видел же я его, как узнаю? Такие мысли будоражили моё воображение. Резанов же отдал мне бразды правления нашим общим телом сам безучастно погрузился в собственные думы. В то время, как я энергично месил ногами спутанную прошлогоднюю траву, покуда мы пересекали речную долину. Где-то километра три до крутого правого берега предгорной речушки.