Александр Солоник - киллер на экспорт - Валерий Карышев

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Ржавый металлический конус над лампой у входа в гостиницу равномерно раскачивался, и тени редких прохожих на тротуаре то увеличивались в размерах, приобретая фантастические очертания, то сокращались, делаясь карликовыми.

Конус лампы пронзительно скрипел, и от этого скрипа становилось как-то не по себе.

Стоя у гостиничного входа, Свеча с откровенной ненавистью смотрел на утопающие в сумерках городские улицы. Большей дыры в своей жизни он не встречал — разве что родной райцентр, где он жил до того, как покойный братан Валера не выписал его в столицу.

Добрая половина фонарей на улицах Кургана не горела — в городе экономили электричество. Экономили и в квартирах. Впрочем, телевизоры включались аккуратно. По старому доброму обычаю советских времен люди привыкли каждый вечер смотреть программу «Время» — что бы в ней ни передавали. А чем еще тут можно заниматься? Пить водку, трахать местных прыщавых телок, ходить друг к другу в гости да смотреть телевизор, этот ежедневный наркотик…

— Ну, попал, бля, — Свечников извлек из кармана пачку сигарет, закурил. — Ну чо, двинем? — обернувшись, бригадир кивнул выходившим из дверей гостиницы Рыжему и Уколу. Пацаны немного задержались в номере, приводя себя в порядок после дороги.

Рыжий, прибывший из столицы со стволами отдельно от других, поселился в другой гостинице, и ему стоило немалого труда разыскать остальных.

— Пошли, — без особого энтузиазма кивнул Свеча. — Во, бля, попали…

В оценке Кургана и Укол, и Рыжий были полностью солидарны с бригадиром: не город — помойка.

— И как тут люди живут? — Укол то и дело оглядывался по сторонам, словно человек, попавший на необитаемый остров.

— Хрен их знает, — раздраженно бросил Свечников. Немного подумав, добавил: — И этот сученыш тут жил…

Вскоре троица неторопливо подгребла к стоянке такси. Несколько разбитых «копеек», пара насквозь проржавевших «Опелей», явно привезенных сюда с какого-нибудь немецкого автомобильного кладбища, салатная «Волга» с таксистскими шашечками.

Рванув дверку первой же машины, Свеча опустился в кресло рядом с водителем. Пацаны уселись сзади.

— Куда поедем? — поинтересовался таксист.

Московский гость наморщил лоб, а затем, сделав какое-то замысловатое, как показалось водителю, движение пальцами, поинтересовался:

— Где тут у вас в городе порядочные люди оттягиваются?

— В каком смысле оттягиваются? — удивился шофер.

— Ну, в казино, в ночных клубах… Где посидеть с пользой?

— А-а, время провести хотите? У нас в городе только два ресторана и Дом культуры. Есть еще областной драматический театр, но он теперь на гастролях.

— Ты чо, я в натуре не понял — за придурков нас держишь, да? — взорвался Укол. — Какой театр, какая культура?! Ты бы еще в библиотеку предложил сходить! К братве вези!

— У вас тут что, братья? — таксист был на удивление невозмутим. Родственники? Какая улица?

— К бандитам, дебил! — рявкнул Рыжий, до нельзя раздраженный такой непонятливостью. — Я те конкретно говорю: к бан-ди-там, — произнес он по слогам и с открытой угрозой.

Вид явно приезжих пассажиров был настолько грозным, что до водилы, наконец, дошло:

— А-а-а… Так бы сразу и сказали. Кажется, я понял, что вам надо. Я сейчас отвезу вас в лучший ресторан, там иногда наши спортсмены бывают.

Скоро Свеча, Укол и Рыжий уже входили в лучший по местным понятиям кабак…

Ресторан гудел, как переполненный улей. Часы показывали восемь, за окнами с опущенными полинялыми шторами уже стемнело. На город опустился осенний вечер, который быстро зачернил и без того хмурое небо.

Половина люстр в зале не горела. Впрочем, для ресторанов в российской глубинке режим половинного освещения, светомаскировки, как во время немецких авианалетов на Москву в 1941 году, был как раз кстати. И этот ресторан не был исключением. Как всегда, в семь вечера публика забивала все столики в просторном и неуютном, хронически задымленном помещении.

И все-таки в этом зале — огромном, холодном, где подавали валящую с ног выпивку, обухом ударявшую по голове, и ужасно дорогую закуску, после которой почему-то еще сильнее хотелось есть, — было, пожалуй, уютнее по сравнению с улицей. Каждый вечер здесь собирался обычный для подобного заведения контингент — кавказские торгаши, дельцы мелкого бизнеса, работяги, торопившиеся просадить небольшой, но зато честный заработок, и мелкая курганская шпана.

По проходам, устланным бордовыми ковровыми дорожками, неслышно расхаживали официанты — все как один в сиреневых пиджаках, белых рубашках и черных блестящих галстукахбабочках.

Один из них, заметив явно нездешнюю троицу, кивнул в сторону свободного столика и, взяв заказ, удалился.

— Во, бля, приплыли, — процедил Свеча сквозь зубы, пристально рассматривая ресторанную публику. — Ни одной приличной рожи.

Укол перехватил его взгляд.

— Водила говорил — спортсмены, спортсмены… Чо тут за спортсмены, интересно!

Впрочем, спортсмены или кто-то вроде них в зале все-таки присутствовали. У самого окна сидели четверо молодых людей: короткие стрижки, куртки грубой желтой кожи, висящие на спинках стульев, спортивные костюмы, грязнобелые кроссовки. Набыченные взгляды и угловатость движений выдавали в них людей, уверенных в собственных силах.

— Кажись, то, что надо, — Свечников, немного просветлев, поднялся и неторопливо двинулся к дальнему столику.

Подошел, цепко осмотрел сидящих, сам столик. На нем стояли три бутылки водки, две из них уже пустые.

— Привет, пацаны, — дружелюбно произнес Свеча, пододвигая к столику свободный стул.

Те с удивлением уставились на незнакомца.

— Ну, привет…

Москвич решил не терять времени понапрасну, а сразу перешел к делу.

— Короче, пацаны, базар тут такой небольшой. Мы из Москвы, урицкие может, слышали?

Тот, что сидел ближе к Свечникову, переспросил, икнув:

— Какие, гришь?

— Урицкие. — Бригадир, заметив на столе растрепанную пачку «Примы», выложил «Мальборо». — Закуривай, братва. Так вот, мы тут одного ищем…

— Урицкие — это чего, спортобщество такое?

Свеча улыбнулся, приняв этот вопрос за удачную шутку.

— Ну да, считай, что спортобщество.

— А ты чего — на соревнования, наверное, приехал? — на полном серьезе предположил собеседник. — Тут вроде бы региональный отбор на чемпионат России — из Омска приезжают, из Череповца. А чтобы из Москвы — я что-то не слыхал. Мы сами из «Трудовых резервов».

— Это бригада ваша так называется? — удивился бандит.

— Да какая бригада! Мы ведь не строители какие, не шабашники. Спортобщество такое — неужели не слыхал?

Скоро все прояснилось: четверка молодых людей, сидевших за столом, действительно имела некоторое отношение к спорту. Они были гиревики. Кстати, один из них получил сегодня звание кандидата в мастера, что и послужило поводом для ресторанного застолья.

А к преступному миру эти люди никакого отношения не имели.

Даже не попрощавшись, московский бандит разочарованно вернулся к столику.

— Во, бля, ну и город! Ни одного приличного человека! Придурки какие-то, сидят, водяру жрут, спортобщество, бля…

Рыжий был настроен не столь агрессивно.

— А чо — я прикинул, нормальный город. Барыги, конечно же, есть, зато пацанов порядочных нет, одна шушера. Может быть, наехать на этот Курган, «крышу» всему городу поставить? Нормально — откомандируем молодых пацанов, пусть жирных карасей дербанят, работают… Как ты, Свеча?

Тот ощерился.

— Какая там на хер «крыша»? Я вору слово дал, что сучоныша этого найду и разорву на хрен… Где только его искать?

Вскоре появился и официант с заказом. Укол, расплатившись за всех, отвел официанта в сторону и, помахав перед его носом новенькой стодолларовой бумажкой, спросил:

— Слышь, ты о таком Александре Македонском никогда не слыхал?

— Это которого в школе изучают? — несомненно, тот был очень удивлен вопросом.

— Да нет, киллер такой есть. Ну, в смысле — наемный убийца! Телевизор смотришь? Так он недавно из тюрьмы бежал, даже в программе «Время» летом про него крутили. Киллер — въезжаешь, о ком базар?

До официанта начало что-то доходить.

— Киллер?

— О! — Укол постучал себя кулаком по собственному лбу. — Македонский — это вроде как бы погоняло, кличка, а фамилия его Солоник… Ну?

Спустя минут десять Укол вернулся к столу явно повеселевший.

— Нормальный народ эти халдеи, — он имел в виду официанта. — Все и про всех в курсах. Короче, знал он этого Солоника, когда еще тот ментом работал, сюда иногда заходил. Даже адрес мне назвал. Так чо. Свеча, может быть, сейчас и двинем?

У бригадира отлегло на душе.

— Да ладно, все равно мы еще не придумали, чего делать. Главное, что теперь знаем, где его свояки живут. Давай пока посидим, расслабимся. Может, барух каких подснимем, в номера затащим, порезвимся? А завтра поутрянке сядем, подумаем, что и как…