Синтез (СИ) - "Токацин"

— Теск!

Обломок фрила попал Гедимину в лоб, и eateske развернулся к напавшему, отводя руку от ошейника. Второй кусок отскочил от его плеча. «Один на крыше, второй за углом,» — краем глаза Гедимин увидел мелькнувшие тени, шагнул вперёд, но тут всё его тело сотряс мощный разряд, и он осел на мостовую. Над упавшим раздался победный вопль.

«Хосе,» — Гедимин поморщился бы, если бы мышцы лица ему подчинялись. «Опять меня поймала макака. Что там Саргон говорил про превосходство?..»

— Джед, сукин ты сын! — охранник пнул упавшего под рёбра. Удара Гедимин почти не почувствовал, а что человек не удержится, и так было понятно.

— Хосе Доминго! — сердитый возглас заставил охранника вздрогнуть и поставить ногу на землю.

— Вот видишь, донья Люсия! Этот теск — опасная тварь, а ты… — не договорив, Хосе опустился на мостовую, извлёк из ошейника осколки фрила и крепко сомкнул все разошедшиеся обручи.

— Напяль ты на меня собачий ошейник — и я не только удеру, я ещё тебе голову оторву по дороге! — гневно фыркнула женщина.

— Без ошейника он тут всех поубивает, — Хосе, покончив с замками, схватил Гедимина за руки и завёл их за спину. Ещё две тени выбрались из переулка, нависли над лежащим.

— Офицер Охеда, мы можем помочь?

— Да. Тащите сюда провод, или верёвку, или изоленту, — что угодно. Теска надо связать, пока не опомнился!

— Смотреть противно, — фыркнула Люсия. — Это Райан тебя научил так мордовать людей?!

— Нет тут людей. Только бешеный слизняк на двух ногах, — надулся Хосе. — Джед, ты меня слышишь? Ещё одна выходка, и я тебя, ей-богу, пристрелю!

Провод неприятно врезался в руки — охранник затянул его слишком крепко. От разряда станнера в голове так звенело, что Гедимин с трудом мог идти. Но думал он не о Хосе или неудачной попытке побега — тут и без размышлений всё было понятно. Его занимало другое, и чем дольше он крутил услышанное в голове, тем озадаченнее становился.

Пока они добрались до тюрьмы, Гедимин успел опомниться, выпрямиться — и в «кабинет» Райана вошёл спокойно, с каменным лицом. Следом влетел Хосе и хлопнул фуражкой по столу. Райан поднялся из-за стола; когда он выпрямился, бластер уже был в его руке.

— Ну?

— Он почти удрал! Расковырял ошейник какой-то железкой… Райан Аранда, сэр, я вообще ничего не курил — а толку?!

— Великолепно, — сухо отозвался шериф. — По крайней мере, ты успел догнать его. Развяжи ему руки и обыщи его. Ещё железки остались?

Он обошёл вокруг Гедимина, извлёк из его кармана ещё один обломок, пропущенный Хосе, и бросил на стол.

— Хватит уже игрушек. Ты, Хосе, не контролируешь его. Офицер Монтес! Теперь это будет твоей задачей. До места работы — только на глайдере, обратно — так же. На месте берёшь напарника в броне, следите в четыре глаза. Если что — стреляете на поражение.

Он снова обошёл Гедимина по кругу. Энрике и Хосе притихли и следили за ним.

— Джед, — Райан запрокинул голову, встретился с ним взглядом. — За тебя дают пятьсот койнов, и так просто ты не уйдёшь. Что до частностей… Одно слово — «да» или «нет». Завтра ты будешь работать?

Гедимин мигнул. За пределами камеры было больше интересного — и больше шансов сбежать, но… надо было кое-что проверить.

— Нет, — ответил он.

Райан ещё секунду смотрел на него, будто ждал продолжения, но тридцать пятый молчал.

— Офицер Охеда, отведи его в камеру. Сегодня и завтра следишь за ним. Никуда не идёте.

— Какой ещё, к бесу, чили?! Какие соревнования?!

Выглядывать в коридор было бессмысленно — люди шумели в «кабинете» Райана, и из-за решётки Гедимин ничего не увидел бы. Он остался лежать, опираясь на локоть. Отчего-то сегодня его оставили без утренней порции Би-плазмы, хотя никаких перерывов в работе не намечалось, — его с утра ждали на повреждённой стене.

— Да помню я, помню, — но очень уж ты не вовремя, — проворчал Райан, совладав с собой.

— Загляни в календарь, — буркнул недовольный Энрике. — Завтра — Синко де Майо, уже утро, а я до сих пор тут. И глайдер я заберу тоже. Уговор был ещё в марте.

— Помню. Про глайдер тоже. Бери, — сдержанно отозвался шериф Нью-Кетцаля. — Чёрт… Что делать с теском? Хосе за ним не уследит. Этого мне не хватало на Синко де Майо…

— Инес выходит, она уследит, — хмыкнул охранник. — Ладно, я поехал. Ты хоть праздник не пропусти…

Шаги в коридоре затихли. Ещё пять минут ничего не происходило, и Гедимин перевернулся на спину и подумал, не отключиться ли ему. Но в коридоре зашуршало, и защитное поле с тихим щелчком отключилось. Хмурый Райан просунул под решётку два закрытых контейнера и черпак. Гедимин ожидал, что он сразу уйдёт, но он никуда не спешил — сел на стул и задумчиво смотрел на пленного пилота.

— От твоих сослуживцев давно ничего не слышно, — заметил он, забирая пустые контейнеры. — Шестой день тихо. Копят силы перед Синко де Майо?

«Что такое Синко де Майо?» — озадаченно мигнул Гедимин. «Почему это должно влиять на маршруты бомбардировщиков?»

— Посмотрим, — пробормотал Райан, включая защитное поле. — Связь не работает из-за чёртовой пыли…

Неподалёку хлопнула дверь, и Гедимин услышал приглушённый голос Хосе. Ему отвечал кто-то незнакомый, но ещё более писклявый. «Детёныш или некрупная самка,» — определил Гедимин. «Скорее всего, самка.»

— Что, правда, что ли?! И ты стрелял и не промахнулся? — незнакомая «мартышка» хмыкнула. — Я бы на это посмотрела.

— Зря смеёшься, — надулся Хосе. — Настоящий здоровенный теск, семьсот фунтов мышц и злобы. Не смотри ему в глаза!

Райан и Гедимин переглянулись. Шериф покачал головой и вышел навстречу пришельцам.

— Офицер Кастильо!

— Да, сэр!

— Инструктаж тебе провели? Молодец, Хосе. Сейчас берёшь Гедимина и с ним идёшь к стене за верфями. У повреждённого участка вас встретят. На месте следи за теском в оба, оружие наготове, в другой руке — ключ.

— Ключ? — человеческая самка повертела странный предмет в пальцах.

— От ошейника, — пояснил Хосе. — Иначе с теском не справишься. Придуши его, если что. По-другому он не понимает.

— Эти штуки запретили лет сорок назад!

— Рики у нас запасливый, — буркнул шериф, открывая дверь. — Выходи, Джед. Сегодня пойдёшь с Инес.

Гедимин смерил задумчивым взглядом самку-охранника, она в свою очередь осмотрела его с ног до головы и хмыкнула.

— Вот так урод! Хоть бы брови были человеческие, а не эти… выпуклости…

Она положила руку на рукоять бластера и жестом пропустила eateske вперёд.

— Без шуток там, — нахмурился Райан. — Мало на тебя было жалоб?

Улицы, обычно тихие и пустынные, этим утром гудели и шуршали; все, кто до сих пор прятался в пыльных строениях, теперь вышли наружу, а кто-то даже забрался на крышу. Пыль летела со всех сторон — горожане стряхивали её с крыш и стен, развешивали по дверям красные, белые и зелёные ленты, искусственные цветы и гирлянды пластиковых красных овощей (Гедимину не удалось извлечь из памяти их название). Каждый, кто видел, как мимо проходит eateske, оставлял своё занятие, хмурился и провожал его взглядом, те, у кого были бластеры, тянулись за ними, у кого не было — прижимались к стенам и дверным проёмам.

— Стой. Нам направо, — сказала Инес, и они свернули в глухой переулок. Там было особенно пыльно, и ветер почти не чувствовался. Туда выходили только окна, и сегодня некому было в них смотреть.

— Притормози, — сказала охранница, догоняя Гедимина. Он замедлил шаг. Инес поравнялась с ним и стала разглядывать его левое плечо.

— Вот как, — пробормотала она, сплюнув в придорожную пыль. Посмотрев на ключ — она всё ещё держала его в руке — она поморщилась и засунула его глубоко в карман.

— Что смотришь, теск? Мне не нужна эта собачья удавка, — буркнула она, похлопав по рукояти бластера. — Я уложу тебя одним выстрелом.

Наверное, Гедимин чуть-чуть прищурился при этих словах, а «мартышка» заметила. Нахмурившись, она подобрала в пыли три осколка фрила и бросила ему.