Дракон в её телефоне - Анастасия Максименко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мой Дракон опешил, в то время как на лице Тьена отразилась мука. Кажется, ему действительно нравилась блондинка, но если судить по тому, что я услышала, она отвергла его чувства. Покосилась на камень, зажатый в ладони принца. Интересно, что в нем такого страшного? Чего так испугалась девушка? И скоро мне довелось это узнать.
— Встань, Лизетт, — хмуро попросил девицу Девьян. Только Лизетт его будто бы и не услышала, продолжая беззвучно реветь, да так картинно, что за исключением слез, никаких более следов истерики на ее хорошеньком лице не проявлялось. — Я сказал, поднимись, Лизетт! — прикрикнул мой Дракон.
— Девьян!.. — попытался вновь вмешаться Тьен, но был остановлен взмахом руки брата и коротким предупреждением Девьяна, чтобы оставался на месте, иначе тому несдобровать, так он ему сказал.
Когда девица все же отлипнула от мужских ног и поднялась, мимолетно отряхивая подол своего шикарного платья, Девьян сухо проговорил:
— А теперь отвечай, Лизетт: это правда, что ты сеешь слухи, якобы мы с тобой провели ночь и я опорочил, растоптал твою честь?
Оба брата в ожидании уставились на подавленную девицу. Девушка опустила головку, прошептав:
— Но… ведь это правда, мой принц…
Девьян изменился в лице; пораженно опустил голову к своему камню, а тот нисколько не изменился, и такое изумление отразилось на Драконовом лице, изумление и непонимание, что мне стало ясно: кристалл на ложь должен был как-то измениться, но нет, этого не произошло, что ввергло Девьяна в состояние шока. А вот Тьен… Кинув в спину брата победоносный мрачный взгляд, он торжественно произнес:
— Ваша свадьба с леди Дартан в конце недели, уж я позабочусь об этом, дорогой братец.
— А как же дуэль? — с холодной насмешкой отозвался Девьян, продолжая таранить отрешенно-страшным взглядом девицу. И я уверена, если бы его взгляд умел испепелять, от блондинки осталась только горстка пепла.
— Дуэль? — фальшиво изумился Тьен. — Мы только что выяснили: леди ни капли не солгала, и ты обесчестил ее. У тебя остались хотя бы крупицы достоинства, которым ты так кичился, брат? Не ты ли учил меня отвечать за свои проступки? Так ответь же за них. Тем более, леди уже, может быть, понесла от тебя и взращивает в своем чреве ребенка крови династии.
Лизетт ахнула и положила ладони на закованный в корсет живот, на который Девьян глянул с сомнением. На это он не нашелся что ответить своему брату, и тот покинул покои. Но я заметила: прежде чем уйти, Тьен обменялся короткими взглядами с этой Дартан. Хлопнула дверь, и раздался требовательный безликий голос Девьяна, от которого, честно сказать, мороз по спине пробежался.
— Как ты это сделала, Лизетт? Как тебе удалось настроить против меня родного брата? Ладно, Тьен, ему любовь к тебе застилает глаза.
…Девица покраснела и опустила голову, продолжая любовно наглаживать область живота.
— Я не могу понять, как тебе удалость провести камень Справедливости?
Лизетт гордо вздернула подбородок.
— Вероятно, мой принц, я нисколько вам не врала! Мы действительно спали с вами.
Вот это поворот. Блин, и чего так неприятно сосет под ложечкой? Ладно, смотрим кино дальше.
— Ложь! Это наглая ложь! И я выведу тебя на чистую воду, а если же нет… — Девьян неприятно усмехнулся, наклонился к лицу Дартан, на котором тенью промелькнул страх: — Не боишься, что после свадьбы я тебя уничтожу?
— Император не позволит тому случиться, мой принц, — заявила она ему. — И вы не такой мерзавец, я в это верю.
— Зря, — Дракон резко отклонился, пробормотал задумчиво: — И все же, как ты это сделала? — и, не дожидаясь ответа, вылетел из помещения.
Как только за ним захлопнулась дверь, на лице девицы расползлась гадливая улыбка:
— Потому что, мой дорогой жених, я действительно с вами спала, на вашей постели. Все дело в правильной формулировке и свидетелях моего и вашего «грехопадения».
Я восхищенно прицокнула языком. Ну, и змея она, конечно. Дартан же продолжала говорить:
— Что же до уничтожения, еще посмотрим, кто кого уничтожит, мой дорогой принц.
Проследив, как довольная собой гадина, напевая незнакомую песенку, вышла из комнаты, наморщила лоб. Что-то мне совсем не хотелось, чтобы Дракон увяз во всем этом неприглядном дерьме. Очень сильно не хотелось. Взгляд упал на валяющийся на мягком овальном прикроватном коврике кристалл, какой, судя по всему, пребывая в ошеломлении, уронил принц, а может, сам же его выкинул за ненадобностью. Вот бы в следующий раз он все-таки открыл правду коварства Лизетт, и справедливость восторжествовала.
Ручка факела в моей руке внезапно нагрелась, да так сильно, что обожгла мне ладонь. Охнув, потрясла рукой, пытаясь избавиться от реликвии, или чем там на самом деле был данный реквизит, но боль так же быстро ушла, а я… внезапно проснулась, так и не увидев, как налился алым отсветом камень.
~*~*~*~
|Девьян|
Ангелина спала. По моим прикидкам, слишком долго, я даже заволновался за Селянку, на миг решив, что ей стало хуже или она и вовсе умерла, последнее подстегнуло меня взволнованно проверить ее состояние и успокоиться. Ангелина всего лишь спала, проспав и капельницу, которую ей поставила не добудившаяся девушку медсестра, хмурая и заметно не выспавшаяся, но та самая, какая нравилась моей Селяночке. Проспала она и обед. Пришлось заказать ей из ресторана, как и в прошлый раз, чтобы с голоду не померла. А заодно и ужин, мало ли, и его решит проспать, соня. Неприятного вида ворчливая бабка-лекарка, таскающая Геле мои передачи, наверняка меня прокляла, но мне на ее мнение было начхать.
Признаться, немного заскучал, наверное, именно по этой причине решил вспомнить то, что, казалось, уже давно похоронил в глубинах своей памяти, а именно, как едва не обзавелся предательницей женой.
Как и предвещал гаденыш Тьен, император не стал противиться моему с Дартан браку, в особенности когда узнал о моей «порочащей честь Ниблеров ошибке», и даже нашел в том браке плюсы, решив тем самым укрепить позиции среди Пейзербургской аристократии, если бы то было не за мой счет и не основывалось на гнусной лжи, что я искренне ненавидел, то и сам бы такой союз поддержал.
Скрипя зубами, я согласился, однако до самого момента брачной церемонии искал выходы, как не дать случиться этому, несомненно, отвратительному действу, и не находил, как заставить Дартан сознаться в своей клевете. Настолько впал в отчаянье, что буквально за несколько дней до торжества сам не понял, как очутился
