Черное солнце - Грэм Макнилл

— Как ты думаешь, куда ведёт эта дорога? — спросил Пазаниус.

— Я не знаю, скорее всего, к одной из фабрик под горой, — задумчиво покачал головой Уриэль, размышляя о том, что за дьявольская производственная линия работала под их ногами.

Может, там надрываются от непосильного труда мужчины и женщины, производя оружие, силовые доспехи и боеприпасы для чёртовых Легионов Хаоса? Уриэля Вентриса бесила собственная беспомощность — он не может ничего сделать для людей этого мира. У него не было выбора — священное поручение, полученное ими от Марнеуса Калгара, важнее всего. Ультрамарины дали смертельную клятву и не могли отвлекаться ни на что другое.

Демонкулаба — лоно, порождающее всех демонов, — находилась в осаждённой крепости, которую Ультрамарины увидели, выбравшись на поверхность из тёмного туннеля.

Пазаниус и Уриэль поднажали и взобрались на вершину зазубренного горного кряжа. Гребень выглядел как лезвие сильно помятого ковша бульдозера. На другой стороне кряжа взорам Ультрамаринов открылась обширная впадина, заполненная крошевом из камней и металлолома. Это углубление достигало нескольких километров в диаметре. Его края были утыканы железными колоннами и кривыми балками, похожими на гигантские скрюченные пальцы. Углубление казалось идеально круглым, хотя в этом, как и во многом другом, трудно было быть уверенным. Дело в том, что воздух был заполнен взвесью из песка и металлической пыли, что с неимоверной скоростью, завывая, крутил смерч над котлованом. Уриэль остановился как вкопанный.

— Именем Императора… — выдохнул он с отвращением.

В центре впадины помещалась огромная платформа с решёткой. С решётки капал жир и падали комья кровавой плоти. Длинные жерди, выступающие из платформы, удерживали деревянные рамы с распяленными на них кожами. Мечущиеся в воздухе частички металла и песка шлифовали кожи, сдирая с них остатки мяса.

Около платформы сновали чудовищные, отвратительные существа в масках из вулканизированной резины с круглыми стеклянными очками. Длинные трубки тянулись от баллонов на их спинах к цистернам. Монстры таскали и вывешивали свежие кожи и снимали выделанные с длинных окровавленных колов.

— Что это? — спросил Пазаниус, до глубины души потрясённый действом, что разворачивалось перед их глазами.

— Видимо, они заготавливают кожи и шлифуют их взвесью песка и металлической пыли, — ответил Уриэль.

— Но чьи это кожи?! — с ужасом воскликнул Пазаниус. — Не похоже на человеческие — слишком большие.

— Мне всё равно, кому они принадлежали! — прорычал Уриэль, стремительно спускаясь по сыпучему склону и выхватывая на бегу меч из ножен. — Сейчас мы прекратим это!

Пазаниус, взяв огнемёт наизготовку, проверил боеготовность и количество прометия и последовал за капитаном.

Если эти мерзкие твари и заметили приближение двух Космодесантников, то не показали виду. Впрочем, свист ветра и грохот далёкой канонады заглушали все звуки, которые могли произвести Ультрамарины. Монстры все так же деловито и с усердием продолжали заниматься своим делом. После того как кожа была снята с жердей, работники старательно вычищали остатки мездры, что не смогли отодрать ветер, песок и железная пыль.

Уриэль заметил вырезанные в горе каменные ступеньки, которые вели прямо к платформе, и понёсся по ним, перепрыгивая через одну. Праведный гнев кипел в его душе, и первый мутант нашёл свою кончину, сдавленно хрипя на острие меча Уриэля, второй упал беззвучно, так как капитан снёс ему голову одним могучим ударом. Остальные чудовища, внезапно обнаружив врага у себя под носом, бросились врассыпную. Пламя огнемёта накрыло ещё нескольких мутантов и превратило их в пепел. Крики адских тварей из-под резиновых масок, которые прикипели к коже, были поистине ужасны.

Побоище завершилось всего за несколько секунд, потому что эти порождения Хаоса были бессильны против мощи и неистовства воинов Астартес. Многие из них пытались сбежать, но не смогли скрыться от ярости Уриэля. Когда последнее мерзкое создание испустило дух на мече капитана, Ультрамарин глубоко вздохнул, наслаждаясь осознанием того, что очистил мир от мерзких тварей. Какими бы опасными они ни были при жизни, сейчас они уже ни для кого не представляют угрозы, поскольку превратились в горы палёного мяса.

— Уриэль, смотри! — воскликнул Пазаниус, указывая на одну из кож, валявшихся неподалёку.

Вентрис застыл, узнав человеческую кожу, уже растянутую и выделанную, но её происхождение не вызывало никаких сомнений. И было совершенно очевидно, что кожа принадлежала человеку гигантского размера.

— Святая кровь! Но где они взяли таких людей? — пробормотал Пазаниус в растерянности.

— Не уверен, что хочу это знать, — ответил Уриэль, покачав головой.

— И всё же?

— Пути врага нам неведомы, — сказал капитан. — И для нас лучше, если и впредь это останется так.

— Ладно, что нам делать с этим?

Уриэль огляделся — вся платформа была завалена стопками человеческих кож. Отдельно лежали те, что ещё не прошли обработку. Застывшие искажённые лица мужчин и женщин наводили ужас, и было понятно, что эти люди очень мучились перед смертью. Находиться долго в этом дьявольском вивисектории было свыше человеческих сил.

— Сожги! — отрывисто скомандовал Уриэль. — Сожги тут все!

Глава 6

Уриэль и Пазаниус давно уже покинули котлован, где теперь тщетно рыскал ветер в поисках новой работы, но их все ещё преследовал тошнотворный запах горелого мяса. Отважные воины продолжили своё путешествие по сочащейся страданием земле Медренгарда. То, что им посчастливилось уничтожить столько отвратительных монстров, воодушевляло бойцов и придавало бодрости. Ультрамарины ускорили шаг, но, когда они протиснулись через очередную узкую щель в скале и стали карабкаться по ступеням, вырубленным в камне, их оптимизм поугас. Опять свинцовая тяжесть мира, населённого демонами, навалилась на них, вселяя чувство безнадёжности и тоски.

Уриэль оглянулся на столб дыма, поднимающегося над котлованом, и ненависть вновь обожгла его сердце. Она разгорелась ярче, чем пламя, которое послужило погребальным костром этим несчастным. Он знал, что никогда не забудет этого, и образы освежёванных людей будут преследовать его в ночных кошмарах. Увиденное очень напоминало ужасные скульптуры ксенохирурга в поместье Казимира де Валтоса на Павонисе.

Капитан чувствовал, что каждое мгновение пребывания на Медренгарде вливает в него смертельную отраву. Он чувствовал, как иссякают душевные силы, ему даже казалось иногда, что жизненная энергия вытекает из его жил, исчезая в иссушенной почве под ногами. С каждым часом он всё больше и больше терял веру в себя. Пустота здешних мест изматывала физически и морально и оставляла лишь жалкое подобие того, кем был ранее этот бесстрашный воин.

— Что же останется, — горестно прошептал Уриэль, — когда этот мир высосет меня до конца?

Было очевидно, что Пазаниус тоже чувствует себя не лучшим образом. Щеки его ввалились, а взгляд потух. Подъем по ступеням оказался тяжёлым, порывы яростного ветра буквально сдували их с лестницы. В очередной раз взглянув на своего боевого товарища, Уриэль увидел, как тот споткнулся и начал падать плашмя, выкинув вперёд блестящую серебряную руку. В последний момент капитан успел подхватить друга, и Пазаниус лишь тяжело опустился на колени.

— Ты в порядке? — спросил Уриэль.

— Да, — кивнул сержант. — Просто трудновато держать себя в постоянной концентрации, когда рядом нет врагов, которых ты обязан уничтожить.

— Не переживай, мой; друг, — улыбнулся Уриэль. — Как только мы доберёмся до крепости, у нас вмиг появятся противники. А если то, что нам сказал Омфал Демониум, соответствует действительности, то их будет гораздо больше, чем нам хотелось бы.

— Ты думаешь, что демон Повелителя Черепов отличается искренностью?

— Не могу сказать, что уверен на все сто, — честно ответил Уриэль, — но мне кажется, что демоны используют разные фрагменты реального положения вещей. То есть, по большому счёту, они говорят правду. Вопрос только в том, как они её формулируют. Могу поспорить, что часть того, что нам пообещал Омфал Демониум, является правдой. Но вот какая часть?

— И что же нам делать? — спросил Пазаниус, с надеждой глядя на капитана.

— Всё, что мы можем сделать в этой ситуации, мой друг, — сказал Уриэль, — не утратить отвагу и честь, иначе мы потеряем себя. И будем надеяться, что нашей отваги и чести будет достаточно для победы.

— Хочется верить, что так и случится, — пробормотал Пазаниус. — А то у меня уже не осталось ничего другого.

Казалось, что переход по чёрным горным цепям, которые следовали одна за другой с выматывающим душу однообразием, никогда не закончится. Они насмотрелись на великое множество шахт и труб, изрыгающих угольно-чёрные клубы дыма и кислотные испарения.