Чародей фараона - Владимир Лещенко

И прежде всего главный вопрос всякого криминала: «Quprodest?» Что в переводе с языка древних римлян, которые говорили афоризмами и поэтому вымерли, означает – кому выгодно?

Акху? Какой у них в этом деле интерес? Почему строительство пирамиды так мешает акху? Будет пирамида, не будет – какая разница? Другие пирамиды им не мешали… Взять хоть пирамиду Джосера! Или… дело не в пирамиде, а в месте, где ее хотят построить?

Надо будет узнать все про место – не происходило ли там странных вещей: какие‑нибудь знамения, призраки, легенды…

Кстати, а какой, собственно, смысл воровать архитектора? Да, он, конечно, так сказать, руководитель проекта, но ведь не единственный же архитектор в Египте… то есть в Та‑Кемете. У него наверняка были помощники, остались чертежи, планы.

Стоп! Вот с помощниками надо будет разобраться поосновательней. Может, за, всем этим стоит банальная уголовщина – молодой честолюбивый подчиненный решил избавиться от начальника и занять его место. А что? Элементарно, Ватсон!

В конце концов, такое было всегда – взять хотя бы курс новейшей истории – рубеж XX и XXІ веков в России и близлежащих странах. Сколько начальников были вульгарно «заказаны» своими заместителями – и до сих пор вспомнить страшно.

Нет, пожалуй, этого быть не может – все‑таки архитектор, как‑никак царский сын, хоть и не наследный принц; а народ тут крепко верит в божественность монарха.

Но, с другой стороны, честолюбие толкало людей и на куда более дикие поступки… Да и мало ли в папирусах рассказов о раскрытых заговорах? Упуат настаивает, что к делу причастны пресловутые «Просветленные». Это у него пунктик такой. Но, в конце концов, одно другому не мешает – почему бы акху не иметь агентуры на интересующем их объекте?

Отметим: «Прошерстить окружение Хемиуна».

Ладно, эту версию все же лучше отложить, но полностью забывать о ней не будем.

Есть еще одно обстоятельство – пирамиду сооружают уже скоро как десять лет, а действовать неведомый противник начал буквально считанные дни назад. Кто мешал ему строить козни с самого начала? Тем более, есть прямой резон – начнись твориться чертовщина, и здешний народ определенно решил бы, что затея Хуфу неугодна богам.

Спросить: «Не случилось ли чего такого необычного в последние дни?»

Далее… Ах, черт, нужно записать! Забудешь ведь! Да и при проведении дознания следователю положено вести записи. Так в кино показывают и в книжках пишут.

Схватив тонко очинённую тростинку и макнув ее в пузатую чернильницу, Данька начал лихорадочно записывать.

Через полчаса лежащий перед ним лист папируса густо покрыли строчки на русском языке. Конечно, не слишком осторожно, но в то же время разве не имеет права чародей Джеди чертить магические формулы и заклинания? Колдун он, спрашивается, или кто?

Первым в списке значился осмотр места происшествия.

Значит, с него и начнем.

Так, вот и Каи подтянулся. Великолепно. Все в сборе: начальник, эксперт‑криминалист и служебная собака.

Опергруппа – на выезд!

Дворец Хемиуна был построен в том же стиле, что и уже виденные Данькой жилища Джедефхора и Хуфу, разве что над ним возвышались две ступенчатые башенки изящной формы. Видимо, дань профессии хозяина.

В главном зале Даниила и Каи, преисполненного гордости от участия в столь важной миссии, встретили все обитатели дворца, сбежавшиеся при появлении человека, разыскивающего их хозяина. Народу собралось немного.

Семья принца пребывала в загородном доме, переехав туда на лето, чтобы пересидеть самое жаркое время года, и в столичной резиденции Хемиуна оставалось с десяток человек. Прислужницы и рабыни, повара, садовники, телохранитель (которого в тот памятный день хозяин не взял с собой – к его счастью) и старый управляющий.

Служанок и рабынь «следователь по особо важным делам фараона» в качестве потенциальных свидетелей отмел сразу. То, что они могли рассказать касательно пропавшего хозяина, его решительно не интересовало. У кухарей с садовниками тоже вряд ли узнаешь что‑то ценное.

Остается управляющий.

Послав Каи для очистки совести поговорить с народом, «херихеб Джеди» именно его и взял в оборот.

Честно говоря, старик не внушал особого доверия. Морщинистый, согбенный, с редкой бороденкой клинышком, как у китайца, по возрасту он вполне имел право пребывать в маразме.

Дворецкий оказался, несмотря на почтенные годы, весьма толковым человеком, и через час у Даниила имелось краткое досье на Хемиуна.

Итак, Хемиун.

Царевич, чати (нечто вроде премьер‑министра) и главный архитектор Земли Возлюбленной. Старший сын живого бога Хуфу.

Возраст по нынешним временам почтенный – тридцать лет.

Это что же получается – папаша заделал его лет в двенадцать, если не раньше? Однако… Прыток, оказывается, Джедефхоров старик. Хотя не ему попрекать аборигенов отсутствием целомудрия!

Прибыл‑то Данька сюда из страны, пережившей за последний век с небольшим три сексуальные революции (в результате первой вообще чуть не вымерли).

А пресловутый закон Байкалова‑Арбитмана, разрешавший вступать в брак в любом возрасте при условии «достижения должной физической зрелости»? Прозванный острыми на язык комментаторами «законом длины и толщины», он был отменен всего десять лет назад. Да и то с перевесом в три голоса.

Ладно, что там у нас дальше на пропавшего?

Несмотря на старшинство, прав на престол не то чтобы не имеет совсем, но…

Скажем так – если представить весьма маловероятную ситуацию полного истребления царского Рода, включая двоюродных племянников и троюродных дядюшек, то и тогда найдутся сомневающиеся в его правах.

Родился он задолго до того, как отец занял трон, и матерью его была некая То‑Мери, дочь не слишком знатного начальника дальнего нома от наложницы. Это было бы еще ничего, но наложница была сестрой какого‑то азиатского князька, не то взятой в плен, не то украденной разбойниками.

Внука мелкого номарха в роли фараона еще перетерпели бы (вот именно что «перетерпели»!), но того, что он еще и на четверть чужеземец‑варвар – никогда!

Да, поневоле посочувствуешь: первенец, старший в семье, и вот на тебе – ты не наследник, а не пойми кто!

При такой биографии Хемиун вполне бы мог вырасти в злобного и завистливого парня, гадящего всем, кому можно и нельзя. Если говорить прямо – готовый кандидат в вожди заговорщиков.

Но нет, сумел как‑то примириться с судьбой, не влезть ни в какие интриги. Напротив, нашел для себя весьма полезное и почтенное дело.

С раннего детства он проявлял изрядные способности к наукам, прежде всего к математике. Те задачи, на которые другие дети тратили помногу часов, вроде вычисления площади поля сложной формы или подсчета податей с какого‑то нома, он щелкал как орехи. Самые трудные уравнения и формулы он решал точно и без ошибок.

Представив себе, каково было проделывать это с архаичной египетской математикой, где ни умножать, ни делить толком не умели, а тупо удваивали или располовинивали цифру, пока не находили искомое, Даниил от всей души посочувствовал Хемиуну. Даже проникся симпатией: живи он в его время, может, стал бы вторым Эйнштейном или академиком Василием Пупкиным.

Царскому сыну, проявляющему интерес к учености, прямая дорога была бы в жрецы. Так, собственно, и планировалось, но вышло, что за душу юного принца принялись одновременно соперничать жрецы двух главных в данный момент богов – Ра и Птаха.

Что случилось дальше, старик‑дворецкий не знал, но в итоге Хемиун не достался ни тем, ни другим.

Зато стал учеником главного придворного архитектора Яхмоса и уже в восемнадцать лет сумел превзойти учителя, обнаружив ошибку в его проекте архиважной крепости в Дельте. А уже через полтора года был назначен главным строителем отцовской гробницы… Ну, что там еще по личности и привычкам? Любитель вкусно поесть. Держал двух поваров и личного пекаря; обожал пиво разных сортов. Не было лучшего способа угодить архитектору, чем преподнести сосуд первосортного пивка. А за редкими сортами, случалось, посылали гонцов в дальние номы. В библиотеке Хемиуна даже подобралась небольшая коллекция рецептов и папирусов по пивоварению.

– Родственная душа, выходит! – усмехнулся Данька, покосившись на Упуата.

Набожен. Чтит великих нетеру и особенно светлого Ра‑Атума. Часто, почти каждую неделю посещает храм бога в Иуну, совершая благочестивые ритуалы. А личная жизнь? Тут тоже все благополучно. Имеет жену из семьи довольно высокопоставленного жреца богини Бает и нескольких детей, причем старшая дочь уже в следующем году должна выйти замуж за какого‑то перспективного военачальника с юга.

Рабынями и наложницами не пренебрегал, но ничего даже отдаленно напоминающего папашкин гарем не имел.

«Неудивительно, человек делом занимался. Не до пустяков было», – не без уважения подумал Данька, скользнув по списку построенных при участии принца объектов.