Шерлок Холмс против Марса - Мэнли Уэллман

Марсиане могут попытаться вернуть себе это устройство. Не сможем ли мы захватить одного из них при попытке отнять у нас кристалл? Тогда мы сумели бы лучше научиться противостоять ему и его собратьям.

Мне подумалось, что на чужой планете проблема физического здоровья организма может стать для них насущной. Вы могли бы развить это предположение.

С наилучшими пожеланиями, Шерлок Холмс

Он запечатал письмо и звонком колокольчика вызвал Билли.

— Проследи, чтобы письмо было доставлено с нарочным в Энмор-парк, в Кенсингтоне, — сказал он.

— Что там с марсианами, мистер Холмс? — спросил Билли. — Вы же там были, правда? В газете пишут, что они еле ползают в своей яме.

— Никогда не доверяй газетам, Билли. У марсиан имеются весьма сложные механизмы, пригодные для боя и, несомненно, для передвижения. Скажи-ка, где живет твоя мать?

— Зачем это? Да в Йоркшире. Уже с год как уехала, овощи выращивать на продажу.

— Это тебе, мой мальчик, — Холмс протянул Билли фунтовую банкноту. — После того, как отправишь письмо профессору Челленджеру, можешь взять отпуск. Поезжай в Йоркшир.

Билли медленно сложил банкноту и опустил в карман.

— Лучше я останусь в Лондоне, сэр. Похоже, тут будет волнительно, вот оно как.

— Волнительно, в самом деле, Билли. Однако же, в Лондоне непременно воцарится хаос. Мне будет спокойней, если я буду знать, что ты находишься в безопасности.

Билли ушел. Холмс вернулся к письменному столу и принялся просматривать кипу поспешных записей, сделанных на кануне в Уокинге; он аккуратно переписывал свои заметки, сводил их вместе и дополнял различными подробностями. Время от времени появлялись взволнованные посыльные с новостями — в большинстве своем, то были слухи о тяжелых боях в Серрэе. Ближе к вечеру Марта приготовила обед — телятина, пирог и фруктовый компот.

— Тебя что-то беспокоит, — произнесла она, когда Холмс стал открывать бутылку бургундского.

— Весьма точное умозаключение, дорогая Марта, — ответил он. — Несчастные селения Серрэя, похоже, постигла ужасная судьба. Меня связывают с этим краем особые узы: именно там я сумел разрешить загадку рейгетских сквайров и раскрыл тайну Вистерия-Лодж, не говоря уж о том, что помог сэру Перси найти пропавший документ с текстом морского договора[13]. Однако, какие бы бедствия ни происходили в Серрэе, обстановка в Лондоне может сделаться ничуть не лучше.

Он помедлил, размышляя над сказанным.

— Гораздо хуже, — поправился он.

Она ела с трудом.

— Люди на улицах не кажутся такими уж испуганными, дорогой.

— Это потому, что они не дают себе труда поразмыслить, — с горячностью возразил Холмс. — Они неспособны оценить возможные последствия марсианского вторжения. Право, дорогая, я стал изъясняться в точности как профессор Челленджер… Мой досточтимый друг, надо сказать, ни во что не ставит умственные способности всего рода человеческого, за исключением себя самого. Побеседовать бы сейчас с Челленджером… С ним или с Уотсоном.

Она через силу улыбнулась.

— Ты сам часто посмеиваешься над Уотсоном, когда он не успевает следить за ходом твоих рассуждений.

— Каюсь, дорогая Марта, я и в самом деле не раз подшучивал над ним. Тем не менее, наш доктор обладает хорошо организованным, научным складом ума и неоднократно доказывал свое незаурядное мужество. На него смело можно положиться.

Холмс встал из-за стола.

— Мне необходимо посетить почтовую контору, но отлучусь я ненадолго. Забыл сказать, дорогая, что я отправил Билли в отпуск, навестить мать. Кстати, где твоя горничная?

— Разрешила ей съездить на выходные к родным в Челтенхэм.

— Надеюсь, там она и останется. Главное, подальше от Лондона. Пришло нам время, я считаю, подумать и о себе.

Он вынул из футляра скрипку.

— Немного музыки на сон грядущий?

Марта устроилась в кресле, лицо ее дышало счастьем и покоем. Холмс сыграл каприс Паганини, после зазвучала более дикая, навязчивая мелодия.

— Что это? — спросила Марта.

— Меня научил этой музыке один цыган, — ответил Холмс. — Его несправедливо обвинили в воровстве, и это все, чем он смог со мной расплатиться. Прекрасная мелодия, мне кажется.

Снова тональность и настроение музыки изменились. Марта резко выпрямилась в кресле, пробуждаясь от грез.

— О, эту я помню, дорогой, — сказала она. — Ты играл это так давно, в Донниторпе. Я слышала твою скрипку под окном у Тревора. Чье это сочинение?

— Мое, — с улыбкой ответил он. — Когда-то я мечтал, что буду исполнять чарующую музыку и заслужу ею восхищение и славу. Но, как ты знаешь, я избрал иной путь и довольствуюсь более скромной оценкой своих трудов.

И Холмс бережно вернул скрипку в футляр.

Воскресным утром, под нестройный набат церковных колоколов, Холмс долго расспрашивал на улицах беженцев из Серрэя, которые все прибывали и прибывали. Беженцы в ужасе рассказывали о военных частях, сметенных с лица земли сверкающими рефлекторами захватчиков, которые все называли теперь тепловыми лучами. Повсюду, если верить перепуганным беженцам, сновали гигантские механизмы марсиан, похожие на «паровые котлы на ходулях» или огромные, суставчатые треножники.

К полудню у Холмса сложилась отчетливая картина происшедшего. Марсиане без всякого труда превратили в прах многие деревни и городки Серрэя. Кавалерия, пехота и артиллерия оказались не в силах противостоять молниеносным и безжалостным боевым машинам. Запершись у себя в кабинете, Холмс составил в двух копиях отчет обо всем, что сумел разузнать за утро. Он добавил собственные примечания, расценив положение как отчаянное.

— Никаких известий ни от Уотсона, ни от Челленджера,

— сообщил он Марте. — Едва ли приходится удивляться, телефонная служба не справляется с громадным потоком соединений. Что ж, копию заметок я оставлю здесь.

Складным ножом он пригвоздил бумаги к каминной полке. Марта поморщилась, когда острие ножа вошло в лакированное дерево, однако Холмс, похоже, ничего не заметил.

— Получено сообщение о прибытии третьего цилиндра, — продолжал он. — Упал минувшей ночью, опять в Серрэе. Видимо, марсиане знают, как сосредоточить падение ци-

линдров в радиусе нескольких миль. Затем они занимают позиции, с которых могут атаковать.

— Но ведь до Лондона марсиане не дойдут? — с робкой надеждой спросила Марта.

— Поверь, дорогая, очень скоро эта странная, безнадежно неравная война двух миров вплотную приблизится к нам, — ответил Холмс. — Чтобы это предсказать, не нужно обладать особыми дедуктивными способностями. Марсиане отлично понимают: Лондон — крупнейший город, самый большой населенный центр на Земле; конечно же, они собираются его захватить.