Выбор варианта - Полина Ром
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я зашла в свой дом и не слишком уверенно оглядела поле работы. Большая часть вещей осталась у Гарлы. С собой я принесла пару корзин, большой и глубокий таз, тяжелый, глиняный, но другого не было. И несколько роскошных мочалок. Как выяснилось, их делали как раз из того самого сизо-голубого растения, которое я не смогла сорвать, когда только попала в этот мир.
Растение по осени подкапывали вместе с коротким, мясистым корнем, корень шел на корм скоту, а пучок прутьев бросали в крепкий щелочной раствор и кипятили два-три часа. Потом промывали и из полученных нитей вязали петлистые грубые мочалки. Ими можно было мыться, мыть посуду, чистить рыбу. Все зависело от того, сколько варили. Чем меньше – тем грубее получались.
Для начала я разожгла огонь во дворе, поставила греться воду в одолженном у Гарлы большом котле, и полила столы и скамейки крепким щелочным раствором. Пусть постоят немного, грязь старая отойдет. Сама отправилась на берег моря, принесла чистого песка и принялась тереть. Стены, дверь, она, кстати, очень щелястая, столы и скамейки. Нужно будет заделать все щели в дверях.
Намотала на палку мочалку помягче и начала намывать стены. Потом поняла, что так неделю провожусь… Но тут двери распахнулись и пришла помощь. Три крепких молодых женщины и пожилая тетушка типа Гарлы.
-- Шалай – показала она на себя. Потом огляделась, потыкала в стены – Мыть?
Я напомнив себе о том, как правильно, отрицательно помотала головой.
Работа закипела. Женщин звали Таша, Шаран и Руза. Копоть текла на пол прямо ручьями. Шалай явно не понимала, зачем мыть стены, а объяснить я не смогла. Но мне очень понравилось, что никто не спорил и не указывал, что нужно делать, а что – нет. Они явно придерживались принципа «Твой дом – твои правила».
Полы в доме были земляные, утоптанные и засаленные насмерть. Настолько, что вода, стекающая со стен, не впитывалась. За лопатой я сбегала к ближайшим соседям. Дали без вопросов. По периметру дома я выкопала узенькую канавку. Сантиметра четыре глубиной и шириной. Ближе к выходу пол был наклонный.
Кряхтя от натуги, я, с помощью Таши, оттащила в сторону плоский камень, который играл роль крыльца. И ковырнув перемычку увидела, как грязная вода веселым ручейком устремилась во двор. Споласкивать стены было еще легче. Я просто поливала их горячей водой, перетаскивая за собой пенек, на котором раньше сидели во дворе. Вставала на него и поливала от самой крыши. Высота стен была, примерно, два тридцать.
Низковато, а если сделать потолок – совсем сдавит зрительно. Но без потолка тепла не сохранить. Надо думать, что делать. От влаги и горячей воды в помещении стало трудно дышать. Я показала Шалай, как тереть песком стол и скамейку, сама осталась дополаскивать стены. Бегала за водой, грела, поддерживала огонь.
Таша и Руза ушли на принадлежащий мне огород. Он зарос травой, большими кустами. Поставив очередную порцию воды греться, я подвинула Шалай пенек – пусть передохнет. А сама наведалась на огород. Увиденное меня поразило. Он, почти весь, был чистый! Хоть сейчас сажай семена! Я, конечно, не очень представляла, что сейчас можно посадить, но я не понимала, как две женщины за пару часов, даже меньше, успели выдрать столько травы?
Ответы меня так удивили, что я пошла переспрашивать к Шалай – вдруг не так поняла?
Оказалось, все я поняла так. Кусты по пояс не выросли на огороде сами. Их семена собрали на полянах в лесу и раскидали по всем огородам пустых домов. У этого растения очень слабый корень. Размножается оно только семенами, обломится корешок – гибнет. А кусты настолько густые, что в их тени не растут сорняки. Там, где им позволить выкинуть коробочки с семенами, через год ничего другое расти не будет. А очистить от них огород – очень просто. Эти кусты, местами, специально сеяли на корм скоту. Коровы их ели с удовольствием.
А посадить кое-что еще можно, вот тут, в корзинке принесли тебе семена… К осени вырастет. Может и не самый богатый урожай соберешь, но на одну тебя – хватит. Голодать не будешь.
В доме было влажно и неприятно, вода, хоть и вытекла, но стены смотрелись неприглядно. Кроме того, между камней местами выкрошилась серая штука, которая скрепляла их. Нужно подправлять.
Кувшин молока и вкусные лепешки с начинкой нам принесли к обеду. От каких-то соседей. Маленькая девочка, лет семи, с трудом дотащила до моего дома большую плетеную корзину с горшком каши и теплыми лепешками. Выслушав мою благодарность, важно кивнула, сказала:
-- И вам света в душу, рава. За посудой потом приду.
И гордо задрав белобрысую головку выплыла за кривую калитку. Все с удовольствием перекусили, не рискнув сесть за мокрый стол. Сидели прямо на траве. Попутно Руза, которая оказалась самой смышленой, показывала мне на пальцах какие семена как сажать.
Одни нужно было посыпать, как соль на блюдо. Вторые, маленькие сероватые бусины, рассадить в лунки на расстоянии друг от друга. Расстояние она определила в локоть, тем самым показав совершенно неприличный жест. Я очень постаралась не рассмеяться! И еще штук двадцать было крепеньких странных отростков без корней. Их нужно поставить в воду и потом, через четыре дня, посадить у решетки. Я так поняла, они будут виться. Кажется, это те самые фиолетовые огурцы.
Еще один маленький мешочек семян велели посадить под колышек. Руза увела меня на огород и прямо показала. Небольшой заостренный кол, который я приняла за обычную палку, поставила вертикально и несколько раз стукнула по нему камнем. В песчаную почву он погрузился сантиметров на пятнадцать. Следующую такую дырку она простучала через полметра.
-- Все семена надо сажать, или часть оставить на следующий год?
Она удивилась.
--Все! Другой год – другие, хорошие семена!
Во дворе, тем временем, женщины собрали весь мусор, там, где травы не было, а лежали каменные плиты неправильной формы, подмели метлой из прутьев, сучья и обломанные ветки, нападавшие с деревьев, сложили в одну кучу. И, понимая, что хозяйка я очень так себе, Шарла строго наказала:
