Кавалькада - Уолтер Саттертуэйт

Сегодня впервые после нашего приезда в Германию не было дождя. За окном солнце омывало Парижскую площадь и массивную колонну Бранденбургских ворот за нею. Люди сновали по улицам и тротуарам с легкостью, которой раньше у них не наблюдалось.

— Кофе хотите? — спросил я ее.

— Благодарю, я уже выпила чаю у себя в номере, спасибо. Заказала еще с вечера. — Она улыбнулась. — Но я бы что-нибудь съела. — Она поправила очки и глянула мне в тарелку. — Яичницу с ветчиной.

— Годится.

— Звучит любезно.

Я жестом подозвал официанта, и, когда тот подошел, мисс Тернер сделала заказ.

— Итак, — сказал я, когда официант отошел, — как провели вечер?

Она покачала головой. Сегодня волосы у нее были распущены до плеч.

— Мисс Грин в кабаре так и не появилась.

— А я думал, она там работает.

— Да, но, по словам управляющего, работница из нее не самая добросовестная.

— Чем она занимается?

— Продает сигареты и подменяет барменшу, когда та уходит на ужин. Иногда подпевает в хоре.

— В каком еще хоре?

— Ну, — мисс Тернер небрежно махнула рукой, — в какой-то незатейливой программе — поют себе и танцуют.

— Управляющий мог бы, наверно, легко найти ей замену. Почему он ее не уволит?

— Она ему приглянулась. Он называет ее «англичанкой-финтифлюшкой», хотя и говорит это с улыбкой.

— Пуци дал мне ее адрес и номер телефона. Днем позвоним.

Мисс Тернер склонила голову набок.

— А что, если нам снова разделиться? Вы с господином Ганфштенглем побеседуете с мисс Грин, а я встречусь в институте с доктором Гиршфельдом — может, он выведет меня на Грету Нордструм.

— Сестру помощника Геринга. — Я напрочь забыл про нее. — Проститутку.

— Да.

— А институт, который вы упомянули, — и есть тот самый Институт сексологии?

— Да. — Она улыбнулась. — Боитесь, я не смогу достойно вести себя в Институте сексологии?

— Думаю, сможете.

— Значит, согласны?

— Не уверен.

— Но почему? — спросила она.

Я рассказал ей, что произошло вечером на задворках «Микадо». Я немного пригладил рассказ, но не слишком. Она имела право знать все.

Мисс Тернер слушала, не задавая вопросов. Когда я закончил, она сказала:

— Но ведь с вами все в порядке? Они вас не тронули? И господина Ганфштенгля?

— Просто не успели. Я же сказал, Рём подоспел как раз вовремя.

— Вам повезло. Они могли уложить вас обоих.

— Не думаю, что они собирались нас убивать. Для этого хватило бы и одного молодчика с «пушкой». Думаю, они просто хотели нас слегка помять.

— Но зачем? И кто они такие?

Я полез в боковой карман пиджака, достал удостоверение, которое передал мне Рём. И показал ей.

— Это тот, кого убил Рём.

Она взяла удостоверение, взглянула на него и нахмурилась.

— Тут все на русском.

— Да, — подтвердил я. — Это удостоверение моряка.

— Они что, коммунисты? Большевики?

— Рём считает, так оно и есть.

Она вернула мне удостоверение.

— Но откуда они узнали, что вы собрались в «Микадо»?

— По-моему, — ответил я, — тут есть несколько вариантов. Первый — Рём кому-то сказал, второй — ваш приятель фон Динезен кому-то сболтнул…

— С какой стати ему-то болтать?

— Я не сказал, что это сделал он. Я сказал, что и такое возможно.

— Он не мог. Он все время был со мной.

— Именно он передал Пуци слова Рёма. Он знал, что Рём будет ждать нас в «Микадо». Он мог шепнуть об этом кому-нибудь в баре «Дикий Запад».

— Но зачем?

— Говорю же, я вовсе не утверждаю, что это сделал он. Я просто предполагаю.

Мисс Тернер снова махнула рукой и быстро проговорила:

— Ладно, согласна. Он мог кому-то шепнуть. Как насчет третьего варианта?

— Они сели нам на хвост еще здесь, в гостинице, и всю дорогу следили за нами.

Она нахмурилась.

— Разве за нами кто-нибудь следил?

— Это всего лишь один из вариантов.

— И какой же из них вам кажется наиболее вероятным?

— Не знаю. Но теперь придется действовать с оглядкой. Будем менять такси, пересаживаться из одного в другое, куда бы ни ехали. Так что не знаю, стоит ли вам работать в одиночку.

Мисс Тернер откинулась на спинку стула.

— А будь я мужчиной, вы сказали бы то же самое?

— Не знаю.

Она смотрела на меня, ожидая продолжения.

— Нет, наверно, — признался я.

Она прищурилась.

— Вы сказали, что вчера вечером не захватили с собой в ресторан пистолет.

— Да. — Я улыбнулся. — Верно. А вы свой взяли, не так ли?

— Да.

— Фон Динезену повезло, что он вел себя прилично.

Какое-то время она смотрела на меня невозмутимо, потом нахмурилась:

— Почему он вам так не нравится?

Я удивился. Решил, что с фон Динезеном мы закончили.

— Не скажу, что он мне не нравится.

— Но вы ему не доверяете.

— Нет.

— Не верите, что он экстрасенс.

— Я вообще не верю в экстрасенсов.

— Откуда же он узнал столько всего про вас? Про вашего брата, про то, что вы служили в армии. Откуда он узнал такие подробности обо мне?

— Есть два варианта.

— А именно?

— Первый — он умеет читать чужие мысли.

Она раздраженно качнула головой.

— Вы в это не верите.

— Второй — он каким-то образом получил доступ к нашим личным делам в Лондоне.

— Как же, ради всего святого, ему это удалось?

— Может, через Кодуэлла.

— Кодуэлла? Зачем Кодуэллу давать ему наши личные дала?

— Может, он и не давал их непосредственно фон Динезену. Может, он дал их кому-то еще, а тот передал их фон Динезену.

— Но зачем Кодуэллу давать кому-то наши личные дела?

— Понятия не имею.

— Но, даже если и так, зачем фон Динезену было выкладывать нам, что он о нас что-то знает?

— Пуци намекал, что фон Динезен может помочь в нашем деле. Вероятно, фон Динезен решил, что, если мы поверим в его уникальные способности, то примем его в нашу команду.

— Но зачем ему наша команда?

— Не знаю. Может, чтобы приглядывать за нами.

— Ну, вы же не знаете…

— Но собираюсь узнать.

Она откинулась на спинку стула, скрестила руки на груди и смерила меня взглядом, как будто решив определить навскидку, какого размера мой костюм.

— А как насчет…

Появился официант и поставил перед ней яичницу с ветчиной и апельсиновый сок. Мисс Тернер поблагодарила его. Руки она по-прежнему держала скрещенными. Когда официант ушел, она сказала:

— Он пригласил меня сегодня на ужин.

— Фон Динезен?

— Да.

— И вы приняли приглашение.

— В общем, да. Я попросила его позвонить портье в семь часов, но, как вижу, вы мое желание не одобряете.

— Думаю, это просто замечательно. Может, вам все-таки удастся выяснить, что ему нужно.

Мисс Тернер потянулась было за стаканом. Но передумала и положила руки на стол, ладонями вниз. Кивнула и поджала губы.

— Да, конечно, наверняка у него что-то на уме, иначе зачем ему приглашать меня поужинать.

— Я имел в виду другое.

Она вдруг склонила голову к тарелке, волосы волной закрыли ее лицо с одной стороны.

— Мисс Тернер, — сказал я.

Она взглянула на меня. Уголки рта были обиженно опущены.

— Я не то имел в виду, — сказал я. — Если фон Динезен действительно добрался до наших личных дел, а иначе, вы уж извините, я так думаю, и быть не могло, мне бы хотелось знать, как ему это удалось.

— Ну, конечно, если он водит нас за нос, то наверняка с радостью мне в этом признается.

— Нет, разумеется, но вдруг вы что-то узнаете.

— Если хотите, чтобы я пошла с ним ужинать и вела себя как… — Она не могла подобрать слово. Вряд ли слово было приличным, потому что она вдруг поморщилась.

— Как сыщик-пинкертон? — подсказал я.

Она взглянула на меня и тут же отвернулась. Глубоко вздохнула. Посмотрела вниз, на свою тарелку и еще раз вздохнула. А когда опять взглянула на меня, на ее губах играла едва заметная печальная улыбка.

— Порой, — сказала она, — я веду себя как полная дура.

— Не думаю.

— Ведь это как раз то, чем мы должны здесь заниматься.

— Выставлять себя круглыми дураками?

— Нет. — Она улыбнулась. — Быть полной дурой — мое личное хобби. Я хочу сказать, и при этом быть сыщиком-пинкертоном.

— Угу.

Мисс Тернер села поудобнее, поправила очки и снова взглянула на меня.

— Вас никогда не беспокоило?..

— Что?

— Ну…

— Притворство?

Она кивнула.

— В вашем случае, — заверил ее я, — никакого притворства. Он знает, кто вы и что.

— Да, но неужели вам никогда не хотелось быть рядом с каким-нибудь человеком и не… следить за ним? Я хочу сказать — как сыщик. Оценивать его.

— Конечно. Но, когда я работаю, об этом не думаю.