Призраки во плоти (СИ) - Самсонова Катерина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он заключил Агату в тёплые объятия и положил подбородок на её макушку.
— Спасибо тебе. Я была глупа, сказав это.
В ответ она получила горячий поцелуй в знак прощения.
— Но и я буду защищать тебя, — прибавила она. — Я тоже положила душу за тебя. Мы неотделимы, как ты и сказал.
И он прошептал:
— Вот и славно.
«Герман убил меня, а потом воскресил. Бред какой-то. Да, меня самого он не убивал, но ожил я.
Ещё страннее то, что я помню… как будто мы дружили когда-то. Мы как будто изучали что-то вместе. И он как будто учил меня чему-то… Я и Герман? Друг будущего убийцы? Что-то новое.
А что за ссора произошла между Германом и его другом, отчего тот убил его? Он словно защищал меня от Германа. Боялся, что я что-то узнаю? То есть… он сам не знал, воскресил ли он меня или Тимофея? Значит, этот Аноним знал, что Герман — убийца. Чёрт, я запутался. Кто о чём знал, кто о чём не знал, кто не…
Этот Аноним! Я чувствую. Он связующее звено между всеми нами! Он знал Германа — настолько, что вместе они пошли на ритуал, он знал Тимофея — настолько, чтобы решиться воскресить его… Он знал меня… настолько, чтобы пожертвовать телом Тимофея ради моей души? Нет, я всё ещё не понимаю, всё так сложно…
Кто же ты такой?»
На следующий день Денис твёрдо настоял на совместном походе в больницу святой Елены для дальнейшего продвижения в деле. Тимофей или душа в его теле, кто-то да приходил сюда к Герману, пока он здесь работал, это точно.
В пути Тина развлекала Немо разговорами, лишь бы он не думал о плохом. Этим она вызывала раздражение у Дениса: «Не морочь ему голову! Дай ему вспоминать. С твоими ля-ля-ля ему легче не станет». Но Немо легчало. То ли от целительной энергии Агаты, то ли действительно от бесед с Тиной, благодаря которым он, наконец, начал по-настоящему улыбаться и даже смеяться, невзирая на стягивающую кожу. Именно во время разговоров с Тиной он издал первый искренний смех в этой жизни. Жизни, которая отзывалась болью в каждом уголке тела.
Немо приник к груди Агаты, которая обняла его, как мать обнимает засыпающего ребёнка. Агата и была для него как мать, невзирая на то, что она была немногим старше. Его вторая мама, лечащая его от болезни, лаская у себя на груди. Мягкие руки кончиками пальцев массировали его плечи, и он чувствовал, как тепло её сердца передаётся ему, оживляя мертвенность. «Ты так заснёшь у меня», — говорила Агата с улыбкой, которую дарит мать своему дитя. Но Немо так и остался у неё на груди в сладкой полудрёме.
Когда внедорожник подъезжал к больнице, Агате пришлось оторвать Немо ото сна. Перед выходом она плотно обмотала его шарфом и спрятала приметные волосы под длиннополой шляпой, одолженной из гардероба Данилы. Классический образ инкогнито.
Впереди простирался огромный краснокирпичный комплекс, окружённый небольшим парком из безлистных деревьев, чьи худые ветви уходили высоко-высоко, готовые срастись с облаками. К зданию морга вела длинная аллея, заполненная лужами. Пройдя нужно расстояние, Денис настежь распахнул перед собой двери. Всполошённые его наглым поведением охрана и сотрудники собирались поднимать тревогу. Однако, быстро узнав в нём того самого консультанта Дениса Сафонова, который так часто приходил сюда с полицией, они, как и прежде, дали ему и его компании свободу перемещения.
Уже в основном коридоре морга Денис начал отдавать приказы — в таком быстром темпе, что его процессия с трудом поспевала как за его шагом, так и за восприятием речи.
— Итак, сейчас делимся. Мы с Агатой ходим парой, допрашиваем коллег Германа на предмет, видели ли они здесь Тимофея или кого другого, кто приходил к нему. Ты, Даниил, поищи здесь каких постоялых призраков, которые могли видеть все события от недельной давности до полугода. Они могли заметить много интересного, когда никто другой здесь не замечал их. Не боись, жёнушку твою я не отобью, ты ж знаешь.
— А я? Я тоже хочу расследовать.
— Так, Тина, Тина, Тиночка. Будь с Немо, ни на шаг не отпускай его от себя. Раз уж ты положила на него глаз, то береги его как зеницу ока. Походите здесь, вдруг Немо чего узнает. И если кто-то вдруг начнёт доставать вас вопросами по типу: «Ты случаем не Тимофей?», «Я тебя где-то видел», «Не с тобой ли мы тусили в баре месяц назад?», «Почему ты не узнаёшь свою бывшую девушку? Как ты мог меня забыть?» — молчите! Вы оба глухонемые, поняли?
— Поняли, поняли, — улыбнулась Тина. Немо молча кивнул.
— Красавчики мои. Всё, мы пошли.
Герман Соболев в свои неполные двадцать девять лет успел заработать безупречную репутацию благодаря хирургическому таланту и в какой-то мере сверхъестественной харизме. Внешне он не был столь красив, и по характеру далеко не подарок, но, едва заговорив с ним, люди липли к нему как мухи, а после отзывались о нём скорее положительно, чем отрицательно. И вот, пользуясь сполна всем перечисленным, ради предотвращения огласки о его оккультной деятельности он «завербовал» большую часть персонала морга на свою сторону, чтобы те молчали и не разглашали его «врачебные тайны».
Некоторых людей, работающих в морге больницы, и сам Денис знал крайне хорошо, чтобы воздействовать на них. Потому, завидев недалеко от входа знакомое лицо, Денис побежал прямо к нему, утягивая за собой Агату. Словно олицетворение инь-янь, мужчина в чёрном балахоне и молодая женщина в белом костюме невольно привлекали к себе внимание задолго до того, как они начали беседу.
— Э-хей! Ну, здравствуй, Хилин, я снова здесь.
— Приветствую, — заговорил патологоанатом, по виду вполне соответствующий своей фамилии. — Решили погадать на органах бедняги Соболева?
— Эх, все мы по-своему бедняги и калеки. Кстати, знакомься, моя коллега Агафья Северская, — Денис сменил твёрдый тон на откровенно кокетливый.
«Денис, я же просила, никогда не называть меня полным именем».
«Да ладно те, красивое имя, чё ты!»
— Очень приятно. Что же вас привело сюда вместе с Сафоновым?
— Мы ищем его убийцу, — отчеканила Агата.
Хилин присвистнул.
— Сафонов, вы до одури непредсказуемы. То орёте на весь морг, что лично отправите Соболева на тот свет, а теперь ищете его убийцу?
— Ситуация поменялась, — нахмурился Денис. — Хилин, ты в морге был более-менее близок с Соболевым, так скажи подробнее — кто не из штата больницы сотрудничал с ним последние полгода? Раньше я задавал тебе этот вопрос, но ты молчал. Подумай сам. Вдруг ты прозевал момент… когда кто-то, бок о бок работающий с тобой, превращался в убийцу?
Хилин заметно занервничал, переминая пальцы, и не торопился отвечать.
— Ты же знаешь, что он изучал. Ты уже говорил мне. Так скажи же это вслух для Агафьи.
Упустив нить разговора, Агата переводила взгляд то на Дениса, то на Хилина.
— Он занимался изучением природы полутеней, — выдавил последний.
— Молодец, — прошипел Денис. — Герман рассказывал тебе, кто такие полутени?
— Д-да. Э-это люди, не умирающие после выхода души из тела. Они почти бессмертны, к-как он говорил. По его наблюдениям, органы полутени при травмировании самовосстанавливаются как печень. Сказать честно, я не склонен верить во всю эту «теорию полутеней», но…
«А в это ты веришь?»
Хилин вскрикнул от раздавшегося в его голове рычания. Мысли зашевелились и заговорили чужим голосом, переливаясь шумом как сломанное радио. Молча губами, Денис наступал на испуганного патологоанатома, давя на него при помощи импульсов мозга, после чего Хилин, наконец-таки, сдался:
— Я-я п-понял! Я всё расскажу.
Денис выдохнул с ноткой недовольства.
— Ну вот же, дружище, давно бы так. Тогда, возможно, и Соболев был бы жив. Ты же не думал всерьёз, что я угрожал ему смертью или чем ещё плохим? Просто никто из вас, включая Соболева, никто в упор не видел моих намерений помочь!
Денис умолк под укоризненными взорами проходящих мимо врачей. Подождав, когда тревога, вызванная криком, уляжется, Хилин продолжил:
— Тот парень, часто навещавший его в прошлом году, был добровольцем. Тот самый, за которым вы бежали тогда. И этот паренёк утверждал, что он — настоящая полутень! И вот после того случая он как в воду канул. Прошло время, и сам Соболев исчез. Я подозревал, что это вы достали его… Нет, вы бы не смогли. Дальше давления вы бы ни пошли, — и Хилин позволил себе отпустить надменную ухмылку.
