Вепсы. Очерки этнической истории и генезиса культуры - Владимир Владимирович Пименов

Белоозере долгое время не обнаруживалось археологических следов Веси, не могло восприниматься ни как доказательство ее отсутствия там, ни как аргумент против признания могильников Ладожского бассейна весскими. Топонимика Белозерья не позволяет сомневаться в том, что Весь в каких-то количествах там жила. Археологически же Весь Белозерского района могла быть представлена не обязательно курганами, а другими памятниками. Вероятнее всего, что в восточных(Белозерском и др.) районах обитания Веси курганный обряд мало распространился, а Весь сохранила более древний способ погребения покойников в грунтовых могильниках, найти которые в высшей степени трудно.

Рис. 6. Образцы типичных находок из разных районов размещения курганов приладожского типа.

1-3 — подвески; 4 — огниво; 5 — копоушка; 6, 9 — гривны; 7, 10 — котлы; 8 — сковорода.

Теперь уже есть реальная надежда на то, что вскоре появится возможность подтвердить эту мысль прямой ссылкой на археологический материал. Исследование Киснемского могильника, обнаружение небольших групп курганов по рекам Суде, Колпи и Шексне, наконец, выделение в нижнем горизонте древнего Белоозера комплекса находок, типологически близких или даже идентичных вещам из курганов Межозерья, — все это заметно ослабляет силу аргументации В. И. Равдоникаса.

Указанное размещение курганов с интенсивными скоплениями на западе и рассеиванием на восточной и северной периферии подсказывает и другой вывод, также совпадающий с нашим заключением, сделанным на основе анализа письменных источников, вывод о постепенном перемещении, миграции Веси в восточном направлении.

Наконец, по мнению В. И. Равдоникаса, существует несовпадение территорий размещения курганов приладожского типа и расселения современных вепсов. Он пишет: «На территории современных вепсов, лежащей как раз между Приладожьем и Белозерьем, курганы — явление весьма редкое». Действительно, если сравнить расселение вепсов в последующие эпохи (вполне точные этнографические сведения об этом мы получаем лишь начиная с 20-х годов XIX в.) с размещением наших курганов, то нельзя не заметить того факта, что топография курганов несколько отличается от размещения поздних вепсских поселений. Однако, устанавливая этот факт, вряд ли верно отвлекаться от того, что мера таких отличий не столь велика, чтобы ей придавать решающее значение. Это несовпадения в частностях и, напротив, совпадения в целом. Все они локализуются в строго ограниченной области Межозерья. Кроме того, в районах, где имеются курганы приладожского типа, обильно представлена вепсская топонимика. Таким образом, эти отличия носят местный характер и не могут поколебать наших заключений как о том, что курганная культура Межозерья должна быть отожествляема именно с Весью—вепсами, так и о том, что основная масса древневепсского населения в рассматриваемую эпоху не покидала своей этнической территории и оставалась на месте. Но было бы странно, если бы в условиях активной славянской колонизации и иных этнических взаимодействий аборигенное население вовсе не испытало каких-либо подвижек и перемещений.

3

Область Межозерья представляла собою далекую северную периферию древнерусского государства, вошедшую в его состав с самого начала его существования как отдельного политического целого, но это была его органическая часть, и именно в качестве таковой она не могла не жить той же социальной жизнью, что складывалась и в центре Руси. Конечно, расположенная вдали от этого центра, она переживала те же общественные процессы с некоторым запозданием, как и вообще весь русский Север. Не следует, однако, забывать того, что вблизи области расселения Веси проходил великий путь «из Варяг в Греки», что реки Свирь и Оять служили звеньями древней торговой магистрали, ведшей на Волгу, в Болгар Великий и далее на восток, что эти мировые торговые связи, как увидим далее, не обошли стороной земли Веси и что все названные обстоятельства способствовали более интенсивному социальному развитию местного общества вопреки окраинному положению самой территории.

Осветить вопрос о характере социальных отношений, сложившихся в области Межозерья в эпоху существования курганной культуры, не располагая данными раскопок поселений, по одним только материалам могильников — задача весьма не простая. Тем не менее в основных своих аспектах она решена советскими археологами. Едва ли кто-нибудь станет теперь сомневаться в том, что структура древневесского общества, отличаясь определенной сложностью, сочетая в себе черты патриархально-родового и рабовладельческого быта, обнаруживала в указанное время явственную тенденцию развития в сторону формирования и укрепления феодальных отношений. Проследить в деталях процесс смены одних общественных форм другими пока не удается, однако на материале могильников можно выделить достаточно хорошо различимые признаки, относящиеся к трем социальным укладам, о которых идет речь.

Исследователями отмечался факт своеобразной группировки могильников приладожского типа: они разбросаны по берегам рек, но не равномерно, а объединены в четко отграничивающйеся друг от друга группы, в которых насчитывается обычно около пяти или несколько более могильников. Между двумя такими «гнездами», как правило, тянется полоса на 20—30 км, свободная от курганов (так сказать, «округа»). По мысли А. М. Линевского, которая и нам представляется верной, описанное явление следует рассматривать в качестве признака разделения всей области Веси на маленькие родовые территории, которые отделялись одна от другой пространствами незаселенной земли. Тот же исследователь высказал предположение, что, например, группа или «гнездо» могильников в районе Яровщины (на Ояти) составляют кладбище одной родовой группы; здесь, таким образом, ставится вопрос о выделении очень мелких (родовых) локальных особенностей в курганной культуре древней Веси. Все же прямых свидетельств, говорящих о наличии родовых пережитков у древней Веси, археологические материалы дают в общем немного. Имеющиеся факты позволяют думать, что родоплеменная организация уже изживала себя, а те немногие ее черты, которые могут быть зафиксированы, сохранялись, видимо, как пережитки, активно вытесняемые новыми общественными институтами.

В этой связи прежде всего обращает на себя внимание очевидный факт нарушения присущего родовому строю имущественного равенства. Раскопочные данные со всей очевидностью говорят об отсутствии такого равенства, о существовании значительных имущественных различий между членами общества, о развитии частной собственности. Резкие различия в инвентарях отдельных захоронений, наличие богатых и бедных находками курганов не оставляют на этот счет никаких сомнений. Особый интерес представляют находки нескольких экземпляров висячих пружинных замков, а также железных и бронзовых ключей (последние носились в качестве украшений). Появление замков и ключей — факт чрезвычайно яркий, красноречиво указывающий на то, что в весском обществе не только утвердилась частная собственность, но возникла связанная с ней преступность (воровство) .

Заслуживает внимания и факт нарочитой поломки вещей, которые клались в могилу, — бронзовых котлов, предметов вооружения и т. п. «Очень часто, — пишет по этому поводу Я. В. Станкевич, — мы встречаем в сожжениях намеренно испорченные вещи: согнутые и разломанные копья, клинки мечей, разломанные пополам шейные обручи и прочее. Этот обычай... связан с представлениями